Array Коллектив авторов - Рюмка водки на столе (сборник)

– Подождите-подождите! – вспылил я. – Чего-то тут не сходится! Когда не знаешь ради чего жить, начинаешь пить как лошадь! Это даже детям известно! Да и потом, мечтать можно не только о себе, но и разных там… мирах, всяких реальностях…

– Еще скажите о Боге, – съязвил Станислав Львович. – Бросьте! Что толку мечтать о том, что не доказано, или о том, о чем понятия никто не имеет. И никаких реальностей, кроме нашей объективной, не су-ществу-ет! Если вы четко осознаете, что мечты – иллюзия, ваша зависимость от водки прекратится.

Глаза доктора резанули меня холодным, остро отточенным металлом.

«Ну вот теперь и жить можно», – подумал я, покидая кабинет Станислава Львовича.

Я пришел к профессору одним человеком, а ушел от него другим: полностью здоровым, без цели и мечтаний. Пить водку теперь не хотелось, потому как я не чувствовал в этом смысла. Спасибо доктору – он справился со своей задачей.

Помню, я брел по бессмысленной улице, вдоль бессмысленного парка, в котором на бессмысленных лавочках пили бессмысленное пиво бессмысленные студенты. Короче, все было отлично.

«А дай-ка я проверю результат, – сказал я себе, на сто процентов уверенный в эффективности радикальной терапии, – так просто, ради интереса».

Недолго раздумывая, я заскочил в продуктовый магазин, купил пузырь вермута и расположился на лавочке, неподалеку от студентов.

«Так чисто, ради интереса… – повторил я, отвинчивая пробку, – чисто для эксперимента. Все равно уже ничего не изменится».

Действительно ничего не изменилось. Разве что улыбнулось солнышко и проплывающие по небу облака стали похожи на овец, да листья на деревьях как-то позеленели, а голосящие рядом студенты вдруг похорошели, превратившись из визгливых недорослей в нормальных симпатичных ребят. Пробегающие мимо прохожие стали очень интересными людьми. Мне захотелось взять лист бумаги, ручку и создать что-нибудь этакое…

Я очнулся в полупустой электричке, летящей неизвестно откуда и куда. За окном в темноте мелькали фонари. Передо мной стояла толстая контролерша и свирепо поигрывала желваками. Так сильно я еще не напивался никогда…

Старожилы говорят, что в лихие перестроечные времена среди населения был популярен коктейль «Александр Третий». Готовился он так.

Одеколон «Саша» – 1 флакон. Одеколон «Тройной» – 1 флакон. Размешать до однородного цвета, охладить. Пить крупными глотками.

Мы, то есть я – Вася Кушилка, мой двоюродный брат Василий Кушилка, Сережа – не знаю фамилии, Коля, Иван один и Федор, про которого я знаю, что он из Ялты, встретились в Марселе на набережной.

Мы с братом сидели, пили пиво, а они шли-матерились, и поэтому мы их узнали.

Мы пили пиво, потому что остались без работы. А приехали сюда за этим. Мы в Чехии до этого работали на стройке, а нас оттуда депортировали.

Мы сидели вечером, пили с друзьями в вагончике и стучали по столу кулаками, потому что спорили. А бабушка из соседнего дома позвонила в полицию, сказала, что тут мафия, кого-то бьют и стреляют. Нас арестовали и с братом – выслали, потому что у нас визы были просрочены.

Попав домой – под Ужгород, мы неделю побыли дома, а потом поехали в Марсель, потому что наш знакомый Алексей – фамилию не знаю, которого мы встретили в аэропорту, сказал, что найдет тут нам работу. Но когда мы в Марсель приехали, мы не смогли его найти, потому что он адрес нам написал, а мы его еще в аэропорту потеряли. А, ходя по улицам, найти его не смогли, хотя думали, что найдем. Но оказалось, что Марсель – это большой город.

Коля, Иван и Федор из Ялты – тоже строители. А Сережа – музыкант. На улицах выступает.

С Колей, Иваном, Федором и Сергеем мы познакомились, гуляли по городу, в основном около моря, смотрели исторические места и вечером пошли искать ресторан. Но все было закрыто.

Там, где стоят яхты, в самом конце стоял старинный корабль с парусом. Как в старинных книгах про пиратов. Мы подумали, что это ресторан, и пошли туда.

Но там все было закрыто.

Поскольку мы были пьяные, а на улице было тепло, и мы думали что это ресторан, мы решили подождать до утра и лечь спать там. А утром, когда проснулись, выяснилось, что Федор из Ялты, когда кричал «отдать концы», и музыкант Сергей что-то делал, как бы. Он случайно отцепил две веревки, которыми ресторан был привязан.

А утром, когда мы проснулись, выяснилось, что нас отнесло в море, и тогда мы поняли, что это не ресторан, а корабль.

Сначала мы подумали, что это шутка или передача со съемками скрытой камерой, и очень разозлились. Но, осмотрев корабль, мы не нашли камер. Федор спал, и у него на руке мы увидели татуировку якоря. Тогда мы его разбудили и объяснили ситуацию, надеясь на то, что он, судя по татуировке, – моряк.

Федор сначала предложил бросить все и немедленно добраться вплавь до берега, пока нас не поймали. Потом сказал, что действительно моряк – служил в военно-морском флоте стюардом на ракетном крейсере.

Но выяснилось, что Коля и мой брат Василий не умеют плавать и до берега точно не доплывут. Я тоже сомневался, что доплыву, но Федор нашел шлюпку. Мы уже собирались спускать ее на воду – Федор знал, как это делается, но Иван сказал, что не может бросить корабль, который несет неизвестно куда, потому что он плотник, и корабль может разбить о скалы, а ему жалко работы тех людей, которые его строили, и такой красоты.

А корабль действительно несло на торчащие из воды камни. Иван сказал, что ему корабль очень жалко, а тюрьмы он не боится, потому что в тюрьме он уже сидел за убийство, а в этот раз он ничего плохого не делает, а пытается спасти людской труд, и что тюрьмы во Франции хуже, чем в Норвегии, где он однажды сидел по подозрению в том, что, по его словам, не совершал, точнее, не так все было, как они решили, но все-таки тюрьма во Франции не такая плохая. А ему его совесть рабочего человека важней, поэтому он сказал, что останется и будет бороться за живучесть, как это назвал Федор.

Тогда мы решили посмотреть, нет ли чего полезного – например радиостанции внутри корабля, и открыли аккуратно внутренние двери. Пришлось сломать держатели, но мы решили, что сможем это починить. Внутри оказался незначительный запас еды и много алкогольных напитков.

Федор резко крутанул штурвал, сказав, что знает, как это делается, и что часто смотрел на то, как управляют военным кораблем. Мы упали, но он сказал, что рулевое работает.