Даниил Любимов - Экипаж

– А где Петя? – крутил головой вулканолог, безуспешно пытаясь отыскать своего любимца.

– Он улетел на том самолете… – пролепетала Маша, глядя вслед уносящейся стальной птице.

Самолет удалялся, увеличивая скорость и рев. Еще миг – и… Вдруг он скрипнул и пошел юзом – передняя нога попала в трещину. Накренившись на крыло, самолет на боку понесся по перрону, затем вспыхнул, охваченный пламенем, и с разгону, будто слепой, врезался в стоявшую машину…

Взметнулись вверх и в стороны пылающие обломки, пространство озарилось исполинской вспышкой, а следом послышался такой удар, что у всех заломило в ушах…

Лю и Чен вмиг умолкли; потрясенный мужчина с камерой впервые за все время опустил ее вниз и замер с раскрытым ртом. Наиболее мощное зрелище так и осталось незапечатленным.

Ольга обеими руками схватила Сашу и прижала его к себе, а Олег – их обоих. Он плакал и целовал жену и сына и благословлял свое ранение, благодаря которому они, возможно, и остались живы, потому что не могли добраться до того злосчастного самолета. Пока живы. А дальше – неизвестно. Но сейчас это было неважно.

Фары высветили огромный каменный завал, перегородивший дорогу в горы. В узком просвете Гущин различил тоненькую фигуру девочки-подростка, которая грязным пальцем тыкала назад и что-то говорила плача – слов нельзя было различить, но и так все было ясно: позади остались заваленные люди.

Валера первым выскочил из машины и, спотыкаясь на камнях, стал пробираться в направлении, куда указывала девчонка. Гущин и Андрей за ним. Навстречу им бежала растрепанная женщина.

– Вы русские? – на бегу спросила она.

– Да-да, русские, не волнуйтесь, все будет хорошо, – скороговоркой проговорил Андрей. – Вы кто?

– Я тоже русская, я юрист… Но это неважно! У нас там ребенок застрял, не можем вытащить! – Глаза женщины были широко распахнуты.

Андрей взял ее за локоть, поддерживая, и они вместе полезли вверх. Миновав завал, они увидели лежавший на боку автобус, смятый под гигантскими глыбами. Вся передняя часть его была совершенно расплющена.

Здесь тоже было много раненых. Они полулежали на земле, вокруг них хлопотали женщины. Они были перепуганы, но сквозь прорывавшиеся слезы пытались оказать помощь: перевязывали, подкладывали под головы сложенные валиком мягкие вещи…

Мужчины пытались палками раздвинуть намертво сжатые челюсти автобуса. Возле одного из них крутился мальчик лет семи. Мужчина в рабочей спецовке, изо всех сил нажимая на палку, сердито говорил ему:

– Вова, я же говорил тебе – не отходи от тети! Стой там!

Перепуганный Вова отступил назад, к женщине, не меньше его скованной страхом. Та машинально прижала мальчика к себе.

Мужчина-рабочий поднатужился, расширив отверстие, и попытался втиснуться в него, но безрезультатно: щель была слишком узкой. Мужчина с досадой отбросил палку.

К нему подскочил другой мужчина, который все это время пытался руководить процессом, что удавалось ему явно плохо. Он подхватил палку и стал совать ее в щель.

– Ребята, ну давайте же! – в отчаянии обратился он к остальным.

Все были вымотаны, сил не оставалось. Рабочие сгрудились вокруг, побросав свои импровизированные подручные инструменты.

Женщина-юрист подскочила к неудавшемуся руководителю и набросилась на него:

– Вы мужчина или кто? Сделайте что-нибудь!

– Я бухгалтер, – как мог оправдался тот, не прерывая своего занятия.

Гущин наблюдал за всем этим процессом, мысленно прикидывая более эффективный способ. К нему подбежала женщина средних лет, глаза ее были заплаканы, но в них теплилась надежда. Она посмотрела на него – высокого, сильного, с мужественным лицом – и прорыдала:

– Мой сын! Сережа! Помогите, помогите! Он застрял!

Ей вторила девочка-подросток – та самая, что показала им дорогу:

– Он там, там! Вот чего он туда полез?

Женщина раздражилась от этого вопроса и сильно дернула девочку за руку. Алексей понял, что это была мать обоих детей.

– Успокойтесь, мы поможем, – отозвался он и пошел к автобусу.

Металлическая крыша его была почти придавлена сверху к сиденьям. Алексей попытался повторить маневр рабочего и пролезть в щель, но и ему это не удалось – слишком тесно. Гущин выпрямился, покусывая губы и раздумывая, как еще можно проникнуть в заклинившее пространство.

Сзади сильная рука отодвинула его в сторону одним движением, и Алексей увидел, как Валерка, извиваясь, будто уж, своим гибким телом, буквально ввинтился внутрь.

– Валера! – выкрикнул Алексей, пытаясь ухватить мальчишку за плечо, но тот уже исчез в проеме.

– Пусть, пусть! – твердила мать мальчика, во все глаза наблюдая за процессом и шевеля губами – видимо, молилась.

Женщина-юрист подошла к отверстию, в котором скрылся Валерка, и, наклонившись, громко заговорила сверху:

– Он живой, слышите? Осторожнее – камни двигаются!

Бухгалтер пытался ее оттащить:

– Не мешайте! Всем должны заниматься специалисты!

– То-то и видно, какой вы специалист! – огрызнулась женщина.

Но бухгалтер, приободрившись и веря в могущество прибывших на подмогу людей, стал быстренько организовывать остальных:

– Так, товарищи, без паники! Сейчас поедем! Подходим к машинам и рассаживаемся! Слаженненько, товарищи!

Гущин невесело усмехнулся про себя. Специалисты! Знал бы он, какие это специалисты – парень-стюард да мальчишка-школьник. Впрочем, оба они, Андрей и Валерка, вели себя сегодня с мужеством профессиональных спасателей.

Алексей посмотрел на щель. Оттуда не доносилось никаких звуков. Может быть, Валерку тоже защемило, и ему самому требуется помощь… Но Гущин сейчас был бессилен ему помочь, оставалось только уповать на ловкость пацана.

А Валерка, пробрался внутрь по узкому, как бутылочное горлышко, проходу, вскоре увидел впереди зажатого между сидений мальчишку. Впрочем, не его самого, а лишь огромные, насмерть перепуганные глазенки, в темноте глядевшие на него с последней надеждой.

– Цел? – непринужденно спросил Валерка, делая вид, будто дело пустячное. – Давай, ползи ко мне!

– Не могу, – прохныкал мальчишка. – Ногу зажало!

Валерка выругался про себя, но вслух ничего не сказал, лишь потихоньку, по сантиметру, стал продвигаться вперед. Получалось плохо, и он периодически останавливался, стараясь сгруппироваться так, чтобы тело стало одним сжатым стержнем.

Гущин наверху, возложив спасение Сережи на Валеру, стал готовиться к отправлению, помогая женщинам и другим детям перебраться через завал. Вместе с Андреем они встали по обеим его сторонам, подавали руки, поддерживали, переправляли… Мальчик Вова жался в сторонке и никак не хотел переходить.