Ирина Степановская - Джентльменов нет – и привет Джону Фаулзу!

Несколько раз Нина ходила гулять в свой старый двор, где жила когда-то с родителями, и в старый парк с речушкой, прудом и мостиком с грифонами – посетила то место, где пережила когда-то довольно странный роман с инструктором по вождению. Но ни то ни другое место не принесло ей ни щемящих воспоминаний, на которые она рассчитывала, отправляясь в это путешествие, ни успокоения. Она стала другой. Время трех товарищей необратимо прошло, и она больше не была Патрицией Хольман. Нина стала героиней уже совсем другой истории – самостоятельной, независимой женщиной. Она не желала больше что-нибудь менять в своей жизни в ущерб себе. Пусть кто-то называет это эгоизмом, пусть. Да, Нина стала эгоисткой, но эгоизм ее не распространялся на других людей и не причинял никому вреда. Свобода, которой владеют мужчины, – главное их богатство – теперь принадлежала и ей.

В начале декабря, когда она без скуки коротала вечерние часы, из полудремотного состояния ее вывел телефонный звонок.

Последнее время звонки беспокоили Нину редко, и ей даже стало интересно, кому она понадобилась. Пульсатилла куда-то исчезла, от Артура приглашения было ожидать бессмысленно, Юра тоже ни разу не дал о себе знать. Не звонил больше и Кирилл.

– Здравствуйте, Нина, – знакомый женский голос произнес это в трубку и замолчал.

– Здравствуйте! Кто это? – Нина не сразу узнала собеседницу.

– Это… – голос опять помолчал, – Лиза.

– Боже мой! Лиза?! – Как за этот месяц изменился ее голос, ничего победно-напористого, независимого и самодостаточного не было и в помине в тех простых словах, что прозвучали в телефонной трубке.

Этот голос не мог принадлежать благополучной и красивой женщине.

– Лиза, что случилось?

– Я хотела бы к вам приехать. Всего на несколько минут. – Фраза в целом звучала вполне благозвучно, но короткое дополнение «всего» означало, что Лиза боялась отказа.

– Конечно, приезжай! – Такому голосу отказать нельзя, к тому же Нина и не была ничем занята. Однако отнюдь не всегда посещения Лизы заканчивались для нее приятно. Она решила узнать, в чем дело.

– Формальная причина – я хочу привезти вам статью с вашим интервью, только что вышедшую в последнем номере нашего журнала.

– А неформальная? – Нина постаралась произнести эти слова как можно мягче.

Лиза помолчала.

– Две недели назад у меня умер отец. И мне не с кем поговорить.

– Лиза! Я вам сочувствую… – начала Нина, но Лиза перебила ее:

– Вы не волнуйтесь, я не буду грузить вас своим горем и своими воспоминаниями… – Лиза торопилась, будто боялась, что ей откажут.

– Бедная девочка! – вырвалось у Нины. – Обязательно приезжай!

И пока она диктовала адрес, Лиза, записывая, судорожно сглатывала слюну, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не услышал, как она плачет.

Дав адрес Лизе, Нина скорее помчалась за продуктами. Отвыкнув питаться по-человечески за годы одиночества, она неважно теперь представляла, чем угощать молоденьких девушек. Но выбор интуитивно сделала правильный: колбаса, семга, шпроты и хлеб, две пачки разного печенья, коробка зефира в шоколаде и бутылка полусладкого вина – все это действительно пригодилось. Когда прозвучал звонок домофона, стол был накрыт и бокалы расставлены. Можно было подумать, что Нина приготовилась к романтическому свиданию: пара свечей, поставленных друг против друга, праздничные приборы и высоко срезанный букетик мелких хризантем дополняли убранство стола.

«Как странно мы с Лизой встретились, мир тесен! – думала Нина, разглядывая свое отражение в зеркале ванной комнаты. – Вот уж действительно время лечит! И я совсем другая, и Лиза не та!»

Но когда Нина, услышав звук лифта, открыла дверь, она удивилась: навстречу ей вышла внешне совершенно спокойная, улыбчивая без навязчивости, модно одетая молодая женщина в кудрявом рыжем парике. Инстинктивно Нина опять почувствовала опасность, насторожилась, подобралась.

– Извините за внезапное вторжение, – Лиза была сама вежливость, – но если бы я не собралась к вам сегодня, в выходной день, то не собралась бы, наверное, никогда.

«Надо же! – подумала Нина. – Вот уж точно, что я теперь счастлива – не замечаю не только часы, но и целые дни».

Лиза разделась: сняла свою модную куртку, высокие ботинки. Осталась в красном полосатом свитере, черных брючках, махровых носках. Она вытряхнула из сумки сандалеты, нацепила на ноги. Нина подумала, что несколькими годами раньше Лиза ходила в высоченных сапогах выше колен на огромных каблуках. Теперь перед Ниной была уже не девушка в боевой готовности подцепить жениха, а умудренная жизнью, хоть и молодая женщина.

– Ты выросла! – сказала она, внимательно посмотрев Лизе в глаза.

– Давно! – Лиза поправила парик перед зеркалом. – Противная штука! Все время съезжает набок!

– Проходи! – Нина повела ее к накрытому в комнате столу.

– Какая роскошь! – Лиза обвела глазами помещение. – Простор, пустота и шикарно накрытый стол! Очаровательно! Я могу об этом только мечтать!

«Когда ты жила в моей квартире с моим бывшим мужем, роскоши там было побольше, разве не помнишь?» – хотела спросить Нина, но промолчала.

– Я имею в виду, что все это, – Лиза обвела руками по сторонам, – лично твое! Добыто тобой и принадлежит только тебе! Это здорово! Мне это еще предстоит!

– Ничего, – миролюбиво заметила Нина. – Ты меня моложе лет на пятнадцать, у тебя еще все впереди! Кстати, как твой ребенок? Мальчик, кажется?

Лиза нежно улыбнулась.

– Мальчик. Остался с мамой. Я сейчас живу у нее. Раньше снимала квартиру, но после смерти отца… Мама все время плачет, очень постарела. А от Сашки ушла няня. Вот так все и получилось. Но я мечтаю жить так, как ты – свободна, как ветер, никому и ничем не обязана.

Нина помолчала.

– А твой сын… – Она не умела расспрашивать про детей. Еще про школьников можно спросить, как учатся, куда собираются поступать. Но про маленького? Надо иметь детей, чтобы все про них знать. – Он тебя слушается? – наконец набрела она на вопрос.

– Ой, давай об этом не будем! – Лиза потянулась к коробке с зефиром. – Угощаешь?

– Конечно! – Нина усадила ее за стол. – Хочешь вина?

– Хочу!

Да, в этом Лиза не изменилась. Нина не забыла, как эта девчонка уплетала когда-то на ее кухне жареную картошку. Нина открыла бутылку, положила на тарелку Лизе, вспомнив ее аппетит, закуску, сразу – и рыбу, и сыр, и колбасу.

– Ой, я теперь все это не ем! – Лиза взяла бокал, но тут же поставила его назад, соскочила с места, выбежала в прихожую, принесла журнал. На развороте страницы красовалась Нинина фотография. – Вот статья! Мы же ее обмываем!

Женщины чокнулись.

Лиза гордилась проделанной работой:

– Очень фотогенично вышло!