Антон Кротков - Африканский штрафбат

– Я готов… с радостью.

В тюрьме тут же поднялся страшный переполох. По вызову надзирателей примчался начальник заведения, которого Игорь до этого ни разу не видел. Главный тюремщик вёл себя, как мелкий клерк, вызванный на ковёр к высокому руководству. Он чуть ли не через слово кашлял, затем извинялся и смущённо тискал в руках свою фуражку. На молодую девушку офицер смотрел с подобострастием и страхом, словно на опасное божество. Как и все местные государственные служащие, больше всего на свете он страшился вылететь из «внутреннего города» – квартала, где располагался президентский дворец, министерства, а также дома чиновников – туда, где в страшной нищете прозябало большинство населения.

Тюремный босс стал растерянно лепетать, смущённо кашляя в кулак, что не имеет права без личного приказа отца девушки выпустить особо важного заключённого за ворота крепости.

– Помилуйте, госпожа! Я был бы счастлив угодить вам, но… тхе… У меня семья, четверо детей… тхе… тхе… За такое нарушение меня уволят без пенсии.

Девушка резко повернула к нему рассерженное лицо, холодно сверкнула чёрными глазами, непреклонно отрезала:

– Как сказала, так и будет! И не советую вам продолжать этот разговор. Вы меня поняли?

Начальник тюрьмы в ужасе вытаращил на неё глаза и энергично затряс головой, непослушными руками пытаясь расстегнуть внезапно сдавивший ему шею ворот рубашки. На смену кашлю пришло заикание.

– Я всё с-сделаю, как вы с-скажите!

– Конечно, сделаете – усмехнулась девушка. – Вы же умный человек. По этой же причине вы, конечно, не станете сообщать моему отцу о моей маленькой просьбе.

Начальник тюрьмы потупил голову, весь как-то обречённо сгорбился и промямлил:

– Хорошо… всё будет так, как вам угодно, госпожа.

– То-то же – самодовольно усмехнулась и повела плечиком избалованная вседозволенностью дочь могущественного отца. Затем в голову ей пришла новая интересная мысль. Она строго взглянула на перетрусившего чиновника:

– И вот что… прикажите-ка привести в порядок банкира, который сидит у вас в «люксе». Я его тоже забираю до вечера.

Начальнику тюрьмы осталось лишь уныло развёсти руками. Он уже не пытался спорить с юной «принцессой».

– За сладкий воздух свободы! – задорным голосом объявила девушка, поднимая бокал с игристым вином, когда компания оказалась за внешними воротами. Приятели Корбо чокнулись и осушили фужеры в честь новых членов «банды».

Для Бориса Нефёдова наступил первый день его испытательного срока. Утром он принял душ, быстро пожарил яичницу и позавтракал. Бросив оценивающий взгляд на своё отражение в висящем в прихожей гостиничного номера зеркале, старый солдат удивлённо покачал головой, и с иронией поинтересовался у седовласого двойника:

– М-да-а… хорош, гусь! Ничего не скажешь. И как же вас теперь прикажите величать, сэр? Мистером, Нефёдовым, Герром Нойманом, господином Ван дер Хорстом? Или лучше – мсье? А может, щеголеватым прохиндеем неизвестного разлива?

Впрочем, следовало признать, что в выданном ему со склада новеньком французском камуфляже и в высоких ботинках на шнуровке новоиспечённый пилот наёмных ВВС выглядел весьма эффектно.

На улице возле автобуса, который должен был доставить утреннюю смену пилотов на аэродром, Нефёдов повстречал знакомого вертолётчика. «Напалмовый Джек» похоже весьма успешно травил анекдоты, ибо вокруг него все едва не падали со смеху. Сам же рассказчик оставался невозмутим.

Вертолётчик ещё не успел нахлобучить свою сорокаведерную ковбойскую шляпу и огромные солнцезащитные очки. Неожиданно выяснилось что под огромной шляпой «герой Вестернов» скрывает редеющую шевелюру, а под очками усталые глаза отставного офицера в небольшом чине, не сделавшего карьеры вопреки честолюбивым надеждам. Впрочем, надо было отдать ему должное – дядька очень старался невозмутимыми шуточками перебороть или, во всяком случае, скрыть от сослуживцев постоянно гложущее его разочарование и страх перед предстоящим очередным днём дикого родео над полными скрытых опасностей джунглями.

Когда Борис подошёл к автобусу, «Напалмовый Джек» уже успел на полную мощность включить свой англосаксонский юмор. Он как раз заканчивал рассказывать какой-то комичный эпизод из своей недолгой службе во Вьетнаме.

– Одним словом, господа, винтокрылая кавалерия там была нужна всем – и славным парням из морской пехоты, которые вызывали нас при малейшей заварушке, и партизанам «Дедушки Хо», которые охотились за нашими «Ирокезами» 45почище краснокожих, чтобы снять скальпы с пилотов и получить за них хорошую награду…

В автобусе «Напалмовый Джек» уселся рядом с Нефёдовым. Он начал с того, что переспросил, памятуя о первом их разговоре:

– Так значит, вы только что из Ню-Йорка?

Нефёдову показалось, что «ковбой» произнёс это с вызовом и обидой одновременно.

– Да, верно.

– Ну, и как там у вас в Нью-Йорке?

– Бурлит. А у вас как?

– А что у нас? – скривил рот в кислой мине «Напалмовый Джек». – Мы люди маленькие, живём тихо, незаметно. Не то что вы там – в Нью-Йорке!

Да, определённо в словах вертолётчика присутствовала злая ирония, направленная, если и не персонально в адрес новичка, то во всяком случае города, в котором вертолётчик, похоже, не был очень давно. А ведь в их прошлую встречу «Напалмовый Джек» находился в другом настроении. Если при первом знакомстве он показался Борису флегматичным философом-фаталистом, то на этот раз выглядел агрессивным и подозрительным.

– Ну положим вы здесь тоже не главные тихони на земле, – усмехнулся в ответ Борис. – Мы по ту сторону океана наслышаны о ваших делах… Поэтому-то я и посчитал за честь присоединиться к вашей «священной войне».

Сам того не ведая, Борис случайно попал в самую точку. Реплика нового знакомого определённо понравилась вертолётчику. Вертолётчик положил Борису руку на плечо.

– Это правда. Мы тут действительно ведём священную войну! Хотя о нас много пишут чепухи… журналисты – с горечью посетовал наёмник. – Называют отбросами цивилизации… Поганенькие интеллигентские писаки рассказывают в своих газетёнках, что мы, мол, за деньги готовы убивать кого угодно. Мерзкая ложь! У меня на врагов особый нюх. Я любого комуняку или русского за милю учую, и тогда пощады от меня не жди!

Вертолётчик похлопал по кобуре с тяжёлым восьмизарядным кольтом.

– Вы ведь уже успели убедиться, сэр, что мы здесь защищаем Америку, весь западный мир от большевиков! Как и во Вьетнаме.

Голос вертолётчика зазвучал мрачно и торжественно, как на похоронах.

– В Европе уже всем тайно заправляют коммунисты. Их тайные агенты взяли под контроль даже ООН! Если мы здесь – в Африке; в Индокитае, и в других местах не выжжем напалмом гнёзда этой заразы, то, в конце концов, красные придут в ваш Нью-Йорк, перевешают всех капиталистов, а в Центре Манхэттена на пятой авеню будут устраивать свои первомайские демонстрации и военные парады. Продажные нью-йоркские щелкопёры по приказу из Москвы уже готовят вторжение.