Антон Кротков - Африканский штрафбат

Но оказалось, что новичок ещё хорошо отделался. На соседнюю стоянку зарулил самолёт, на котором буквально живого места не было. Этот хиленький аэропланчик просто язык не поворачивался назвать боевой машиной, даже несмотря на то, что аппарат был покрашен зелёной автомобильной краской под армейский камуфляж.

Рядом с этой букашкой даже нефёдовская «Cessna» выглядела суперсовременной «Чёрной молнией» SR-71.

В Америке подобные ультралёгкие самолёты часто строят в собственных гаражах из специальных наборов для взрослых моделистов-конструкторов. Их можно запросто припарковать на стоянке для малолитражек у какого-нибудь супермаркета и заправить на обычной бензоколонке. Видимо, грузоподъёмность этой «летающей блохи» ограничивалась её тощим пилотом и минимальным пилотажно-навигационным оборудованием в кабине.

Самолёт назывался «Бич», что можно было перевести с английского, как «пляж» или «пляжный». Он принадлежал к так называемому туристическому классу и был создан для выездов на пикник в стране, где многокилометровые автомобильные пробки по уикендам легко могли превратить в кошмар увеселительную прогулку. Но если вы имеете лицензию пилота-любителя и 5–7 000 долларов в банке, то вполне можете выбрать по фирменному каталогу воздушную малолитражку в любой комплектации вплоть до прилагающегося набора всего необходимого для барбекю…

Однако, прилетевший на этом ажурном творении матёрого вида бородач совсем не напоминал вернувшегося с пикника «туриста», хотя и был одет в шорты и пляжные сандалии на босу ногу. Они уже были знакомы – виделись в автобусе по пути на аэродром. Бородача все здесь звали «Паном поручиком». Похоже, он был поляк, хотя по-английски говорил почти без акцента.

Невозможно было понять, как мужик умудрился уцелеть внутри фюзеляжа, напоминающего снаружи решето. Даже в прикрученных к дверям кабины стальных листах накладной брони зияли крупные отверстия с рваными краями.

Другой бы на радостях, едва выбравшись из самолёта, принялся целовать землю, или хотя бы озадаченно поскрёб пятернёй затылок, удивляясь своему удивительному везению. А этот с абсолютно невозмутимым видом окинул привычным взглядом изувеченный самолёт, деловито дал указания механикам, и вразвалочку зашагал в направлении лётной столовой. По пути бородач с обаятельной улыбкой откликнулся на приветствие уже знакомого ему коллеги-пилота:

– А, это вы… Полюбуйтесь: враги снова окружили нас…. бедолаги!

Борис знал эту старинную фронтовую шутку британских коммандос, и понимающе ухмыльнулся.

Похоже, вместо нервов у поляка были стальные тросы, а его пульс никогда не превышал эталонные 64 удара в минуту.

Бывший командир фронтового штрафбата уважительным взглядом проводил долговязую фигуру с огромной револьверной кобурой на боку. Он слышал, будто бы сразу после войны поляк воевал в Индокитае в составе Иностранного легиона. А до этого кажется служил в британских ВВС.

– Такому орлу и мотор без особой надобности, – Борис уважительно кивнул своему механику на бородатого супермена и его почти невесомый самолётик, – ибо он запросто может парить на восходящих потоках – на одном кураже.

Механик подтвердил, что мистера Замбаха знают тут все, так как он местная знаменитость. С некоторых пор повстанцы целенаправленного охотились на сильно досаждающего им лётчика. За его голову даже объявлена гигантская по местным меркам премия в 10 000 долларов. Его неоднократно подбивали. Но каждый раз, благодаря лёгкости своей машины, поляку удавалось уйти планированием из района боя. Замбах один из немногих наёмников, который с удовольствием летал и на тяжёлых штурмовиках, и на сверхлёгких разведчиках.

Похоже, это и в самом деле был весьма необычный человек. Одно время он работал агентом по продажам в Компании «Америкэн фрут». В память об этом коротком эпизоде из его биографии на самолёте «Бороды» – так ещё некоторые звали никогда не бреющегося поляка – красовался странный девиз «Отдай банан!».

Кстати, судя по эмблемам, на самолётных фюзеляжах, среди здешних лётчиков хватало бравых парней. Например, один из передовых авианаводчиков изобразил на борту своего одномоторного «Пионера» симпатичного кролика-бейсболиста, который ловил в перчатку-ловушку летящие в него ракеты и зенитные снаряды…

Слушая механика, Нефёдов поймал себя на мысли, что теперь даже гордится своей принадлежностью к авиаэскадрилье, в которой летают такие отчаянные сорвиголовы, как когда-то гордился службой во фронтовом штрафбате. Вообще, Борис часто в последнее время ловил себя на ощущении, будто заново переживает собственную военную молодость.

Операция по спасению угодивших в ловушку правительственных солдат продолжалась в течении нескольких дней. Передовые авианаводчики с рассвета до заката, постоянно сменяя в небе друг друга, наводили самолёты огневой поддержки и спасательные вертолёты. Для отдыха и серьёзного ремонта потрёпанных машин отводилось всего несколько ночных часов. За полтора часа до восхода солнца авиамеханики вновь начинали прогревать моторы…

Ежась на утреннем холоде, лётчики дежурной смены, ночевавшие в щитовых коттеджах прямо на аэродроме, торопились в столовую. Чудесное утро! Пожалуй, здесь в Африке это лучшее время. Свежесть дурманит голову и легко вериться в то, что день сложится удачно.

Возле столовой пахло провинциальным зоопарком. Кто-то из лётчиков уже пил утреннее кофе в компании обезьян на веранде столовой. Стая бабуинов или макак (Борис не очень в этом разбирался) вела себя с наглой развязностью, возможной только при полной уверенности в собственной безнаказанности. Молодая обезьянка ловко вытащила из кармана одного из лётчиков пачку сигарет и, устроившись на ветках дерева, тут же стала пробовать на вкус её содержимое. Крупный самец с видом гурмана подносил к носу горлышко недопитой накануне вечером и забытой на веранде бутылки бурбона и очень уморно жмурился от удовольствия, подражая подсмотренным повадкам какого-то выпивохи. Лёгкость, с которой хвостатые разбойники проникли на строго охраняемый военный объект, наводила на неприятную мысль, что и для более опасных непрошенных гостей из джунглей такой визит не является большой проблемой.

Одни тянули свой кофе, погружённые в изучение карты района предстоящей работы или в собственные мысли. Другие обсуждали два трагических эпизода, случившихся с их товарищами накануне. В ожидании своего кофе и яичницы Нефёдов удивлённо слушал рассказ про то, как накануне сгорел живьём парень из соседней эскадрильи. Почему-то он об этом узнал только теперь. Оказывается, бедняга успел выпрыгнуть из подбитого самолёта, но зажигательная пуля попала в капроновый купол его парашюта. Перед глазами многоопытного ветерана возникла яркая картина бесшумно покачивающегося в небе огромного факела. Он такой участи не был застрахован никто из них. И свыкнуться с этим было непросто.