Ева Ланска - Жена пРезидента

– А кого или что вы призываете удалить? Почему название такое?

Голубоглазый засмеялся, показав ровные зубы и еще больше расположив к себе.

– Да спешили, как всегда. Забыли сделать интервал между буквами. «У Дали» – должно быть на самом деле. Но так тоже ничего, верно?

– У Сальвадора в смысле?

– «У Сальвадора я и моя Гала. А на дворе совсем уже темно…» – пропел хозяин на мотив старой песни «У самовара я и моя Маша».

– А почему «У Дали»? – засмеялась Саша, поймав себя на мысли, что давно не смеялась просто так, над простой веселой ерундой.

– А почему нет? – бодро допел мужчина. – В Иерусалиме есть же магазинчик «У Иисуса». Вполне себе симпатичный! Там церковные принадлежности, так сказать, орудия труда и инструментарий для служителей культа и сочувствующих. А в нашем супер-супермаркете есть все, чего нету ни в каких других магазинах! Если вы ищете то, чего нету больше нигде, вы правильно пришли!

– Я ищу подарок мужу на день рожденья. Но пока, честно говоря, не знаю что.

– Прекрасно! Это то, что надо! Вы наша клиентка! Позвольте, я предположу… Ваш муж – сложный человек. Он сам порой не знает, чего хочет. Но вы очень любите его. Любите всем сердцем, как никогда и никого не любили. Извините, если я вторгся в личное… Я прав?

Саша почувствовала, что ей ужасно захотелось рассказать этому мудрому голубоглазому клоуну, как она устала от этой своей любви, выпивающей ее до самого дна. О том, как она растерзана ею. Он смотрел на нее с таким отеческим теплом. Так никто не смотрел на нее. Никогда. Или очень, очень давно…

– Нет. Он очень хороший… – ответила она тихо, с болью подавив в себе это желание и справившись с эмоциями. Чего-чего, а справляться с эмоциями она научилась.

– Купите ему рога! Это ему точно понравится, – весело отозвался продавец. – Нет, кроме шуток! Авторская работа, инкрустация золотом. Эксклюзив. Не только олень, любой муж позавидует. Прекрасный подарок для мужчины, у которого есть всё, включая чувство юмора. И потом, есть примета такая. Если прикупить пару качественных, элитных рогов, свои, кривые, уже не вырастут. Место занято. – Он смотрел на нее по-прежнему тепло и весело, но Саша вдруг поняла, что за этой веселостью скрывается такая же, как у нее, раненая душа. И хорошо, что она не вывалила ему свою боль. Это только ее боль. Она у каждого своя.

– Да лучше кривые, но свои, – улыбнулась она в ответ.

– Вы мудрая женщина! – покачал головой хозяин. – А вот та штучка как вам? Сейчас… – Он встал на стремянку, доставая что-то со стены.

– А что это у вас за картинка?

– Которая?

– Вот эта, слева от вашей головы.

– А-а-а, эта! Это плакат Рея Чарльза.

– Покажите, пожалуйста.

– Пожалуйста. Но я в этом не разбираюсь. Я больше по живописи и художественным поделкам. По музыке у нас тут специальный человек. Коля, дорогой! Выйди к нам! – крикнул голубоглазый куда-то в темноту, и в магазине появился рослый парень с длинными волосами и серьгой в ухе, блеснувшей в слабом свете.

Вид у него был хмурый и сосредоточенный.

– Плакатиком твоим заинтересовалась красивая девушка, – пояснил хозяин.

– Да-а? – протянул парень. – Плакат старый, поюзанный, это целая эпоха, целая жизнь.

Саша рассматривала плакат с изображением темнокожего музыканта. Молодое лицо, темные очки, белоснежная улыбка, казалось, были самим воплощением ритма и музыки. Она никогда не видела Рея Чарльза таким молодым. В сознании значился его более поздний образ, с седой шевелюрой и лицом человека, прожившего непростую жизнь. А здесь – совсем мальчишка. Но уже гений…

– Он сатана музыки! – ответил на ее мысли Коля. – Это плакат первых концертов, еще когда его звали Рей Робинсон Чарльз. Примерно сороковые годы прошлого века. Такой плакат есть только у нас. В смысле в России вообще такого больше нет, сто процентов. В мире, может, и есть, но я, сколько ездил, не встречал. Ценность его в том, что он с автографом. Чарльз принципиально не давал автографов, потому как не видел, что ему дают подписывать. А здесь – молодой, первые концерты, успех – подписал.

– Я читала, судьба у него тяжелая была? – спросила Саша, чтобы услышать, что этот хмурый парень расскажет о своем кумире.

– Тяжелая, не то слово. О его судьбе надо детям в школе рассказывать. Отец бросил, мать на лесопилке работала, тянула одна их с братом. Великая депрессия, тридцатые годы, «ниже нас была только земля», как он сам потом говорил. Когда ему было пять лет, его младший брат Джордж на его глазах утонул в корыте для стирки. Он пытался помочь, но не смог ничего сделать. Слишком тяжел брат оказался для него, пятилетнего. Рей от перенесённого потрясения начал слепнуть и к семи годам совсем ослеп. Потом интернат для слепых детей, где он научился читать и играть на трубе, кларнете, органе, саксофоне и пианино. Когда ему было пятнадцать, мать умерла. И он, один и слепой, создает собственную кантри-группу, а в восемнадцать – трио, ну, и садится на героин. И вот, что называется, исходные данные – негр, нищий, безотцовщина, слепой, сирота, наркоман, и итог жизни – семьдесят записанных дисков, десять тысяч концертов, полная победа над наркотиками и мировое признание абсолютным гением. Впечатляет, да? Не знаю, мне хочется на колени встать каждый раз, когда я слышу его музыку.

– Я бы хотела купить у вас эту вещь… – сказала Саша.

– Купить? – удивился парень, словно они беседовали не в магазине, а в музее. – Ну, вы знаете, девушка, она не продается. Это мой личный, так сказать, трофей, талисман, что ли. Посмотрите что-нибудь другое.

– Ну пожалуйста. Я хочу сделать подарок мужу на день рожденья. Он увлекается музыкой и очень любит Рея Чарльза. Он был бы в восторге от такого подарка.

– Девушка, извините, я уже объяснил. Мне очень жаль, но этот плакат не продается. Могу предложить другой. Он более поздний и без автографа, но в художественном и полиграфическом смысле более удачный, на мой взгляд. Вот смотрите. – Он положил на прилавок другой плакат с изображением Рея Чарльза, цветной, более качественный и не такой затертый.

Но Саша даже не взглянула на него. Она держала в руках первый плакат и не могла его отпустить. Да, ветхий, черно-белый, не слишком хорошего качества, но от него шло что-то такое…

– Пожалуйста, Николай… – еще раз попросила она.

– А чем занимается ваш муж? – возник рядом голубоглазый хозяин.

– Он… политик. Начинающий. Создал партию «Молодые патриоты России». Он очень многое может сделать для людей. И хочет. Я горжусь им…

– Понятно, – перебил ее, улыбнувшись, хозяин. – Коль, отдай плакат, я тебя прошу. Ну сколько ты будешь над ним трястись? Такая вещь должна служить хорошим людям или человеку, который хочет служить хорошим людям. Девушка оставит нам свой телефон, и ты сможешь позвонить и спросить, как там твой талисман поживает, хорошо ли его кормят.