Ева Ланска - Жена пРезидента

Его рука на талии и губы совсем близко. Это так хорошо! Она закрывает глаза и чувствует, что он ее целует. Глубоко. Она отвечает, слегка запрокинув голову. Его рука на ее шее. Обнимает. Нежно. Господи, как хорошо… Она открывает глаза и видит его лицо. Такое любимое. Она обожает каждую черточку… Она гладит его по волосам и шепчет: «Да, мой милый, ты мой самый лучший, самый любимый, самый замечательный, как я рада, что мы встретились, что мы наконец поговорили… Я так ждала…»

– Я тоже ждал… Как светятся твои глаза… Ты вся горишь… Я не знал, что ты тоже… милая… – слышит она сквозь туман заката, и ей хочется отвечать ему еще и еще.

Она так долго молчала. Она скрывала свои чувства. Это было так невыносимо долго и больно…

– Ты не представляешь, как я счастлив, что ты тоже ко мне что-то чувствуешь, что ты ответила мне… Я не думал, я не смел даже надеяться на это… Любимая моя…

– Ну что ты… – Она обнимает его двумя руками, прижимается к нему всем телом. – Ну как ты можешь такое говорить, родной мой… Сашенька… Поехали домой…

Он еще держит ее за руки, медленно отстраняясь. Она гладит его по волосам, повторяя: «Ну что ты, любимый… Что с тобой?»

В его глазах страх, ухоженное лицо искажается гримасой ужаса, как перед лицом безумия. Он резко встает. Потом снова садится на почтительном расстоянии, не зная, куда девать руки, еще хранящие тепло ее тела…

– Александра Анатольевна… Давайте я вас посажу в машину… Уже очень холодно. Вам надо домой…

Она смотрит на него в упор, улыбка на ее лице медленно сменяется краской стыда.

– Простите… – произнесла она наконец и медленно встала.

Он молча проводил ее до машины, она не посмотрела на него больше ни разу, и он не смог, как ни старался, поймать ее взгляд…

Когда ее машина выехала с парковки, Валерий Сергеевич вспомнил, что у него были сигареты. Он поискал по карманам. Закурил. Спасительный дым заполнил его горло целиком так же, как сердце этой женщины целиком занято «Сашенькой». Занято навсегда.

Укутавшись в плащ на заднем сиденье машины, Саша попыталась осмыслить произошедшее. Что это было с ней? Видение? Или она уже сходит с ума? Она целовалась с незнакомым мужчиной, находясь в полной уверенности, что это муж… «Находясь в здравом уме и твердой памяти», – вспомнила она не к месту слова из клятвы, но даже не смогла улыбнуться. Такие уродливые формы принимает любовь, если ее мучить и убивать… Любовь мстит, она становится наказанием… Невозможно закрыть глаза, чтобы не представить ЕГО рядом. Образ любимого все время с ней, в ней, перед ее лицом. Ей чудится его запах, голос, черты его лица. Изменить ему она не может. Он мерещится ей в любом мужчине… «Это сумасшествие. Мне надо лечиться…» – грустно подытожила свои размышления Саша. Она наткнулась взглядом на подарок для мужа, лежащий рядом на заднем сиденье, и все-таки едва заметно улыбнулась: плакат с автографом молодого Рея Чарльза ему понравится…

– Это твоя студия? И ты умеешь на этой штуке?! Кру-у-у-то! – Анжела присела на край какого-то ящика, одернув короткую юбку. Она даже перестала жевать, так ей здесь нравилось.

– Ой, не, не, не садись сюда, пожалуйста, вон туда можно сесть. – Засмотревшись на Анжелино декольте, Александр не сразу отреагировал на движение ее нижней части.

– Туда? – кокетливо уточнила девушка, выгнув спину и выпятив вперед и без того большую грудь.

– Да, да… на диван.

– На диван? Я не такая девушка! – томно улыбнулась она.

– Я не это имел в виду, – поправился Александр. – И вообще, ты сидеть пришла, что ли? Тебе сто лет? Иди сюда. Я тебе покажу кое-что.

– Ну? – Анжела подошла совсем близко, наклонилась и положила руку ему на колено.

– Подожди, не надо. Слушай… – Он включил кнопки, задвигал рычажками на пульте.

Забухала громкая, ритмичная музыка.

– Круто. Это что? Это ты сам написал?

– Ну… не совсем. Это «Джорджия май майнд» Рея Чарльза. Композитор такой американский. Я ремикс сделал на эту вещь. Нравится?

– Да. Вообще! Супер! – Анжела начала покачивать в такт музыке разными частями своего тела.

– Ты думаешь? А мне чего-то не очень…

– Почему? – спросила она, не останавливаясь.

– Ну не знаю… но чувствую – не то…

– А ты возьми и почувствуй то!

– Это как?

– Есть способ…

– В смысле? Ты о чем?

Анжела дотанцевала до сумочки и достала несколько цветных таблеток.

– Вот об этом.

– Что это? Колеса, что ли? Не, я такое не употребляю, у меня ранимая психика, ее только алкоголь берет. И жена мне говорит, что наркотики – это плохо. Я ее слушаю. – На слове «жена» он улыбнулся, притянул Анжелу к себе и шлепнул по заду.

– Она тебе специально это говорит, чтобы ты музыкой не занимался. А ты, дурачок, слушаешься ее. Она стерва. И тебя не понимает.

– Ну, ты-то меня понимаешь? – Он запрокинул голову, уткнувшись носом в Анжелину грудь, нависшую над его лицом.

– Конечно…

– А где ты взяла колеса?

– У меня поставщик хороший. Константин. Он сам доктор. Только чистым торгует. Попробуй… Увидишь, как ты музыку сразу почувствуешь.

– Константин? Что за Константин? – нахмурился Александр. – Ты с ним спала?

– Нет, ты что, Саш! – испугалась Анжела. – Я тебя люблю!

– Любишь? Ну ладно, давай свою хрень от доктора.

– Ты не думай, это не наркотики, я точно знаю. Это таблетка любви, она улучшает секс, с ней вся музыка гениальная написана. Только воды пить надо больше.

– Ну, какая ты умница у меня, все знаешь! – похвалил Анжелу Александр и врубил ремикс «Джорджия» на полную громкость.

Александр медленно погружался в глубину звуков. Все глубже и глубже. Звуки давили на уши, вытесняя из его головы внешний мир и заполняя ее собой. Вокруг была только музыка и больше ничего. Ему казалось, что он весь наполняется музыкой. Она внутри его. Он ее впитывает, ею дышит, она живет и движется в нём. Каждая нота, каждый такт были его кровью, его собственным пульсом.

Он слышал и чувствовал не только ноты, он слышал музыкальную подоснову, саму суть того, что написал какой-то там композитор Рей как его… Не важно… Да кто он такой! Он слышит глубже, чем композитор, музыка – это он сам! Он может писать гениальную музыку одним поворотом головы, движением пальца, жестом, мимикой, силой мысли! Да что музыка! Ему подвластна глубинная суть всего, открыт пронизывающе глубокий внутренний взгляд на всё, что происходит в нем самом. А в нем самом творится гениальное!..

Ему казалось, в него вселились все гении мира с их безумной энергией и жаждой творчества. Он жестами приветствовал их всех, а они наполняли и наполняли его своей мощью и силой. Ему нестерпимо хотелось сочинять музыку.

Он сел к пульту, пытаясь телом вписаться в великую мелодию, которая рождалась в нем прямо сейчас. Она получалась как никогда великолепной. Перемещаясь по студии, он периодически натыкался на девушку в короткой юбке с огромными сиськами, которая танцевала и извивалась. Анжела, кажется… Ее всю трясло и колотило, волосы развевались, она крутила головой и махала руками, словно мельница, и нелепо выкидывала ноги. Она двигалась совершенно не под музыку и не в такт. Александра это поначалу раздражало, но потом он перестал замечать, не только как она двигается, но и вообще…