Array Литагент «Ридеро» - И снег приносит чудеса

Он проснулся на следующий день, на полу. Маяк продолжал гореть. Тело ломило, как будто Иван провел серию боев на ринге. Это был еще один его бой, смертельный. И он победил. Солнце било в глаза. Иван никогда не смотрел с маяка вниз. Он боялся высоты. Но в тот раз он решил посмотреть, думая, что увидит обломки судна на скалах, пробитое днище, жертвы – все атрибуты кораблекрушения, о которых читал в книгах. Он зажмурился и опустил голову. Когда открыл глаза – о скалу билось чистое море. Он зажмурился еще раз, чтобы проверить себя…

…Джамшид Ташкенбаев легко завершал свой переход по канату под куполом цирка без страховки. Еще шаг и гром аплодисментов наполнил зал.

Храбрецов всегда награждают аплодисментами и восхищенными улыбками.

Храбрецом был Роман Игнатьич Быков. Лучшие свои качества он проявил лет в тридцать. Жил себе жил, а потом раз – и стал генералом. И сложилось все так, что уже будучи в высоком звании и на большой должности Роман Игнатьич стал усиленно изучать танковую технику. Многие шутили, дескать, есть всего два сравнительно честных способа получить генеральские погоны в тридцать с небольшим. Но броня Романа Игнатьича, видимо, была настолько крепка, что никакие злые языки не могли на нее повлиять. Не могли завистники ничего сделать и с семейной обстановкой молодого генерала, о которой ходили легенды. Одна другой интереснее.

С первой женой будущий генерал познакомился в институте. Институт был хоть и гражданский, но готовили там инженеров по производству узлов и агрегатов для военной техники. Роман был душой группы. К традиционным для такого типа людей чертам характера – общительный, активный, целеустремленный (положительными прилагательными пестрила его характеристика) – добавлялась еще одно качество. Роман был очень ответственный. Отвечал он за все. В воинской части, к которой он был приписан, Роман Игнатьич был ответственный за пожарную безопасность, за антитеррор, за политинформацию, за результаты избирательной кампании, за подготовку к отопительному сезону, за успеваемость солдат, за боевую и политическую подготовку, за внешний вид и моральный облик.

С морального облика и началось разложение личности во всем положительного старосты группы ЕБ-45. Работу с документами студенты проводили исключительно в учебном классе. Проносить с собой на занятия можно было только необходимые личные вещи: очки, карандаши и носовой платок. Но на этот пункт положения преподаватели смотрели не строго, каждого не обыщешь, да и особо секретных заданий студентам не давали. Ну что такого запрещенного смогут они пронести в класс? Миниатюрные фотоаппараты, секретные сканеры? Шпионов этот вуз давно не интересовал. Учебную программу всех факультетов знала даже буфетчица Нонна. После окончания кулинарного техникума она, используя свои связи, устроилась работать в факультетский буфет и быстро нашла общий язык и с деканом, престарелым полковником запаса, и со студентами, которые за три года слились для нее в один поток. Из потока выделялся только Роман Игнатьич. Харизма и природное обаяние сделали свое дело. Между буфетчицей и старостой мелькнула невидимая миру искра, процесс пошел.

И никто бы не усомнился в моральных качествах старосты, если бы однажды, перед тем, как сложить в сейф тетради студентов, полковник запаса не решил их полистать, проверить контрольные расчеты в работе узлов и агрегатов бронетанковой техники. Тетрадь Романа Быкова была безукоризненной, ровный почерк, видно, что парень старался изо всех сил. Но занятия были долгими – как правило, у всех такой почерк был только вначале работы, а к вечеру встречались уже помарки и ошибки. «Устают, ребята, молодежь слабая, не то, что мы в свое время», – качал головой престарелый полковник, поправляя очки. И тут его взору открылись самые завлекательные виды абсолютно голой буфетчицы Нонны. Полковник даже глазам своим не поверил! Он, конечно, посматривал на девчушку, в обеденный перерыв. Даже кокетничал с ней по-стариковски. Но тут! Такое!

«В тетради положительного старосты Романа Быкова обнаружились фотографии пикантного содержания с изображением сотрудницы секретного факультета Нонны Семеновны Кочергиной. В количестве пяти штук» – говорилось в отчете полковника в вышестоящие органы. Но тут полковник наврал. Фотографий было не пять, а семь. Пару картинок старый вояка решил оставить себе, зная, что дело с Быковым скорее всего замнут по-тихому и всерьёз разбираться не будут, пять там было обнажёнок или семь. Полковник рисковал, но фото стоили того, хоть будет на кого посмотреть долгими зимними вечерами, когда его окончательно отправят на пенсию.

Буфетчица была сфотографирована прямо в подсобке факультетского буфета. Благо места там было достаточно для небольших фотосессий. Декан-полковник был не чужд романтических настроений, в молодости даже стихи писал, подражая Пушкину. Полные груди нимфы Нонны поразили его настолько, что он едва не опоздал на электричку домой. Однако в этот раз декан стихи писать не стал – написал донесение в первый отдел.

Старосту Романа вызвали на беседу, куда нужно. Результат беседы никто не мог предположить. Учитывая его заслуги перед бронетанковым институтом, старосту пожурили и оставили. А декана, наоборот, уволили по возрасту, одарив напоследок благодарственным письмом с подписью министра. Через два года, почти сразу после окончания университета деканом факультета стал Роман Игнатьич, молодой и перспективный. Сначала, конечно, с приставкой и. о., потому что важно было получить все необходимые степени и звания. Но в жизни так бывает, что любые обстоятельства могут сложиться так как нужно, если будет на то воля вышестоящего руководства. Карьера Быкова пошла в гору, а Нонна Семеновна Кочергина пошла за него замуж.

Рома и Нонна были прекрасной парой. Как проходила их семейная жизнь не знал никто. Урок фотосессии в подсобке Роман запомнил хорошо, и с тех пор всё, что хоть как-то было связано с его семейной жизнью засекретил крепко. Нонна Семеновна теперь уже была не просто буфетчицей – она заведовала буфетом. Получалось, что от семьи Быковых полностью зависела студенческая жизнь. Они давали студентам пищу для ума и желудка.

Постепенно острые углы в жизни Романа Игнатьича сглаживались. От преподавательской работы перекочевал он в работу чиновничью, от образования к государственным вопросам. Мощная волна, заданная его целеустремленностью и ответственностью вынесла его на самую верхушку общества. Стал староста группы ЕБ-45 генералом. Жизнь была насыщенной, что и говорить. Всякое бывало, много чего любил генерал. Страстью его были танки.