Адвоинженер - Приступ весенней канализации (сборник)

Тысяча вопросов крутилась у меня в голове: Кто, что, зачем, какие угрозы?

Однако я пообещал тут же сообщить

– И безо всяких стеснений и реверансов – подытожил Марк Аронович.

Я согласился и с этим.

Потом Марк Аронович пожелал долгих лет мне, моей семье, всем родственникам и мы расстались.

После этого, я более не встречался с Марком Ароновичем никогда. Но вот что удивительно. Люди вокруг, каким-то образом начали считать, что Марк Аронович гарантирует бесперебойную работу как моих мозгов, так и организма в целом. И что все вопросы безопасности проживания меня и моей семьи сняты еще задолго до моего рождения.

Чудны дела твои…

Я пришел и гордо объявил – Поступил!

– И куда? – последовал вопрос. Баба Поля сидела за столом в большой комнате и читала газету. Очки как всегда пребывали на кончике ее носа.

– В институт.

– В какой?

– Слушай! Ну я же уже сто раз говорил. В политехнический.

Баба Поля оторвала глаза от газеты.

– Митя, ты слышишь? – крикнула она в сторону соседней комнаты. Там мой дед натирал полы. Полотер выключили

– Что ты сказала, Поленька? – в дверях стоял дед

– Твой внук поступил в политехнический институт.

Дед посмотрел на меня.

– А, так ты уже здесь. И как дела?

– Поступил!

– Очень рад! – торжественно сказал дед – Надо это отпраздновать

– Митя! – строго вступила баба Поля – Ты что, забыл?

– Поля! – не менее строго откликнулся дед – Внук поступил в институт!

– И что там преподают? – уже ко мне обернула свой вопрос баба Поля

– Сопоротивление материалов – ответил я – Это моя будущая специальность

– А кто преподает? – не унималась бабушка

– Я еще не знаю конкретных преподов, но кафедрой заведует Гохфельд Давид Ааронович

– Хм… как ты назвал, Гинзбург? Митя, это не не из тех Гинзбургов, ну, ты помнишь. Мы еще на Симстрое вместе жили после войны.

– Да нет, не Гинзбург, а Гохфельд…

– Аааа! – сказала бабушка – я с Гинзбургами дружила, помогала Соне по русскому языку. Митя, ты помнишь как к нам приходила Соня. Ей еще Юлик нравился.

Дед откуда-то извлек бутылку шампанского.

– Нет, ты подумай! – вскинулась баба Поля – У него оказывается где-то было шампанское. А про артрит он уже не помнит!

– Поленька, я же тебе давно сказал, что приготовил шампанское на этот случай.

– А если он – баба Поля кивнула на меня – завтра поступит в балетный класс?

Дед откупорил шампанское, разлил его по бокалам и произнес тост – За успехи в учебе!

– Слушай… – начала опять баба Поля – Как ты сказал, Гохберг? Я знала одного Гохберга еще до войны. Мы встречались в Киеве. Сколько ему сейчас?

– Кому, Гохбергу или Гохфельду?

– Не морочь мне голову! Митя, ты помнишь Иосифа?

– Конечно помню, не начинай, пожалуйста! – резко ответил дед и демонстративно отвернулся от бабы Поли

– А что такого! – не унималась та – Это был очень приличный молодой человек, из хорошей семьи. Отец у него раввин. И кстати, он умел красиво ухаживать…

Дед закашлялся, поставил бокал на стол и вышел из-за стола.

– Так, и что твой Гохфельд? – баба Поля смотрела на меня поверх очков – Он еврей? Хотя какое сейчас это имеет значение

– По моему, он алеут – пошутил я.

– Давид Аронович алеут?! – рассмеялась баба Поля – Митя, нет, ты слышишь, у мальчика юмор. Он назвал Додика Гохфельда алеутом. Умереть, не встать!

Митя вошел в комнату и снова сел за стол

– Поленька, сейчас конец двадцатого века и уже не спрашивают, кто ты по национальности.

– А что тут спрашивать? Когда называют фамилию Гохфельд, и говорят, что он доктор наук, зовут Давидом, а папу звали Аароном, ну…

Мы выпили по второму бокалу.

– Скажи а Таня Ш. с тобой вместе будет учиться?

– Да, только на другом факультете!

– Что так? Она хорошая девочка и вы дружили в детстве.

– Дружили, но учиться будем на разных факультетах – я не понимал какое отношение к моему блестящему поступлению имеет Таня Ш.

– Странно – баба Поля задумалась – она наверно в отца. Кончила с медалью английскую школу, пошла учиться в политехнический. Роберт, он тоже много учился. Митя, ты помнишь как Роберт сдавал экзамены?

– Так Роберт и насоветовал нашему внуку эту специальность – вставил дед

– Ему на эту, а Таню отправил на ту, странно… – баба Поля выражала серьезное недоумение – Почему?

– Они считают, что металловедение (специальность на которую поступила Таня) больше подходит для девушки.

– Для девушки больше подходит выйти замуж за порядочного человека – парировала баба Поля. Потом спохватилась и добавила – конечно после окончания института. Митя! Ты помнишь тех гимназисток, что играли у нас в саду еще до катастрофы (имелась ввиду Великая Октябрьская Социалистическая Революция). Тебе еще одна понравилась. Как ты ее тогда назвал, Софочкой…

Тридцать тысяч сигарет назад я был несколько моложе чем сейчас и еще не очень женат. Учился в политехническом институте по специальности «Сопротивление материалов» и занимался в первом городском атлетическом клубе с оригинальным названием «Атлет». Жизнь улыбалась мне. Первый курс я закончил на отлично и еще стал чемпионом города по атлетическому троеборью. Дома у меня находилась вполне приличная коллекция джаз и рок пластинок (винил), а из-за границы, из солнечной страны Италия, моя тетя обеспечивала меня товарами первой необходимости – пластинками, джинсами, дубленками, кожаными куртками, обувью, пластиковыми пакетами и жвачкой.

А на дворе цвел самый что ни на есть застой.1979—1980 гг. Леонид Ильич Брежнев, еще будучи в добром здравии, претендовал на Государственную премию в области литературы, на шестую звезду героя и на присвоение ему звания генералиссимуса. КПСС – была умом и честью, а главное – совестью целой эпохи. Магазины выглядели пустыми, а деревья казались большими…

Представляете себе, молодой человек, атлетического телосложения, учащийся на одной из самой престижной специальности, хорошо и модно одетый, обладающий сокровищами в виде виниловых пластов и огромной родительской библиотеки, да еще с видами на выезд в Италию. Умереть, не встать! И эта райская картина могла продолжаться до самого окончания института, если бы не…

Со второго курса пошла военка. Один день в неделю – вынь, да полож! Нас переодевали в какую-то зелень и на целый день засовывали в темные подвалы института. Огневая подготовка, строевая, матчасть, ремонт и эксплуатация, чего-то еще, химзащита, приборы УА ППО, дозиметры регистрирующие… Из нас пытались сделать танкистов, защитников Отечества в форме лейтенантов танковых войск. Для решения подобной архиважной задачи, государство не жалело ни средств, ни танков. Танки у нас были целые, разрезанные, с вычлененными агрегатами, пушками, затворами и прочими наглядными пособиями. На входе стояли дневальные, отдавали честь, делали артикул. Все по взрослому. И вот эта штука, поначалу казалась мне абсолютно непреодолимой. Сильнее чем Фауст Гете.