Маша Трауб - Плюс один стул

На неврозы кожа реагировала немедленно – покраснениями, высыпаниями, экземами. Петя, еще в детстве пропахший всеми известными мазями и «болтушками», которые делались по специальным рецептам в специализированных аптеках, так и не смог признаться бабе Розе, что причина его сыпи – излишнее волнение или перевозбуждение. Или обида. Маленький Петя сам додумался до того, что все его хвори имеют психосоматическую природу. Конечно, он не знал слово «психосоматика», но проследил связь между переживаниями и нервной коростой, которой обрастали его запястья. И соки с шоколадом тут были совершенно ни при чем. Сейчас, под взглядом тети Любы, он почувствовал, как руки начинают зудеть.

Петя не хотел менять работу не потому, что не понимал ответственности. Баба Роза внушила ему с детства, что лучше довольствоваться тем, что имеешь, и не желать большего. Сидеть на одном месте и пересидеть остальных куда вернее, чем скакать туда-сюда. Баба Дуся ей вторила – не гонись, не лезь впереди всех, с вершины падать больнее будет. Бабушки, хоть и любили внука до очумения, внушили ему, что он – достаточно посредственный мальчик средних способностей. Не гений. Поэтому нужно радоваться малым успехам и не браться за дело, для которого нет достаточных талантов.

Это же самое, как понял Петя, когда вырос, баба Роза внушала своему сыну. Наверное, поэтому Сергей, который считался талантливым, умным и перспективным, сидел на средней преподавательской ставке и даже не смог защитить докторскую.

Петя с годами все больше стал понимать отца. Им двигал страх – опозориться, провалиться, не соответствовать, не оправдать надежд. Рисковость, наглость, слепая уверенность в собственных силах – этих качеств были лишены и Сергей, и Петя. Причем в глубине души оба считали себя умнее коллег, но страшились проявить качества лидера. Ведь с вершины действительно больнее падать. А то, что падение неминуемо, – в этом ни тот ни другой не сомневались ни секунды. Петя вырос в своей фирме до замначальника отдела на текучке кадров и уже мог получить повышение – начальница собиралась увольняться. Сергей сидел в институте, боясь потерять насиженное кресло, репетиторство и статус.

Они оба знали, что у них ничего не получится. Тогда зачем и пытаться? Ведь и вправду лучшее враг хорошего.

Марина, жена Сергея, не требовала от него свершений и достижений. А Ксюша от Пети требовала. И не только она.

Когда Петя позвонил отцу на крыльце загса, тот так и не ответил – Петя с облегчением положил трубку и пообещал тете Любе, Ксюше и Елене Ивановне, что напишет отцу письмо. Слова он подбирал долго и мучительно. Ответ пришел, как ни странно, быстро. «Приедем!»

– Они приедут, – сообщил Петя прежде всего тете Любе, которую больше всего заботил этот вопрос.

– Кто – они? – Тетя Люба замерла в коридоре.

– Папа с тетей Мариной и сестрами, – сказал Петя, поскольку других вариантов вроде как не было.

– Это зачем это? – Тетя Люба аж отшатнулась от Пети.

– Ну, вы же хотели… – промямлил он.

– Так я ж думала, что родители! И бабушка твоя! Чтобы как положено! – Тетя Люба разволновалась так, будто Петя решил отказаться от регистрации брака или признался в смертельной болезни. Петя посмотрел на Елену Ивановну, которая решила перемыть весь чайный сервиз. Ксюша тоже молчала, не спеша прийти к нему на выручку.

Наверное, это было одно из самых длинных писем Пети отцу. Стараясь перевести все в шутку, Петя рассказывал о тете Любе, которая во всем видит бесовщину, и вежливо, исключительно завуалированно, спрашивал, не сможет ли отец приехать для знакомства без тети Марины и сестер, а один, с бабой Дусей.

Ответа не последовало, хотя Петя проверял почту до пяти утра. Видимо, отец обиделся и счел сына предателем.

Утром Петя встал и тут же загрузил почту – от отца пришло письмо, вежливое, пафосное и категоричное одновременно. Отец писал, что Петя вырос бесхребетным подкаблучником, который идет на поводу у умалишенных теток. Заодно выражал сомнения по поводу необходимости женитьбы, да еще столь скоропалительной, раз его будущие родственники не имеют представления о приличиях. И естественно, отказался ехать куда бы то ни было без своей законной жены и дочерей. Отец выражал удивление, что Петя вообще посмел предложить ему такой вариант, в котором исключалась его настоящая, настоящая семья. И еще тогда заявил, что в таком случае не явится на свадьбу. «Минус два стула», – хмыкнул про себя Петя. Далее отец рассуждал о природе возникших свадебных традиций, который уходят корнями в язычество, намекнул, что тетя Люба наверняка сектантка, и сожалел, что сын так легко поддался ее влиянию.

Другого ответа Петя, говоря откровенно, и не ожидал.

По утрам на него находило состояние, которое можно было сравнить с легкой формой опьянения. Именно ранним утром он сделал предложение Ксюше, ранним же утром согласился переехать к ней. По утрам ему особенно легко было говорить, подвирая, приукрашивая действительность. И вот сейчас он сообщил ей, еще сонной, что отец не сможет приехать знакомиться, поскольку будет в длительной командировке. И на свадьбе тоже не сможет быть. Но обязательно передаст деньги в подарок.

– Сколько? – спросила Ксюша, спокойно выслушав новость.

– Что – сколько? – не понял Петя. – Минус два стула.

– Я про деньги.

– Не знаю, а что?

– Как что? Мы же должны рассчитывать! – Ксюша проснулась окончательно и не в самом хорошем расположении духа.

– Что рассчитывать?

– Ну почему ты всегда из себя строишь идиота, когда нужно, чтобы ты вел себя как мужчина? – вспыхнула Ксюша. – Если мы будем знать, сколько твой отец даст на свадьбу, то можем решить, куда ехать в свадебное путешествие и какой ресторан заказывать. Неужели это не понятно?

– И что ты хочешь, чтобы я вот так, в лоб, у него спросил?

– А что в этом такого? Он же тебе отец, а не посторонний человек. Так и спроси.

– Но это же странно и неудобно как-то.

– Неудобно общаться с твоими родственниками! Вот что неудобно! А спросить про деньги – очень даже удобно. Ты же не каждый день женишься!

– Ты же не общаешься с моими родственниками. – Петя вдруг решил, что слова отца о скоропалительной свадьбе, возможно, и имели смысл.

Ксюша хмыкнула.

– Даже тетя Люба дарит нам деньги. И мама снимает с книжки. И я точно знаю, на сколько могу рассчитывать.

– И на сколько?

– На много! Не твое дело! – Ксюша обиделась уже окончательно. – Мама, между прочим, несколько лет копила и откладывала! Хотела балкон поменять и новые окна поставить!

– Ну и поставила бы.

– Ты хоть знаешь, сколько все стоит? Ресторан, платье, цветы, тамада, музыка? Тебе ведь все равно! Ты на меня все скинул и радуешься! А я с ума схожу.