Леонид Филатов - Еще раз о голом короле (сборник)

Ты, видимо, забыла, что солдаты
Арестовали твоего отца…

Бухарцы! Эти три простолюдина —
Злодеи!.. Мы их казни предадим!
Они друзьями были Насреддина,
У них в домах скрывался Насреддин!

Ступай на плаху, встань посередине
И громко огласи их имена!

Коль скоро речь зашла о Насреддине,
Внесите в этот список и меня!

Привык к твоим причудам я, но ныне
Понять тебя не в силах даже я!
Что можешь ты сказать о Насреддине?
Ответствуй, о мудрейший Гуслия!

В одной кофейне, в городе Багдаде,
Мы с ним кальян курили с терьяком…
Болтали чушь… Читали вслух Саади…
Короче, я неплохо с ним знаком!
Напрасно вы браните Насреддина,
Добра он много сделал для людей!
Чья сплетня вас во мненьи утвердила,
Что Насреддин – разбойник и злодей?

Ты защищаешь этого нахала?!
Смотри – не разругаться б нам навек!

Моя душа с ним рядом отдыхала —
Такой он бесподобный человек!

Опомнись! Монолог твой вдохновенный
На честь твою, болван, бросает тень!
А нынче с этой подлою гиеной
Ты видишься?

А как же?.. Каждый день!

Шпионы хоть работали на совесть,
Но всё ж не разузнали кой-чего!
Скажу вам сногсшибательную новость:
Есть главныйукрыватель у него!

Ждал этих слов, как в летний зной дождя, я!
А то уж ты совсем погряз во лжи!
Так назови скорее негодяя,
А если можешь – то и покажи!

Для этого мне знать необходимо,
Что тех троих отпустят по домам,
И главный укрыватель Насреддина
Тогда своё лицо откроет вам!

Согласен. Только знай, что этот главный
Не проживет и нескольких секунд!
Поскольку это враг режима явный,
Ему башку немедля отсекут!

О, Бухара бы стала только краше,
Да случай тут уж больно непростой!
Боюсь, что пожеланье это ваше
Хрустальной лишь останется мечтой.

И где ж ухмылка ваша удалая?
С чего вы изменились так в лице?

Не кушал ли с эмирского стола я?
Не жил ли целый месяц во дворце?
В дворцовой не валялся я кровати ль,
В саду ль дворцовом птиц я не кормил?

Так вы и есть мой главный укрыватель,
О, солнце справедливости, Эмир!

Опять она мне крепко навредила,
Доверчивость проклятая моя!
Я не узнал мерзавца Насреддина
Под маскою Гусейна Гуслия!

Стыда не заливайтесь алой краской,
Наивность и доверчивость кляня.
Вы не могли узнать меня под маской —
Вы ж никогда не видели меня!

Но я с тобой разделаюсь сурово!

Как отказать вам в лучшей из утех!
Но, мой Эмир, сперва сдержите слово
Насчет моих приятелей… Вон тех!

О да!.. Я не сержусь на них нимало!
Я избавляю их от топора!
Они ведь пали жертвами обмана!

Эмир, вам рукоплещет Бухара!
Светлейший, вы мудры, как Авиценна,
И остроумны, как Омар Хайям,
И – что приятно! – знаете вы цену
Моим бесценным, в сущности, друзьям!

Молчи!.. Ты болтовнёю мне мешаешь
Отдать приказ казнить тебя скорей,
А значит, и возможности лишаешь
Избавить Бухару от бунтарей!

Но бунтарей не сами вы плодите ль?
Не вы ли населили ими мир?
Да вы их – если вдуматься – родитель!
Вы их производитель, мой Эмир!
Когда указ вы новый издаете,
Который только вамнеобходим,
Вы тем указом почву создаете,
Чтоб новый появился Насреддин!
Который год наш длится поединок,
И правым он и левым – всем не мил!
Чем круче власть – тем больше насреддинов,
Чем больше их – тем неспокойней мир!

А если власть захватят насреддины?

Счастливее не станет Бухара…
Опять не будет в мире середины,
А значит, и не будет в нём добра.
Бунтарь, живя в боренье неустанном,
Ругает и свергает всех царей,
Но, ставши сам халифом иль султаном,
Вострит топор на новых бунтарей!
Такой уж мы народ. Нам всюду плохо.
Нам жить невмоготу – и там, и тут…
Но без колючек и чертополоха,
Как видно, георгины не растут…

Вот ты над властолюбцами смеешься,
Но на себя, лукавец, погляди —
Ведь по тебе же видно, как ты рвешься
Скорей попасть в народные вожди!

Куда с моим характером в вожди мне!
Уж кто ишак – тому не стать конем.
Плохого ж мненья вы о Насреддине,
Превратного вы мнения о нём!
К чему мне лезть в бухарские эмиры,
На что мне это счастье и зачем?..
Латать не мною сделанные дыры
В казне?.. И думать, чем кормить гарем?..

Но чем же плохо в доме жить культурном,
Иметь одежду, пищу и ночлег,
И лучше ли – валандаться по тюрьмам
И на эмирской плахе кончить век?

Сто странных счастий есть у человека.
Боюсь, вы их не знаете, Эмир.
Но лишь на этих странностях от века
И держится сыпучий этот мир!..
Вот я стою у этого помоста,
Как говорят, у смерти на краю,
И вам понять, я думаю, непросто
Улыбку беззаботную мою.
Но счастлив я лишь тем – хвала Аллаху! —
И тем горжусь, улыбки не тая,
Что в миг, когда в крови свалюсь на плаху,
По мне заплачет женщина моя!
А вы, Эмир?.. Ваш голос много значит,
У ваших ног склонилась Бухара…
Но вы умрете – кто по вас заплачет?
Гарем?.. Визири?.. Слуги?.. Повара?..
Печалиться никто не станет шибко,
Когда и ваш верховный час пробьет…
Любимая в бассейне вашем рыбка —
И та по вас слезинки не прольет!
Так сверим же, Эмир, две жизни эти:
Чья веселей картинка бытия?..
И кто ж из нас счастливей был на свете —
Вы, всё имущий, или нищий я?