Леонид Филатов - Еще раз о голом короле (сборник)

Тихий гражданин.Сделаем бордовые. С кожаными сиденьями. С шелковыми занавесками. За расходами не постоим.

Неизвестный.А как насчет гаража? На кой мне автомобиль, если его держать негде?.. Без гаража я несогласный.

Тихий гражданин.Гараж построим. Если хотите, можно двухэтажный. С лифтом и палисадником.

Неизвестный.Сирена нужна. Только, чтоб звук у ней приятный был. Музыкальный.

Тихий гражданин.Обеспечим. Сирену напишет композитор Бабаджанян. Общественность попросит.

(Подходит Гражданка из другого вагона.)

Гражданка из другого вагона.Простите, товарищ! Я из соседнего вагона. Нас тут целая делегация. Мы хотели бы вам помочь, так сказать… финансово… на первое время…

Неизвестный.Только в очередь, в очередь!.. Вас много, а я один!.. Вы, гражданин, не пихайтесь! Пустите старушку вперед!..

Гражданка в очках.Возьмите, пожалуйста. Здесь триста девятнадцать рублей. Простите, что мелкими купюрами.

Гражданка из другого вагона.Что это вы, гражданочка, лезете без очереди? Вы тут не стояли. Гремит тут своей мелочью!.. Денег на копейку, а шуму на рубль!

Неизвестный. Граждане, не устраивайте свалку! А то прекращу прием купюр!.. Рубли не принимаются! Складывать некуда!..

Гражданка в очках.Пропустите пенсионера! Он инвалид войны. Он имеет право. Проходите, дедушка!

Гражданка из другого вагона.А что это вы тут распоряжаетесь? Он что, ваш родственник? Видали, родственника пропускает вне очереди!

Неизвестный. Ты куда это, дед? От тебя я ничего не возьму. Ты меня обидел. Жуликом назвал!..

Дед.Ты того… прости старика… А то от людей неудобно… Кто же знал, что так обернется!..

Неизвестный.Не суй ты мне свой червонец. Сказал, не возьму – и точка! Мучайся, дед, мучайся! Гляди, я тебе еще во сне приснюсь!..

Гражданка из другого вагона.Как же это вы так, товарищ? Такой пожилой – и на тебе! Ай-яй-яй, как нехорошо!..

Гражданка в очках.Товарищ не вник. Товарищ поступил нечутко. Будем снисходительны к товарищу.

Неизвестный.Ладно, дед, давай сюда твои деньги! И впредь будь на высоте морали! Главное, не утратить – что? А ну-ка все хором!..

Все. (Хором.) Доверие к человеку!..

Неизвестный.Вот именно!..

В кромешной темноте слышен рев буксующей автомашины и энергичные возгласы:

– Давайте справа! И-и, раз!..

– Дощечку надо! Или кирпич…

– Да-а, не было печали…

– Гордынский, не отлынивайте! Давайте еще разок. И-и…

– Аркадий Леонидыч, это бесполезно!..

– Женщина, отойдите от автобуса! И-и, раз!

– Надо искать какой-то выход!

– Темнота – глаз выколи! У вас есть фонарик?

Лучом фонарика высвечиваются тревожные титры:

Осторожно, привидения!

Затемнение.

В захламленном помещении (вероятно, комната отдыха в каком-то клубе) тесным кружком собрались промокшие и озябшие пассажиры злосчастного автобуса. По стенам беспорядочно развешаны натюрморты и портреты всевозможных просветителей всех времен. В углах свалены трубы, барабаны и прочие музыкальные инструменты.

В ночь с субботы на воскресенье меня разбудил пожилой упырь по имени Вадик.

– Кровушки ба!.. – тоскливо просипел Вадик и потерся небритой щекой о мою коленку.

Упырь был явно с похмелья – от него за версту разило гемоглобином.

– Перебьешься, оглоед! – ответил я безжалостно. – Я тебе больше не донор.

Вадик сосредоточенно затих, и я понял, что он готовится сказать мне какую-то гадость.

– Завтра весь институт переходит в подчинение ЗС, – мстительно улыбаясь заявил Вадик, – и тогда всем нам крышка!..

Не успел я обмозговать Вадиково сообщение, как послышался гул реактивного двигателя и в открытое окно влетела Аллочка из отдела Деградации.

– …….! – закричала она еще с подоконника.

– …….? – спросил я, недоуменно пожимая плечами.

– …….?! – удивилась Аллочка и сделала круглые глаза.

– Да выключи ты наконец свой драндулет! – не выдержал я. – Ни черта же не слышно!..

Аллочка повозилась с кнопками, и помело заглохло.

В ночь с субботы на воскресенье меня разбудил пожилой упырь по имени Вадик.

– Кровушки ба!.. – тоскливо просипел Вадик и потерся небритой щекой о мою коленку.

Я сразу понял, что он был с похмелья – от него за версту разило гемоглобином.

– Перебьешься, оглоед! – ответил я беззлобно. – Я тебе больше не донор.

Упырь заскрипел зубами.

– Последний день гуляю! – С завтрашнего дня всем нам будет крышка!..

Не успел я как следует обмозговать это сообщение, как послышался гул реактивного двигателя и в комнату влетела Аллочка из отдела Деградации.

– …! – закричала Аллочка еще с подоконника.

– …? – спросил я, пожимая плечами.

– …?! – удивилась Аллочка и сделала круглые глаза.

– Завтра весь институт переходит в подчинение ЗС, – таинственно сообщила Аллочка, – и тогда всем нам крышка!

Только я попытался было вникнуть в суть Аллочкиной тирады, как в углу моей комнаты затрепыхалось невзрачного вида приведение.

Сопя и чертыхаясь, привидение материализовалось в младшего научного сотрудника Кафетерия Кошкина (он же – просто Кофка).

Привет, дебил! – сухо поздоровался Кофка, и по его официальному тону я понял, что он волнуется.

Значитца, эта… Значитца, просьба… значитца, сохранять спокойствие… – сказал Кафка и стал рассыпаться на атомы.

– А ну-ка возьми себя в руки! – разозлился я. – Ты в приличном доме находишься!..

Пристыженный Кафка присел на корточки и стал руками собирать с пола рассыпанное.