Марина Белкина - Брачный антракт

– У Степки и так матери нет, а ты еще и отца отобрать решила?

Полина отложила журнал и посмотрела на Нику как на редкую зверушку в зоопарке.

– Слушай-ка, актриса, ты не заигралась? – ласково спросила она.

Цепкий взгляд, волевой подбородок. А эта Полина вовсе не такая дурочка, какой кажется. Вернее, хочет казаться.

Несколько мгновений Ника пристально смотрела ей в глаза, а потом примирительно улыбнулась.

– Я, кажется, и вправду слегка перегнула палку. Прости, Полин.

После обеда Степка никак не желал отправляться спать, пока не поиграет в прятки. Искать его было сущим мучением – только Ника заканчивала считать до десяти, как Степка начинал истошно вопить: «Иди сюда! Я здесь!» В конце концов она решила поменяться ролями и залегла за диван в большой комнате, прятаться.

– Лучше бы поехали на картах кататься, – донеслось откуда-то сверху.

В комнату вошли Егор и Полина.

– Не ворчи, я уверена, тебе понравится. Это отличный фильм, премьера, там будут все! А потом отвезешь меня на девичник, кстати, как парик? Идет мне?

– Очень. Свободу Анжеле Дэвис!

Ника хихикнула и зажала рот рукой. Потихоньку высунулась из своего укрытия.

Полина поджала губы, стянула с головы парик и бросила на спинку дивана.

– Умеешь ты испортить настроение. На себя посмотри! С этой «голдой» на шее похож на братка из девяностых. Надень браслет от Монблан, который я тебе подарила.

– Что я, сборщик металлолома, чтобы железяки носить?

– Это не железо, а титановый сплав, очень стильно!

– Титановые диски на тачку – вот это стильно, а титановый браслет – стремно. Лучше уж «голда» на шее.

Продолжая препираться, они направились к выходу.

– Кать, мы ушли. В общем, будь как дома – мой посуду, – донесся из коридора веселый голос Егора. – Кстати, там, в кресле, майка, в которой я на велике катался, не сочти за труд, брось в машинку.

Ника скривилась. Где этого Егора воспитывали? Сам он не в состоянии свою потную майку в стирку отнести?

В прихожей хлопнула дверь. Катька вошла в большую комнату. Придирчиво осмотрела в зеркале свои зубы, померила Полинин парик и плюхнулась в кресло. Майка Егора соскользнула с подлокотника на пол. Катька подняла ее, поднесла к лицу, шумно вдохнула, закрыв глаза, и тихонько застонала.

– …Ее барин из табора увел, развлекся и бросил, гад! А она взяла да и утопилась с горя. С тех пор является людям на берегах Москвы-реки и гадает. Подкинешь пару рублей, наобещает с три короба: олигарха на белом «Бентли», шейха или вообще – замуж! И главное, сбывается, представляешь? А если ручку не позолотишь – все! Проклянет!

– И зачем ей, мертвой, бабло?! – резонно заметил Егор.

– Ты вообще, что ли, ничего не понимаешь? – рассердилась Полина. – Она же привидение! Ну, как старуха Крекшина с Тверской или тот колдун из Сухаревой башни. Реальное московское привидение! Они людей всегда испытывают. И потом, цыгане до денег жадные, даже мертвые.

Егор так и покатился со смеху, чуть «мерсу» в задницу не въехал, но тот сам виноват – слишком резко затормозил.

– Факт! И откуда взялась эта леденящая душу история?

– Из Интернета!

– Полин, ну, ты умная вроде баба, а веришь во всякую фигню, – хмыкнул Егор, а потом трижды незаметно коснулся костяшками пальцев пустой пачки сигарет, завалившейся за сиденье, – бумагу из древесины делают, так что, считай, по дереву постучал. Не то чтобы он воспринял всерьез пургу, которую гнала Полина, но леший его знает?

– Фигня, да? Если хочешь знать, благодаря этой фигне Дашка завтра замуж выходит! Она полгода назад встретила цыганку, и именно на набережной! Дала тысячу, а та ей нагадала, что Дашка через полгода замуж выскочит! – Полина торжествующе вздернула подбородок.

– Я бы за тысячу еще и не то пообещал, – хмыкнул Егор.

– Да ну тебя!

Полина надула губы и прилипла к боковому стеклу.

Нервничает, понял Егор. Подружки эти ее замуж выходят и выходят. Прям как с цепи сорвались! А к нему какие претензии? Егор во второй раз ярмо на шею не наденет, и Полина, между прочим, это прекрасно знает. Что он, мать Тереза, чтобы всех страждущих облагодетельствовать?

Полина шмыгнула носом, щелкнула молнией сумочки и достала пачку бумажных платков. Егор нахмурился. Больше всего на свете не любил, когда бабы плачут. Да что с ней такое?! Ведь сто раз говорил, что жениться не собирается!

– Полинка, ну… хочешь, завтра в тот салон поедем? – пошел на уступки он.

Полина обратила к нему неожиданно свежее, без следов слез, лицо.

– На массаж?! Ты же говорил, что ты не какой-нибудь там визажист, чтобы в СПА ходить?

– Пойдем. Я согласен. Только одно условие: никаких массажистов-мужиков! Меня пусть баба разминает.

Полина тяжело вздохнула.

– Пещерный человек… Спасибо, конечно, но ничего не выйдет, завтра же свадьба. А может, ты со мной на свадьбу пойдешь? – осторожно спросила она.

Блин. Подловила, один-ноль.

– Нет, Полин. Не могу, мы с пацаном завтра вертолет запускаем.

Не слишком красиво ребенком прикрываться, но кому сейчас легко?

Полина демонстративно отвернулась и снова шмыгнула носом.

– Ну, брось сырость разводить. – Егор потрепал ее по плечу.

Полина передернулась, сбрасывая его руку.

Так, кажется, «разводить» здесь – ключевое слово. Егор вцепился в руль и уставился на дорогу.

Полина моментально уловила смену его настроения, как радар – скорость. Глубоко вздохнула, вымученно улыбнувшись, и сказала слабым голосом:

– Прости, я сегодня сама не своя. Все эти свадьбы так достали… Ты меня после кинотеатра до клуба добросишь? Побуду пару часов, чтобы Дашка не обижалась, и сбегу. Дома тебя буду ждать, приедешь?

Вот лиса, знает, куда надавить.

Егор пожал плечами.

– Если не усну.

Премьера новой молодежной комедии, на которую его затащила Полина, проходила в Пушкинском. Расстеленные ковровые дорожки, вспышки фотоаппаратов, снующие туда-сюда люди с камерами и множество лиц, примелькавшихся на телеэкране и страницах журналов – все как любила Полина.

– Посмотри, вон там, кажется, парень из «Камеди Клаба», – оживленно зашептала она Егору в ухо.

Он повернулся в том направлении, куда показывала Полина.

– Ромыч? И ты здесь?

Ромашов взял под руку щупленькую дамочку с короткими рыжими волосами и шагнул к Егору.

– Ребята, как я рад вас видеть! Полинка, ты вообще не меняешься!

– В холодильнике живу, – кокетливо улыбнулась она, подставляя щеку для поцелуя.

– Ромыч молоток! При костюме и галстуке, как будто ты и есть режиссер этой хренотени! – засмеялся Егор.

Андрей смущенно кашлянул.

– Познакомьтесь, это Света, продюсер фильма.

Ногти Полины, державшей Егора под руку, больно впились ему в кожу.