Илиас Меркури - Женатики

– Малыш, принеси мне еще виски.

Хоть иногда ресторанные слуги появляются вовремя.

У меня в голове туман. Мне трудно во все это поверить. Тем более мне, «примерному» семьянину, сидеть с плачущей женщиной в центре города точно не надо было. Вместо легкого приключения получил экскурсию в мир проблем матерей-одиночек. Я даже не знаю, что ей ответить. Мог бы сразу объяснить, что мой отец уже встретил своих родителей. Но две фотографии на столе меня останавливают. Может быть, я и заблуждаюсь, но она, кажется, говорит правду.

– Вы мне поможете понять, что случилось?

Мне не понравилась постановка вопроса, но тем не менее ответил:

– И чем я могу помочь? Или вы думаете, что наш род ежедневно пополняется новыми братьями и сестрами? Я все понимаю, у каждого свои секреты и личная жизнь, возможно, ваша даже в чем-то особенная, но в этой ситуации даже не знаю, что вам сказать. Я вас вижу впервые, мы уже за полчаса оказались родственниками. Более того, узнаю, что у меня семилетняя сестра и что мой отец изменял матери во время командировок в Киеве. Хочу сказать, что вы в качестве любовницы моего отца не должны рассчитывать на мое полное понимание. Я все еще не верю, и…

Она меня перебила в очередной раз, но меня это нисколько не смутило. Поза у нее изменилась. Наклонилась в мою сторону, отодвинула чашку и положила обе руки на стол. Она говорила четко и акцентировала каждое слово. Примерно как Джордж Буш, когда объявлял, что Саддама Хусейна случаинно повесили.

– Мне от ВАС, Максим, ничего не нужно. Я хочу узнать, почему пропал Вячеслав, и все. И если он не отказывается от своих обещаний, пусть поможет мне вернуться в Киев. Если он решил исчезнуть из нашей жизни, то обязан так и заявить, а не прятаться. Нам с дочерью нужны деньги на переезд. Я буду сдавать квартиру и все верну. Но после этого он больше никогда не увидит дочь. Теперь вам стало понятней?

Ух ты! Вот это поворот. Думаю, что можно ее послать подальше и уйти. Нет, не стоит. Звонок матери с таким сообщением может навредить ее здоровью. И нельзя исключать тот факт, что каждая мать ради ребенка порвет любого (не считая совсем конченых особ). Это качество заложено природой, а в случае с любовницами дополняется еще финансовыми мотивами. Дети – надежный инструмент для спекуляций. Предложить деньги? Тоже нет. Может быть, мне налили паленые виски, и мозг функционирует с перебоями. Откуда мне знать, отцовский этот ребенок или нет. Одно ясно, он (папа) ее имел (Анну), и не один раз. Вот я, например, никого не имел, кроме самого себя, а эта дамочка имеет хорошие шансы меня отыметь тоже. Я держал паузу несколько минут. Не то чтобы хотел придать себе солидности, а просто так. В такие моменты многие начинают тяжело дышать, только не я.

– Анна, давайте договоримся следующим образом. Я все узнаю и перезвоню вам через пару дней. Я даю слово. Только у меня просьба: не звоните первой.

– Я все понимаю, буду ждать вашего звонка.

– Как ваша фамилия?

Спросил, хотя для нее такой вопрос, возможно, звучал глупо.

– Янина.

Она встала, и я не смог себя остановить. Уставился на ее грудь, точнее, на соски. Объем был мне понятен сразу, но я не знал, что от нервов соски твердеют. Я тоже встал, как показывают в фильмах и как меня учил мой Казанова-отец. Она чуть выше меня ростом, подумал – из-за каблуков! – но ошибся. Эта высокая шатенка, моложе жены (кажется), манеры как у моей матери и без пяти минут родственница, открыла сумку и положила на стол двести рублей. Я сделал вид, что не заметил этого, и всего лишь попрощался. У меня было секунд пять посмотреть на задницу и фигуру в целом, но она уронила телефон, и пока она его поднимала, я смог оценить гибкость ее тела. У нее прекрасные щиколотки. Раньше не обращал внимания на эту часть женского тела и очень зря. Пальцы, глаза, улыбка, манеры, голос и волосы – это то, что любой мужчина должен проверять тщательно. Но вот щиколотки понравились мне впервые.

Я остался еще на полчаса в «Павильоне». За это время перемотал назад происходящее и решил позвонить Стасу. Мы с ним дружим с детства. В третьем классе он появился в школе и сразу дал понять всем сверстникам, что жизнь – довольно сложная штука. В первый день он опустил свой портфель на голову одному малышу только из-за того, что тот назвал его жирной свиньей. После этого вся школа перестала замечать, что у Стаса вес выше среднего. Лично я, даже тогда, когда за меня говорит мой язык, избегаю комментировать телосложение собеседников. Голова же не чугунная.

– Стас, привет, это я.

– Привет, куда пропал, Ровный?

Как мне убедить его не называть меня «Ровным»? Как-то давно мы с ним перебухали, то есть до такой степени, что ходить не могли, поэтому я все время говорил, а он был моим ухом. Как оказалось, я до утра объяснял Стасу, что хочу, чтобы в моей жизни все было ровно. Честно говоря, не помню, сколько раз повторил это слово, но после той пьянки Стас мстит мне по сей день.

– Да, я. Надо поговорить. Мне помощь нужна. Надо информацию на человека получить. Ты где сейчас?

– Еду по Садовому кольцу в сторону дома. Катаюсь один. Сашу сегодня отпустил, решил хоть раз сам проехать на малютке.

Второе, что меня раздражало в нем, было то, что он называл одну из своих машин малюткой. Как можно называть так кусок дорогого железа? Я как-то сказал ему: «Стас, твою тачку еще при сборке назвали “Maserati!”» Ладно – машине, а ведь есть еще люди, которые придумывают клички своим половым органам. Собственную дочь они могут назвать Феклой, а вот свой член Аполлоном или Зевсом. Стас на мое замечание обиделся и своих привычек не изменил.

– Я на Патриках в «Павильоне», отвезешь до дома? А то немного бухнул. Ну и заодно все расскажу.

– Ладно, выходи на улицу, я недалеко.

Я вышел из ресторана и направился в сторону Бронной. Пока ждал, успел пересчитать всю плитку на тротуаре. Точно так же считаю кафель в туалете, когда забываю взять с собой журнал.

Он всегда пунктуален, подъехал быстро. Не знаю, как у других, но меня после алкоголя морозит, причем сразу.

– Ну, Ровный, чего случилось? Рассказывай.

– Мне нужно срочно узнать все про одного человека из Киева. Временно живет в Москве.

– Кто такой, и тебе зачем?

– Ее имя Анна Янина, лет около тридцати, ребенку семь и зовут Алина.

– Человек с сиськами! И что надо конкретно? Твоя телка? – Он начал ржать, одновременно нажал на газ и включил громче музыку. По-хорошему, ржать должен был я. Руль малютки и пузо Стаса слились воедино, и несмотря на его довольное лицо, он явно понимал, что зря отпустил водителя.

– Стас, я на тот свет не тороплюсь, если чо. Что ты смеешься? Она – не моя знакомая. Хочу узнать, по возможности, абсолютно все. Нужно для дела. Да или нет? И сколько по деньгам?