Юнг Густав - «Дух Меркурий»

а. Сказка о духе в бутылке

b. Лес и дерево

с. Дух в бутылке

d. Отношение духа к дереву

е. Проблема освобождения Меркурия

а. Предварительные замечания

b. Меркурий как ртуть и вода

с. Меркурий как огонь

d. Меркурий как дух и душа

а. Меркурий как воздушный дух

b. Меркурий как душа

с. Меркурий как дух в бестелесном, метафизическом смысле

е. Двойственная природа Меркурия

f. Единство и тройственность Меркурия

g. Отношение Меркурия к астрологии и к учению об архонтах

h. Меркурий и бог Гермес

i. Дух Меркурий как арканная субстанция

k. Резюме

<���Гермес миродержец, сердцежитель, диск лунный,

Круглый и квадратный, зачинатель словес во языцех,

Правде послушный, хламидоносец, крылами обутый,

Всезвучного языка промыслитель, смертным прорицатель>

Papyrus XVIIb (Stra?burg) 1179, 1 ff. (Preisendanz, Papyri Graecae Magicae II, p. 139)

Доклад, прочитанный на двух собраниях общества <���Эранос> в Асконе (1942) и опубликованный в ежегоднике этого общества за 1942 г. (Zurich, 1943). В переработанном и расширенном виде в: Symbolik des Geistes. Studien uber psychische Phanomenologie. Zurich, 1948.

Внося свой вклад в настоящий симпозиум по Гермесу [1] , я попытаюсь показать, что этот отливающий всеми цветами и способный на любые козни бог не канул в небытие с гибелью античного мира, а продолжал жить в странных и причудливых обличьях еще долгие века, вплоть до самого недавнего времени, своими лукавыми художествами и целительными дарами удерживая дух человеческий в постоянном напряжении. Детям и сейчас еще рассказывают сказку братьев Гримм <���Дух в бутылке> - она вечно жива, как и все сказки, но, кроме того, в ней — квинтэссенция и глубочайший смысл герметического таинства, каким оно дошло до наших дней.

Жил однажды на свете бедный дровосек. Был у него единственный сын, которого он хотел послать учиться в университет. Однако на ученье сына он сумел выделить лишь очень незначительную сумму, так что деньги кончились задолго до экзаменов. Сын воротился домой и стал помогать отцу на работе в лесу. Как–то во время полуденного отдыха отправился он бродить по лесу и набрел на старый могучий дуб. Внезапно он услыхал чей–то голос, доносившийся из–под земли. Кто–то кричал: <���Выпусти меня, выпусти!> Покопался он среди корней и нашел там плотно запечатанную бутылку, из которой вроде бы и доносился голос. Он вынул пробку — и тотчас оттуда вышел дух, который начал расти и за несколько мгновений стал высотой с полдерева. Страшным голосом закричал ему дух: <���Знаешь ли ты, что меня заперли в наказание? Я — могущественный Меркурий. Кто освободит меня, тому я должен сломать шею>. Молодому человеку стало не по себе, но он быстро придумал одну хитрость. <���Всякий может сказать, будто сидел в этой маленькой бутылке, — стал он поддразнивать духа, — только прежде он это доказать должен>. Поддавшись на уловку, дух залез обратно в бутылку. Юноша поспешил закупорить ее, и дух снова оказался пленником. На сей раз дух посулил юноше богатое вознаграждение, если тот его опять выпустит. Тогда юноша выпустил духа — и получил от того в награду небольшой лоскут вроде пластыря. <���Если потрешь ты одним концом рану, то она заживет, а потрешь другим концом сталь или железо, обратятся они в серебро>, — молвил дух. Когда юноша провел этим лоскутом по своему сломанному топору, топор превратился в серебро, и он сумел продать его за четыреста талеров. Так отец с сыном избавились от всех забот и тревог. Юноша смог продолжить учение, а благодаря волшебному пластырю стал впоследствии знаменитым лекарем [2] .

Какую же мудрость нам надлежит извлечь из этой истории? Как известно, сказки, подобно сновидениям, мы можем рассматривать как продукты фантазии, понимая их в качестве спонтанных высказываний бессознательного о самом себе.

В начале многих сновидений говорится что–либо о сцене, на которой разворачивается действие сна — так и в нашей сказке местом чудесного происшествия назван лес. Лесная чаща, место темное и непроницаемое, — вместилище всего неведомого и таинственного, подобно водным глубинам и морской пучине. Лес — удачный синоним бессознательного. Среди множества деревьев — живых существ, которые в совокупности образуют лес, — особенно выделяется своими размерами одно дерево. Деревья, подобно плавающим в воде рыбам, суть живые содержания бессознательного. Среди них отмечается особо значимое содержание - <���дуб>. У деревьев есть индивидуальность. Вот почему дерево часто выступает синонимом личности [3] . Рассказывают, что Людовик II Баварский повелел отдавать честь некоторым особенно внушительным деревьям в своем парке. Старый могучий дуб — что–то вроде лесного короля. Среди содержаний бессознательного он — центральная фигура, которая отличается наиболее ярко выраженными личностными чертами. Это прототип самости, символ истока и цели индивидуационного процесса [4] . Дуб знаменует собой еще бессознательное ядро личности; растительная символика передает глубоко бессознательное состояние последней. Отсюда можно заключить, что герой сказки относится к самому себе в высшей степени бессознательно. Он из числа <���спящих>, <���слепцов> или <���людей с завязанными глазами>, каких мы видим на иллюстрациях к некоторым алхимическим трактатам [5] . Все это <���непробудившиеся>, которые не осознали еще самих себя, не интегрировали свою грядущую, более объемную личность, свою <���целостность>, или, говоря языком мистиков, те, кто не достиг еще <���просветления>. Для нашего героя, стало быть, дерево хранит в себе великую тайну [6] .

Тайна сокрыта не в кроне, но у корней дерева [7] . Это — личность или нечто с чертами личности, обладающее поэтому и наиболее примечательными характеристиками личности — голосом, даром речи, осознанной целью. И эта таинственная личность требует, чтобы герой освободил ее. Она пленена и заточена против своей воли — заточена в земле, меж корнями дерева. Корни тянутся вглубь, в мир неживой материи, в царство минералов. В переводе на язык психологии это означает: самость укоренена в теле (= земле), даже в химических элементах тела. И что бы там ни значило само по себе это примечательное высказывание нашей сказки, оно ничуть не диковиннее того чуда, какое являет собой живое растение, уходящее корнями в неодушевленную стихию земли. Алхимики описывают стихии — свои четыре первоэлемента — как radices, соответствующие рissomata Эмпедокла, видя в них составные компоненты наиболее значимого, центрального символа алхимии, lapis philosophorum, который представляет собой цель индивидуационного процесса [8] .