Иван Диго - Бумеранг желаний

– Она будет говорить, – четко произнесла Катя, глядя Леониду в лицо немигающими изумрудными глазами, развернулась и удалилась в свою комнату.

«Ну вот, и что это значит?» – подумал про себя Леонид.

– Папа, папа, ты возовый! – произнесла Диана.

«Да уж, пожалуй, хватит на сегодня. Дети начинают и выигрывают».

Утро. Солнце заглядывает в окно сквозь нарисованную на окнах морозом канитель. Лера щурится на солнце заспанными глазами. До будильника еще пять минут. Вот что значит солнышко – и вставать сразу легче. Лера смотрит на мужа, как тот мирно сопит, лежа на боку, и ложится обратно. Грудью прижимается к его теплой спине, легонько обнимает одной рукой, зарывается носом в его волосы чуть ниже затылка и замирает. Проходит минута, другая. Ничего не происходит. Кажется, время остановилось. И только солнечный зайчик прыгает по стене.

Будильник звонит. «Ну, вот и все. Снова побежали-побежали, наши ноженьки устали».

– Котятки, подъем, – привычным приветствием Лера начинает утренний моцион.

– Мама, мама, я уве, а Катя ефе фпит.

Все привычно, все как всегда, только солнечно сегодня. Как же легко и весело, когда солнце вот так смотрит в окно и расщепляет свои лучи на тысячи маленьких зайчиков, разбегающихся по квартире.

– Котятки, подъем, всем в ванную. Чистим зубки…

Все своим чередом. Через полчаса все лезут в дедушкину машину.

Леонид приехал в офис, как обычно. Попросил Леночку принести чашку кофе и шоколадных конфет. Неспешно начал просматривать электронную почту. Леночка появилась в дверях, грациозно неся перед собой небольшое блюдо. Склонилась перед его столом, чтобы поставить все на стол. В этот короткий момент в декольте ее платья была явно видна грудь и даже частично темно-красный ободок. Грудь девушки по последней московской моде была сильно выпячена и приподнята лифчиком. Леночка поставила кофе, конфеты, посмотрела внимательно своими карими глазами на Леонида, как бы спрашивая, не нужно ли ему что-нибудь еще. Леонид попробовал кофе, аромат которого он услышал, наверное, раньше, чем открылась дверь в кабинет. Кофе был как всегда нереально вкусный.

– Леночка, скажите, как вам удается готовить такой вкусный кофе?

– Спасибо, Леонид Андреевич, вы всегда такой внимательный. Просто я очень стараюсь, – произнесла нараспев Леночка. – Хотите чего-нибудь еще?

– Нет, нет, спасибо.

Девушка развернулась и сделала шаг в сторону двери. Грациозная, точеная фигура, высокие каблуки, край чулок мелькает в разрезе юбки, бедра слегка покачиваются при движениях.

– Леночка!

– Да, Леонид Андреевич!

Леночка приостановилась, повернулась к Леониду.

– Леночка, пригласите, пожалуйста, Маргариту Ивановну.

– Конечно, Леонид Андреевич.

Леонид вернулся к кофе, конфетам и почте. Маргарита Ивановна появилась через несколько минут.

– Леонид Андреевич, вызывали?

– Да, Маргарита Ивановна, расскажите, как там наши друзья из «Айкома» и удалось ли вам связаться с Анатолием?

– Да, да, да. Анатолий запросил документы, «Айком» более нам никаких писем не присылал. Встреча с Анатолием назначена как раз на сегодня.

– Ну, хорошо-хорошо. Если понадобится моя помощь, дайте знать. Я на месте.

Маргарита Ивановна рассказала еще о своих текущих задачах. В целом все выглядело неплохо, люди работают, процесс идет. Маргарита Ивановна откланялась, Леонид пожелал ей удачи.

Лера отпросилась с работы пораньше, чтобы самой забрать из садика Диану и поговорить с воспитательницей. Поднимаясь по лестнице, остановилась, чтобы перевести дух и подумать, что сказать. Внутри семьи все давно привыкли, что дети у них не совсем обычные. Воспитательница Надежда Ивановна, та самая, которая сейчас оказалась в больнице, тоже была привычной к таким странностям Дианы. Проще сказать, она была влюблена в эти странности. Надежда Ивановна и сама-то была не от мира сего. Лере она как-то раз рассказала, что в юности очень неплохо гадала на картах, и ее предсказания и сны часто становились явью. Поэтому к иллюзиям Дианы она относилась с пониманием и с жалостью, зная не понаслышке, как тяжело быть человеком, который отличается от остальных окружающих.

Лере было легко общаться с Надеждой Ивановной, потому что не надо было что-то придумывать или скрывать. Теперь перед Лерой стояла новая задача – не сказать ни одного лишнего слова новой воспитательнице, чтобы та не подумала, что маленькая Ди отличается чем-то от остальных детей. А для этого надо было собраться с духом и настроиться на разговор. Лера три раза глубоко вдохнула и выдохнула и решительно отправилась вверх. Вошла в гардеробную, где дети обычно переодевались, и остановилась, неожиданно увидев аномальный ажиотаж внутри игрового помещения. Помимо детей, нянечки и воспитательницы, Лера увидела еще пять-шесть взрослых, оживленно беседующих между собой. «Что здесь происходит?» – подумала про себя Лера, вглядываясь и вслушиваясь в происходящее. Находиться внутри игрового детского помещения взрослым строго воспрещалось. Родителей туда не пускали. Тем временем из помещения выскочила испуганная нянечка, еще издали начав махать руками Лере, то ли в знак приветствия, то ли прогоняя ее прочь.

– Леронька, что происходит-то, что происходит! – зашептала нянечка. – Вон, вишь, какое дело. Милиция понаехала, начальство городское.

Лера с непониманием смотрела на нянечку, а та все продолжала шептать:

– Вон, вишь, вон тот с пузом, из милиции, то есть, тьфу, из полиции тепереча. А рядом с ним, мелкий и щуплый, это вот Борькин папа. Он повсюду жалобы написал, и в центр дошкольного образования, и в милицию, что, дескать, детей в нашем детсаду убивают. Боюсь я, Леронька, как бы и меня не упекли, – закончила нянечка и всхлипнула. – Ну ты же знаешь, Леронька, как мы все к деткам-то, как к родным, холим их, ходим за ними…

Лера всматривалась в происходящее. Взрослые что-то обсуждали. Один мужчина в погонах что-то мерил рулеткой. Детей в игровой не было.

– Теть Маш, а дети-то где? – Наконец Лера поняла, что ее более всего удивило.

– Да детки-то, все в порядке с детками, в соседней группе они. Их на время в соседнюю группу перевели. И Диана тоже там, конечно. Со всеми. Забирать пойдешь али как?

– Да я хотела с новой воспитательницей переговорить. Господи, как ее зовут-то? То, что Петровна, помню, а имя нет, – произнесла Лера тоже тихо.

– Елена Петровна ее кличут, вон она посередь зала стоит, руки в боки, вишь, аки королевишна.

Лера сразу увидела ту, о которой говорила нянечка. Елена Петровна возвышалась в центре зала, как статуя Свободы в Нью-Йорке. Все действия были вокруг нее. Воспитательница молча взирала на происходящее. Рядом с ней стоял полный мужчина, которого нянечка легко отметила, как «с пузом». Между ними суетился маленький человечек, показывая то в угол комнаты, то вверх, как бы говоря, что сверху все видно и что кара небесная настигнет всех рано или поздно.