Анна Бергстрем - Девушка со шрамом. История неправильного человека

– Ладно, помой пару кружек, если не сложно, – сказал молодой человек. – А вы давно вместе? Зачем тебе, хорошей девчонке, этот бабник?

Я промолчала.

– Давай я сделаю тебе поесть? – заботливо предложил собеседник, понимая, что я не очень хочу обсуждать с ним личную жизнь.

Ближе к ночи Ворон неуверенной походкой вышел из ванной, которая была постоянно закрыта…

– А, малышка… Вот ты где… А я тебя искал… – отсутствующим голосом протянул мой парень.

Наступил час ночи, и ехать из пригорода в Москву оказалось страшно и бессмысленно. Да и я была, мягко говоря, не совсем трезва.

Ворон утащил меня в прокуренную комнату с большим, прожженным бычками диваном, быстро погасил свет и запер дверь.

– Мне так классно с тобой, – шептал он, торопливо расстегивая на мне стильную блузку, черное кружево которой так и не оценил. А ведь я покупала этот наряд специально для того, чтобы казаться ему еще красивей…

В тот момент меня снова захлестнула нежность, и я оказалась неспособна взять себя в руки и задуматься, что отношения с этим человеком не приведут ни к чему хорошему… Я думала чем угодно, только не головой.

В полседьмого утра меня осторожно разбудил хозяин квартиры.

– Тебе же в институт ехать, вставай, а то опоздаешь… Чай и бутерброды уже на столе, – сквозь сон слышала я спокойный голос, не понимая, где нахожусь.

Почистив мое пальто, обнаруженное на полу, Соник понимающе дал мне таблетку от похмелья и оделся, чтобы проводить до пригородного автобуса по двадцатиградусному морозу.

– Ничего, все будет путем, – дружески хлопнул меня по спине новый знакомый.

– Малышка, я тебе позже позвоню. А ты что, уйдешь и даже не поцелуешь меня? – сонным голосом бормотал из комнаты мой едва проснувшийся герой-любовник.

– Тебе вчера, что ли, секса было мало? Весь вечер хрен знает с кем в ванне просидел! – подколол Ворона правдивый друг.

Я была в таком шоке, что даже не заметила сильного мороза, когда мы вышли из квартиры.

– Предупреждал же тебя вчера, что он – бабник и тебе не пара, – жестко добавил Соник, ведя меня на остановку.

День был испорчен. Мне стало не до учебы. Я ругала себя за пьяный секс без презерватива, который был прошлой ночью, и за то, какой я оказалась дурой. И конечно же, Ворон не позвонил… Он просто пропал, отключил мобильный или уехал домой в Сочи, черт его знает. Но я не могла простить себе, что влюбилась и проморгала такую подставу!

– Ой, Фридочка, ну это же все в прошлом! Зачем забивать голову детскими трагедиями?

– Может, для тебя и ерунда… Иди лучше в зал, а то менеджер штрафанет тебя на все бабки.

– Зая, я пойду в зал только с тобой.

Пантера, сев на краешек стула, внимательно наблюдает за мной.

– Извини, а почему ты своего гостя не хочешь видеть? Он-то тут при чем? Он же такой мужественный и солидный, прямо не мужчина, а подарок. Мы все на него облизываемся, а он ходит только к тебе…

– Бесспорно, он потрясающий… Но пусть это счастье пройдет мимо меня. Я не хочу, чтобы мне опять было так больно…

Пытаясь не расплакаться снова, чтобы не потекла тушь, я замолкаю. И, с грохотом поставив ногу на стол, пытаюсь застегнуть молнию на ботфортах.

– Мне кажется, ты что-то не договариваешь…

Понимающий взгляд стриптизерши понемногу побуждает проникнуться к ней доверием.

– Тебе действительно хочется услышать, что было потом?

– Да, расскажи, чем закончилась история…

Дотянувшись до расчески и лака, я начинаю приводить в порядок ирокез и продолжаю рассказ.

После того как Ворон исчез, нагло изменив мне на квартирной тусовке, меня накрыла отменная депрессия. Придя в ночной клуб, чтобы отвлечься, я мусолила любимый коктейль, сидя за барной стойкой.

– Извини, ты случайно не знаешь Ворона? Ну, он такой, симпатичный, с длинными волосами, по нему все чувихи с ума сходят, – внезапно спросил незнакомый молодой человек.

– Случайно знаю… – с раздражением в голосе ответила я, припоминая злополучную историю.

– А это правда, что он в больницу попал?

– Чего?! – чуть не выронив коктейль, вскочила я со своего места. – А ну, давай подробнее! Что тебе об этом известно?

– Да я слышал, он с кем-то подрался, получил ножевое ранение в живот и теперь в больнице, в какой – не знаю… Говорят даже, что при смерти.

Больше парень не знал ничего. Действуя самостоятельно, я понимала, что должна помочь бедному мальчику. В Москве у него никого не было, а как узнают родители в Сочи, что случилась беда? А вдруг ему вообще некому помочь, и он умрет?

Но мне повезло… Не зная настоящего имени и возраста Ворона, я все-таки выяснила, в какую больницу он поступил. Сразу же ринувшись туда, я настреляла по дороге у прохожих денег, чтобы купить ему еды. После ночной тусовки в клубе в карманах не было ни копейки, но меня мало смущало то, что я впервые в жизни побираюсь на улице.

Пока я искала вход в больницу, перенесенный из-за ремонта, навстречу вышли молодой человек с девушкой. Вглядевшись, я поняла, что внешне парень выглядит в точности, как Ворон. Более того, он даже смотрится его двойником.

– Извините, не могли бы вы мне кое-что подсказать? – спросила я ребят.

– Вы, наверное, ищете вход в больницу? – догадались они, заметив мое несчастное выражение лица.

– А если не секрет, к кому вы идете? – поинтересовался мальчик, нарушая неловкое молчание по дороге.

Я рассказала, что произошло. Ребята были искренне тронуты. Они успокаивали меня, проникнувшись горем постороннего человека, будто своим.

– Ну, вот мы и пришли, – сказал мальчик, показывая рукой на вход в больницу.

– Большое тебе спасибо! Век тебя помнить буду. А ведь я даже не знаю, как тебя зовут…

– Друзья называют меня Ворон, – ответил мальчик.

От этих слов я застыла на месте, не в состоянии что-либо воскликнуть. Но в глазах юноши было столько уверенности, а девочка выглядела такой счастливой рядом с ним… Глядя на эту пару, ко мне вернулась внутренняя сила. Я поняла, что такая встреча – хороший знак.

Я проникла в травматологическое отделение Института Склифосовского, несмотря на то что туда было запрещено проходить посторонним. Состояние больного было определено как критическое.

– Как ты нашла меня? – округляя глаза, удивился Ворон, ворочаясь под капельницей.

– Теперь это уже не важно, Женечка, – отвечала я, сжимая его руку.

– Ты единственная, кто пришел ко мне за неделю, – жаловался Ворон, готовый заплакать.

– Не расстраивайся, теперь ты не один, все будет хорошо, – успокаивала я его, прощая все на свете.

Три месяца я и Соник ходили к Ворону в больницу. Вся его большая тусовка почему-то дружно забила на «незаменимого друга», прикованного к койке. А я торчала в больнице сутками, потому что искренне хотела помочь. Я приносила домашнюю еду, всякие безделушки, стирала его вещи, оплачивала разговоры по мобильному и вообще поддерживала как могла. Эта печальная история сблизила нас заново. Сострадание разрушило остатки уязвленной гордости, и все обиды забылись.