Светлана До - Постигая Вечность

– Десерт великолепен, – промолвил Эктор, вставая из-за стола.

– Простите, что испортила вам ужин.

Он молча удалился – никакой реакции на мои слова. За ним последовал Савик.

– Вы молодец! – одобрительно бросил он мне на ходу.

– Спасибо, Виолетта, никто за меня так не заступался, – прошептала Кукуля, как только мы остались одни.

– Ты меня извини, но нельзя быть такой размазней. Научись давать отпор хамам.

– Я не умею. А ты такая сильная.

«Сильная… Она считает силой умение осадить, нагрубить. А истинная сила в ней – в абсолютной идентичности ее светлой сущности и добродетельной личности». Ее реакции не нуждались в алгоритмах. Она изначально была устроена совершенно, и такое устройство прочнее любых психических кон-струкций.

– Кукуля, я его встретила!

– Где? – оживилась она.

– В метро, ты поняла – кого?

– Свою половинку яблока.

– Верно. Сегодня, когда ехала сюда. Кукуля, это был он, я нашла его… и сразу потеряла. – Мне хотелось заскулить.

– Расскажи подробнее.

Рассказывать ей было одно удовольствие – как она слушала! Вникала во все подробности, уточняла детали.

– А какие у него волосы, глаза, губы? – раздвигала она мое повествование расспросами.

– Волосы?.. Густые, темные. Губы?.. Лаконичные, волевые. Глаза?.. Серые, волчий взгляд дымчатых глаз. Он такой… мм! – И я заскулила.

– Как жалко! – покачала головой Кукуля. – Почему ты не бросилась за ним?

– Не могла. Меня будто парализовало.

– Как жалко! – повторила она.

– Теперь я хотя бы знаю, как он выглядит.

– Может, вы еще встретитесь?

– Кукуля, работаешь в таком месте, а веришь в чудеса. – Но почему-то сама в это поверила.

Я осталась у нее ночевать. Как две юные подружки, проболтали мы полночи, а утром снова завтракали в приятной компании друг друга.

– Опять никого нет?

– Савик и Эктор всегда рано уходят. А Олта… не знаю, где она.

– Я оставила тебя без помощницы. Надо мне съезжать отсюда, пока я всех не разогнала.

– Нет-нет, наоборот. Ты сделала то, на что я не могла решиться. А помощницу я найду.

Мы договорились встретиться в нашем кафе. Отказавшись от предложения Кукули подвезти меня, я направилась в сторону метро в тайной надежде встретить его. Посидев немного и пропустив несколько поездов, перешла в противоположную сторону, посидела там. Увы, не солоно хлебавши отправилась в библиотеку.

Прошлась по другой аллее, пополнив знания о выдающихся своих обитателях. Поднялась по лестнице, сделала несколько шагов, и… время повисло в фермате… спина… затылок… Облокотившись на стойку, о чем-то беседуя с дамой-флейтой, стоял он!!!.. Сердце вспыхнуло и, рассыпавшись тысячами искорок, запылало во всем теле. Дама кокетничала с ним, не замечая меня. А он будто окаменел, медленно выпрямился, развернулся, выстрелил в меня взглядом и начал неумолимо приближаться. Подошел почти вплотную – лишь тонкий слой пространства вибрировал между нами. С жадностью, как после мучительно долгой разлуки, ощупывала глазами его лицо… все выпуклости и углубления которого давно знала и любила; особенно эту, на подбородке. Осторожно вложила палец в заветную лакуну. Он в упор смотрел на меня: «Какие глаза! Грозовое небо!» – потом взял мою руку, прижал к губам, мурашки побежали по телу…

– Почему ты ушла? «Какой голос… глубокий, с сипловатыми обертонами…» Я сразу вернулся – место, где ты сидела, было еще теплым.

«Он вернулся… а я… ничего не почувствовала… ушла».

– Это та девушка, о которой я вам говорила, – некстати прозвучала «флейта».

– Откуда ты знаешь? – тихо спросил он.

– Что?

– Про ледниковый период. Я автор этого фильма.

– Я знаю это точно. – Он продолжал держать мою руку, а я крепко сжала его – больше не от-пущу.

Мы молча вышли из библиотеки, по аллее прошли к выходу, подошли к автомобилю у ограды. Он открыл мне дверцу. Потом сел сам.

– Первый раз вчера спустился в метро, не знаю зачем… теперь знаю, – ответил он на мой немой вопрос.

Мы ехали… мне было все равно куда. Хотелось, чтоб это никогда не закончилось, и я могла поворачиваться и бесконечно смотреть на него. Он изредка перехватывал мой взгляд:

– Кто ты?

– Виолетта.

– Красивое имя, как ты сама. Я Ларс. Ты свободна?

– Всю жизнь. А ты?

– Теперь свободен.

Наблюдательность предшествующих дней исчезла. Я не замечала ничего вокруг, потрясенная незнакомым чувством – впервые я желала мужчину, вож-делела всеми своими стихиями – сердцем, душой, телом, глазами, руками… каждой своей молекулой. Охваченные единым наваждением, мы куда-то подъехали, куда-то поднялись. А дальше… я потеряла себя и познавала новую Виолетту в неведомых прежде ощущениях. Скрипку, долгие годы пылившуюся без применения, наконец-то извлекли из футляра, и она попала в руки гениальному исполнителю. Страстно и трепетно прикасался он к ее струнам, и они откликались волшебными звуками «поэмы экстаза», впервые исполненной дуэтом. Какими бездарными и пошлыми инсценировками казались мои прежние совокупления…

– Вета, Веточка, – нежно проводил он пальцем по моему профилю. – Зачем тебе столько?

– Столько чего?

– Красоты. Ее хватило бы на нескольких женщин.

– Для тебя.

– Для меня этого слишком.

– Ты сказал, что теперь свободен, почему «теперь»?

– Свободен от поисков и разочарований. У меня больше не будет других женщин.

«А у меня других мужчин», – подумала я.

– Мне нужно на службу. Я впервые опаздываю.

– Я тоже… Вообще-то это неправда, я иногда опаздываю.

Он улыбнулся. Он потрясающе улыбался – на его строгом лице улыбка – как луч солнца в пасмурный день.

– Ты смешная. Несочетаемое сочетание – красивая и смешная.

Он начал собираться, а я завороженно глядела на него и не могла наглядеться – как он ходит, поворачивает голову, надевает рубашку…

– А я сейчас пропускаю занятия и огорчаю несколько человек, которых нельзя огорчать, – без сожаления произнесла я.

– Кого?

– Больных из центра «В добрый путь».

– Знаю этот центр. Ты там работаешь?

– Преподаю музыку.

– Тогда поедем, я подвезу тебя.

Мне не хотелось никуда ехать, хотелось прирасти к нему, прорасти в него, стать единой плотью.

– Подожди…

Я подошла, обняла, вжалась в него, глубоко вдохнула – оставила в себе его отпечаток, его запах. Он слегка отстранился, особым, с прищуром, взглядом всмотрелся в меня:

– Откуда ты?

– С другой планеты.

– Планеты совершенства? Вот, – протянул он тонкую узкую пластинку. – Это ключ.

Ларс подвез меня к центру.

– Так мне переписать дату? – полушутя, полусерьезно спросил он.

– Перепиши, – твердо ответила я. «Какая разница, когда он произошел, этот ледниковый период. Он свел нас – остальное не имеет значения». Я смотрела на него, млея от любви.