Оливия Лейк - Мой бывший муж

Вадим просил прощения, но не того, на которое сердце глупое надеялось. А вот головой я сразу ощутила, что тема примирения закрыта. Это больше не мой мужчина. На нем даже кольца нет.

– Принимается, – сухо ответила я.

Вадим кивнул и в кабинет прошел. Дипломат увесистый достал и принялся бумаги перекладывать.

– Я заберу рабочую документацию, – деловито произнес, не прерываясь. – А за шмотками людей пришлю.

Я послушно кивала, наблюдая за размеренными точными движениями: быстро, четко; аккуратно взял – осторожно положил. Завораживало даже.

– Ты помнишь Марата Рудольфовича?

– Да, – оборонила тихо. Это успешный московский адвокат, который нам брачный контракт подготавливал. Приятный мужчина слегка за шестьдесят. Умудренный опытом и повидавший виды.

– Завтра он свяжется с тобой: нужно обсудить условия опеки и раздел имущества, согласно договору. Ты же понимаешь, что Нику мы будем воспитывать вместе?

– Конечно, понимаю, – не выдержала я и ответила не без едкости. Этот новый Вадим меня настораживал.

Он холодно улыбнулся и ответил:

– Отлично. Если захочешь оспорить условия развода, найми адвоката, – посоветовал, явно не заботы ради.

– Не нужно, – произнесла уверенно. Я сразу решила озвучить свои притязания: – Мне только Ника нужна. Равная опека.

Вадим глаза на меня поднял: взгляд тяжелый, изучающий, гневный даже.

– Ты думаешь, я способен дочь у тебя отнять? Ты правда так думаешь, Кать?

Я покачала головой раньше, чем буквы в слова сложились:

– Нет, не думаю. Не думаю.

Он захлопнул дипломат и вышел из-за тяжелого письменного стола – кабинет у нас оформлен был по классике.

– Квартира и машина твои, – мимоходом заявил, покидая наш дом. – Ты ни в чем не будешь нуждаться.

Он сказал «ты», потому что его дочь по умолчанию получит все самое лучшее. Я не вставала в позу, не кричала, что мне не нужно от него ничего: сначала крепко на ноги поднимусь, потом уже избавляться от опеки бывшего мужа буду.

Вадим ушел бесстрастно и равнодушно. Я тоже проводила его без эмоций. В прошлый раз мы столько наговорили – что-то суровая правда, а что-то от обиды и злости, – что сейчас были опустошены морально.

Вероятно, наша история закончилась.

Через неделю документы были подготовлены и поданы в Пресненский районный суд. Кажется, это все…

Катя

Уходить из семьи богатому мужчине не то же самое, что обычному рядовому гражданину: просто взять чемодан и подписать документы в ЗАГСе – так просто не отделаться. Нас разводили скрупулезно и дотошно, чтобы комар носа не подточил. И с каждым днем мне казалось, что «комар» здесь именно я.

Адвокаты составили предварительное мировое соглашение, в котором приоритеты, так сказать, наметили: Вадим очень ясно дал понять, что отношения с дочерью для него главное, но я ее мать и, естественно, Ника со мной останется, но опека, конечно же, равная. Ей придется жить на два дома. Стресс, конечно, но видеть отца только по праздникам – еще большее эмоциональное потрясение.

Наша квартира отойдет мне – это будет подтверждено документально. Куда ушел Вадим? Не знаю. Мне новый адрес не оставил. Возможно, к любовнице. Или свободой насладиться решил. У него крупнейшая в стране девелоперская компания. Создавать объекты недвижимости Вадим умеет, любит, практикует. Наверняка, давно уже для себя чисто мужскую берлогу построил. Вероятно, и для новой пассии гнездышко подготовил. Меня передернуло от этой мысли, но пора привыкать. Я в этом равенстве лишнее число.

Скривилась, пока Ника не видела, дочитала абзац и на дочь посмотрела. После трехчасовой тренировки отрубилась, главу не дослушав. Я поднялась, свет погасила и вышла. Светка уже сырную тарелку «проредила» и за прошутто принялась.

– Ого! – воскликнула, когда я достала бутылку «Хеннесси.ХО». – Ты серьезно настроена.

Шампанское, мартини, коктейли работали, когда просто посплетничать собирались, а сейчас требовалась тяжелая артиллерия для облегчения сложного психоанализа.

– Что за баба, знаешь? – через полчаса активного опустошения бокалов серьезно спросила Светка. Мы давно друг друга знали, с университета дружили. Она была свидетельницей зарождения наших с Вадимом отношений. Она крестная мама моей дочери. Света Воропаева прекрасно знала, что худшее, что сейчас можно сделать – жалеть меня. Жалость я не переносила. Меня от нее трясло, даже приступы астмы обострялись.

– Не-а, – ответила, залпом опустошив пузатый бокал. Хороший коньяк. Если захочу упиться до смерти, то сделаю это французским выдержанным. Не зря я люблю «Киллиан»: они и коньяк, и парфюм делать умеют.

– Неинтересно?

Я на нее тяжелым взглядом посмотрела. Конечно, я хотела узнать, увидеть, понять! Что за женщина с ума его свела? С кем он мне изменял? Вадим был моим мужем, но увлекся ей. Кричал, что любит, но явился домой с недвусмысленными следами измены. Не хотел терять семью, но ушел. Не собирался разводиться, но адвокаты вовсю готовят документы. Да, я желала бы встретиться с этой женщиной! Посмотреть на этот «чудесный» экземпляр.

– Коллега какая-то, – коротко выдала я. Ее винить легче – околдовала, заморочила, соблазнила, – чем принять, что меня просто муж разлюбил. Ведь когда любят, не ищут увлечений на стороне, верно?

– Кать, – Светка руку мою сжала, – а ты уверена, что там серьезно? Может, по глупости, случайно…

– Вадим не такой дурак, чтобы случайно в женщину член воткнуть! – взорвалась я. И эта туда же! – И вообще, ты вон с Ильей развелась за месяц!

Светка тоже развод пережила и никогда не жалела. Она работала в фитнес-клубе на Остоженке директором продаж: хорошо зарабатывала и отлично выглядела. О новом браке даже не помышляла: отдых, тусовки, мужчины. Свободная, как ветер.

– То мы, а это вы. Знаешь, между тобой и Вадимом всегда было что-то такое… – и взгляд мечтательный к звездам, точнее, в потолок.

– Мы уж точно не были идеальной парой, – вставила я. Между нами, как и между любыми людьми, долго живущими вместе, бывали сложности. Мы не были парой сплошное «сюси-пуси».

– Возможно, – легко согласилась она, – но напряжение между вами всегда было вах какое!

– Было да скисло, – мрачно ответила я.

– Что все так плохо с этим делом? – и жест неприличный показала.

– Да нет, – произнесла, а сама задумалась. Все ли у нас действительно нормально было? – Как у всех. Наверное.

– Ну-ка, подробнее, – оживилась Светка.

– Как Ника в школу пошла, я уставать жестко начала. То одно, то другое. Да и Вадим с работы усталым приходил. Все и сошло как-то на пару-тройку раз в неделю.

Светка кислую гримасу выдала, и мне стало не по себе. М-да, звучит так себе. А в свете последних событий вообще приговор. Сейчас в принципе все виделось иначе: последние месяцы Вадим бывал с переменным успехом напряженным, раздраженным и отстраненным. Я списывала это на проблемы со стройкой на Пресне, теперь понимала, что дело не в этом или как минимум не только в этом. Возможно, именно тогда появилась она…