Александр Горбунов - Руки прочь

– Да уж, в сорок пять всё только начинается, – вырвалось у Максима.

Рабочий поднатужился, крякнул и наконец водрузил обновленную вывеску на место.

Вакцинировался

Витя Галкин с сияющим лицом вбежал в кухню. Семья в составе трех человек только села обедать. Галкин-отец успел съесть первую ложку супа и поднес ко рту вторую. Витина мама накладывала в тарелку салат. Сестра, ученица седьмого класса гимназии имени Песталоцци, украдкой совала коту Мурзику обрезок колбасы.

– Слушайте! – крикнул Витя и поперхнулся от волнения.

Все уставились на него. Мурзик уронил колбасу на пол.

– За тобой что, гонятся? – поинтересовался отец.

Витя перевел дух и сообщил чуть спокойнее:

– Я вакцинировался!

Мама продолжила манипуляции с салатом. Отец проглотил вторую ложку супа и только потом спросил:

– Заставили?

– Нет. Я добровольно, – ответил сын.

– Ну и дурак, – заключил Галкин-старший.

Витя снова чуть было не поперхнулся – на сей раз от негодования.

– Как же можно такое говорить? Это ведь государственное мероприятие.

– Знаем мы эти мероприятия. Хоть бы отстали уже от людей.

Против столь дремучей демагогии сложно было возразить, но Витя попробовал.

– Мы живем в современном обществе, которое стремительно меняется. Надо понимать последствия своего бездействия для окружающих…

– Окружающие пусть сами о себе подумают, – цинично заявил старший Галкин.

– Нет, ну так нельзя! Вирус передается по цепочке, которую необходимо разорвать, – начал популярно объяснять Витя.

– Без нас разорвут, – не переставая поглощать суп, хладнокровно парировал дремучий отец.

– Да кто же разорвет?

– Кому положено.

Витя всплеснул руками.

– Если так будут рассуждать все…

– Ты за всех не расписывайся, – сказал отец, облизав ложку.

– Мама, хоть ты меня поддержи, – воззвал Галкин-младший.

Вид у мамы был смущенный. Она отложила вилку и глядела куда-то в сторону, где стояла солонка.

– Я не знаю, Витенька, – наконец произнесла она. – Всякое рассказывают.

– Где рассказывают?

– По телевизору. Эксперты наши.

Вакцинированный член семьи слегка смутился. Эксперты точно вещали разное. Лысый вирусолог уверял, что эффективное лекарство изобретено и производится в огромных количествах. Его бородатый собрат, наоборот, предостерегал от избыточного оптимизма, поскольку польза ни одного из лекарств пока не доказана. А доктор Большова, одетая в театральный костюм бациллы, еще недавно в своем утреннем шоу советовала россиянам лечиться чесноком и спиртом.

– Нельзя сидеть сложа руки, надо что-то делать! – Витя пустил в ход, прямо скажем, слабоватый аргумент.

– Сидим вот, из дома почти не выходим, – констатировала мама.

– Вакцинация – это свобода, это колоссальные перспективы, – зашел с другого фланга сын. – Вы сможете посещать театры, фитнес-центры, бассейны, совершать путешествия!

– По театрам не ходим, – перебил его отец, – а фитнесы наши испокон веков на даче, в борозде. Там же и бассейн. Бочку с водой помнишь?

Из той бочки Галкин-старший, стоя в семейных трусах на досках, с удовольствием поливал себя в жаркую погоду. Витя как человек более продвинутый к подобному омовению не прибегал, да и саму дачу посещал крайне редко.

– Но как же туризм?

– Деньги на ветер весь твой туризм.

Оставалось апеллировать только к сестре-гимназистке – представительнице поколения, не отравленного ядом цинизма. Но та взяла инициативу в свои руки.

– Сколько заплатили?

– Кому? – не понял Витя.

– Ну, тебе за прививку.

Витя поперхнулся в третий раз.

– Вакцинация – мой гражданский долг, он не измеряется рублем. Ты слушай старших и готовься.

– Тачку хочешь выиграть? – по-хамски, в лоб, спросила сестра.

Галкин-младший почувствовал, что стремительно краснеет.

– Ты откуда… Ты что вообще говоришь?

– Слышала, как ты с Генкой Канарейкиным по телефону трепался.

Канарейкин учился вместе с Витей на втором курсе академии социального администрирования и менеджмента. Идея вакцинироваться изначально принадлежала Генке, но приятель с энтузиазмом подхватил ее. Привившиеся граждане получали лотерейный билет, дававший шанс сделаться хозяином автомобиля или, на худой конец, какой-нибудь бытовой техники – от холодильника до тостера.

Капитулировать перед малолетней нахалкой было ни в коем случае нельзя. Витя распахнул рот, чтобы жестко осадить ее, и внезапно захлебнулся кашлем. Его прошиб озноб.

«Он, вирус», – пронеслось в голове.

Галкин-старший вовремя подхватил обмякшего сына и потащил в комнату, на диван.

– «Скорую» вызовите, – через силу пробормотал Витя.

– Лежи, не дергайся, – скомандовал отец.

Доктор Сенькин, старый друг семьи, прибыл через час. Чтобы поставить диагноз, ему не потребовалось много времени.

– Перевозбудился юноша. Плюс легкая простуда, – объявил он. – Никаких антибиотиков, пусть больше пьет и лежит. Телевизор не включайте, телефон тоже не давать.

Витя лежал, глядя в потолок, и думал о том, как славно, что тревога оказалась ложной, и не нужно ехать в больницу на машине с мигалкой, под вой сирены. Теплый и толстый Мурзик навалился ему на ногу. Захотелось подремать, но тут скрипнула половица. Это была мама.

– Может, всё-таки попробуем чеснок со спиртом? – робко спросила она.

Добро пожаловать в Антарктиду

– Откладывать решение русского вопроса нельзя! – заявил Костик Косолапов и стукнул кулаком по столу.

Собеседники молча внимали ему. Дело происходило в субботу, дома у его приятеля Славы Зайцева, жена которого уехала к маме. По такому случаю Костик, Слава и Арнольд Сычев оперативно созвонились и собрались на товарищескую вечеринку. Всех троих объединяла бывшая совместная учеба на историко-педагогическом факультете. После первой бутылки бежать за второй не пришлось, поскольку она была заблаговременно куплена, и от воспоминаний о прошлом перешли к самой серьезной теме.

– На часах без пяти двенадцать, – вдохновенно продолжал Костик, хотя будильник на тумбочке показывал десять минут одиннадцатого. – Кто сформулирует истинно национальную повестку?

– Ты что же, на власть больше не надеешься? – перебил его Слава, помнивший ликование Костика по случаю «Крым наш».

Косолапов еще со студенческих времен слыл в их компании самым политически подкованным человеком. До того, как податься в историки, он два года отучился на географа и послужил в армии на Курильских островах. Нынешним местом его работы был филиал Всероссийской академии гуманитарного знания. Кроме того, Костик преподавал геополитику в казачьем университете. Слава, в отличие от однокурсника, связал дальнейшую карьеру с малым бизнесом.