Андрей Яковлев - Далёкая и близкая Сибирь

– Ой, я дико извиняюсь, – смутился он, увидев обнимающихся. – Коля, ты это… короче, я договорился. Только надо это… ну, твою барышню проводить сейчас, пока человек-то не ушёл.

– Серый, говори, что надо делать? – немного раздражённо переспросил Николай.

– Ну, смотри, девушка сейчас выходит с КПП, вдоль забора идёт к насосной станции, там её встретит Егор и проводит в дом. А вечером вы там встретитесь. Хотите на день, можно и дольше, условия я тебе сказал. Домишко – что надо, мне тогда понравилось.

– Рит, что ты решила? Останешься? – спросил её Николай.

– Да, останусь, – ответила девушка.

– Ладно, тогда до вечера.

– До вечера.

– Сейчас сразу направо. Там тропинка вдоль забора, никуда сворачивать не надо. Прямиком к насосной станции и выйдешь, – объяснил Сергей Рите. – А я со стороны части оббегу, предупрежу Егора, пускай встречает.

– А этот Егор твой нормальный? – недоверчиво спросил Николай.

– Ясен пень! Говорю тебе, свой человек, – успокоил Алалыкин.

– Не обидит девушку?

– Не боись, не обидит.

Вечером, после команды «отбой», Николай вылез наружу через окно в туалете и таким образом в сопровождении Сергея покинул казарму. Дальше прошли хозяйственный двор и перелезли через ограждение. Алалыкин вызвался сопроводить до самой деревни.

– Колька, запоминай дорогу. Обратно один пойдёшь. Летом было бы, конечно, лучше – снег не мешает. Зато зимой любовь крепче.

– Хорошо.

– Кстати, у них в деревне самогон неплохой. У Егора тоже есть.

– Самогон мне не нужен, – сказал Николай.

– Ну, я так, на всякий случай, – оправдывался Серёга. – Тут мне рассказывали, пару лет назад дело было. Солдаты день рождения одного из них сослуживцев отмечали, выпить хотелось. А взять негде. Нашли в свинарнике бутылку с жидкостью. Понюхали, вроде спиртом пахнет. Попробовали на язык, ну спирт и спирт. Разбавили один к одному водой, и давай жрать. Потом всю компанию в больничку с мигалками увезли. Выяснилось, что в бутылке была настойка чемерицы. Эту отраву коровам разводят несколько капель на ведро, чтобы отрыжка была после пережёвывания сена. Представляешь? Несколько капель на ведро! А они один к одному разбавили. Кое-как откачали.

– Да уж, артисты.

– Поэтому самогон и предлагаю, вместо всякой дряни.

– Серёга, я не пьянствовать собираюсь. С девушкой встречаюсь. И вообще, не знаю, чем эта затея закончится.

– Колька, нормально всё будет.

Егор – деревенский мужик лет пятидесяти, встречал их в сенях своего дома, попыхивая самокруткой с самосадом.

– Пришли, что ли? – спросил он.

– Пришли, пришли, – буркнул в ответ Алалыкин.

– А то краля Ваша уж заждалась. Дело-то молодое, понимаем.

Николай достал из кармана три рубля, сунул купюру хозяину.

– Благодарствуем, – отвесил поклон Егор. – Дом я протопил, до утра Вам хватит. Постельное в комнате свежее. Можно было бы и баньку сообразить.

– Нет, баньку не надо.

– Ладно, смотрите, дело Ваше, – махнул рукой Егор. – Я к родственникам спать пойду. Утром буду часов в восемь. Успевайте. Уйдёте раньше, не забудьте дверь посильнее прижать, а то она у меня туго закрывается. Надумаете продлить, ну опять три рубля понадобится. А так милости просим, проходите.

Серёга Алалыкин попрощался, а за ним следом и Егор захлопнул дверь.

Николай прошёл в избу. Внутри было тепло. За столом перед самоваром сидела Рита. Увидев знакомое лицо, она вся просияла, соскочила со своего места. Молодые обнялись.

– Колюшка, наконец-то ты пришёл.

– Рита!

– Боялась, вдруг не придёшь.

– Рита, я так волнуюсь, – шептал Николай. – У меня никогда не было отношений с девушкой.

– У меня опыта тоже нет, – тихо говорила Рита. – Но не волнуйся, начни с чего-нибудь, а там как получится.

Николай стал покрывать её лицо поцелуями. Потом, когда возбуждение начало нарастать, они стаскивали друг с друга одежду, лаская обнажённые тела. Николай старался быть как можно нежнее. Описывать процесс во всех его подробностях с нашей стороны было бы неправильно. Одно можно сказать: матушка-природа подсказала молодым людям как действовать.

И это был не просто секс. Блаженство, которое испытывали любовники, не имело границ. Мир со своими проблемами и суетой просто перестал существовать. Они были предоставлены сами себе и слушали только ритм своих сердец, любуясь красотой молодых тел, полностью, без остатка, растворяясь друг в друге.

Успокоились только к шести утра.

– Рита, я должен идти, – сказал Николай. – Хочешь, мы встретимся ещё и сегодня вечером?

– Нет, Коль, не сегодня, – ответила Рита. – Дома меня наверняка потеряли. Прости, но сегодня никак…

– Я люблю тебя, милая моя Маргарита Фрошауэр.

9

Самолёт вновь дёрнуло, выведя Николая из оцепенения нахлынувших воспоминаний. Не судьба ли это, что летят они в Новосибирск? Ведь именно там была когда-то оставлена его любовь. И эти воспоминания о Рите…

Пассажиры рейса переглядывались, кто-то тихо проговаривал апокалипсические сценарии развития ситуации. Различались слова, такие как: «Упадём», «Разобьёмся» и прочее. А один подвыпивший гражданин начал громко кричать:

– Не хочу я в Новосибирск, заворачивай, давай! Не то я сейчас сам всех тут уделаю! Кому сказано!

К нему подбежали две стюардессы, начали его успокаивать. Но он продолжал орать, расталкивая девушек в разные стороны. Происходило это до тех пор, пока с соседнего места не соскочил крепкий мужчина. С гневным видом он ударил дебошира по лицу. От удара пьяный упал на пол, а когда встал, то предпочёл тихо сесть на своё место. Стюардессы по очереди пытались стереть с его лица кровь, сочившуюся из разбитой губы.

– Я сам! Отвалите! – пытался увернуться он. – Говорю же, сам!

Единственный человек, который даже бровью не повёл, сохранив невозмутимость и спокойствие, был Ринат. Он по-прежнему слушал через наушники свой плеер.

Лайнер пошёл на снижение. Вот уже под крылом мелькнула полоска застывшей могучей сибирской реки – Обь, прорезавшей себе русло через внушительный массив тайги. Потом показались дороги, крыши домов. Самолёт коснулся взлётной полосы и начал торможение. Посадка прошла штатно. Объявили температуру за бортом – минус 25 градусов. Специальный автобус перевёз пассажиров в здание аэропорта. Людей поместили в зону ожидания. Никто не знал, что будет дальше.

– Сейчас выяснят причину аварийной посадки, – пояснил Ринат. – Если всё плохо, придётся ждать, когда дадут подменный борт, потом перегрузят багаж. А это всегда долго.

Действительно, прошло уже два часа, но к пассажирам так никто не вышел и не объяснил, что делать дальше и сколько ждать. По понятным причинам люди проявляли недовольство. Кто-то стал стучать в стеклянную дверь, прося тех самых объяснений. После этого подошёл работник аэропорта, заверив в скорейшем разрешении ситуации, предложил воспользоваться буфетом. Но ситуация, видимо, так и не разрешилась. Весь вечер и всю ночь люди просидели в неудобных креслах зала ожидания. И только к утру тот же работник сделал ещё одно неожиданное предложение – совершить экскурсию по зимнему Новосибирску. Желающих оказалось много, если не сказать, что поехать решили почти все. Людей рассадили в два автобуса марки «Икарус» и повезли в город.