Геннадий Исиков - Наследники Дерсу. Книга 2. Здравствуй, Синяя

Людмила в толк не возьмёт. Чуть не плачет.

– В тайгу ездил? Ездил!.. Ездил!.. Ездил!..

– Но я там пробыл всего несколько дней!.. Нас тайфун из тайги выгнал! Сильный дождь начинался, и мы сбежали из тайги! Я успел замерить толщину и высоту не всех деревьев и не все описать по сорока признакам каждое дерево!.. А надо было два участка застолбить!.. И в каждом по восемьсот деревьев, обмерить и описать по признакам!.. Вот эту недостающую часть пересчета и описания признаков я дома и делал!.. На основе измерений нарисовал график и по нему описал недостающие сотни деревьев, подогнал под нужный конечный результат!.. Разница между участком у дороги и на склонах рек, действительно, есть!.. Кедрач на склонах гор элитный!!..

– Дома вечерами расчёты делал?..

– Делал!.. Я же тебе объясняю!.. Начертил нужные графики и под них подогнал высоту каждого из двух тысяч деревьев и такие таблицы составил, что кедрач стал элитным. Впрочем, он и есть элитный, я сравнил с другим участком, где деревья заметно ниже.

– Значит, у тебя уже есть дипломная работа!

– Практическая часть есть, расчеты есть, методом математической статистики доказал, что кедрачи элитные!.. У меня нет теоретической части!.. Научного обоснования и подобного опыта в других странах! Осталось сорок страниц написать!.. В лесхозе нет научной литературы по селекции в лесном хозяйстве!.. Как ты не можешь этого понять?!

– Не верю!.. Тут что-то не так!.. Ты любовницу в Уссурийске завёл!.. Вот и рвёшься туда!.. А я, одна-одинёшенька, с сыном останусь!.. Воду носить в вёдрах из родника!.. А вода в тайге!.. От дома, сам говорил, триста метров!.. Дрова рубить!.. Ты же не заготовил с запасом на зиму дров! Они закончились!.. А те, что привез, надо распилить, поколоть! В дом носить!.. Печку топить!.. В детский сад сына по грязи на себе!.. Ты обо мне подумал?! Я уже три месяца без тебя тут колгочусь!..

…Фролов Виктор Петрович, декан лесфака, научный руководитель, словно ждал, что Кутелев без него не обойдётся. Достал из стола дипломную работу студента прошлого года.

– Теоретическую часть отсюда возьмёшь. Стиль написания измени. Цитаты, источники, формулы и выводы оставь. Расчёты свои приложишь. Покажешь, что получилось.

Виталий убедился: его решение приехать в институт – верное! Хотя и трудное. Опять разлука на месяц. Но… заработную плату сохранил, иначе бы пришлось перенести защиту на следующий год!.. За свой счет ехать в институт.

На лекциях преподаватели подшучивают:

– Неделю назад госэкзамены сдал и уже забыл, чему учили? – Знают, что работает над текстом из диссертаций лесоводов стран мира. Кроме учебника необходимых по теме книг по лесной селекции даже в библиотеке института не нашлось.

Распоряжением Министерства высшего образования СССР председателем Государственной комиссии в Приморский сельскохозяйственный институт прислали декана лесфака Казахского сельскохозяйственного института.

Виталий родился в Алма-Ате, работал техником лесоводом в Алма-Арасанском лесничестве, в столице республики!.. О чём ещё можно мечтать?.. А после второго курса лесфака Казахского СХИ, переехав с семьёй в Приморский край, продолжил учёбу в Уссурийске, где на защите и встретился с земляком профессором.

Защита прошла на «отлично».

– Не желаешь вернуться в Алма-Ату? Возьму на кафедру таксации ассистентом. Столица… всё же!..

Виталий понял земляка. Единственным факультетом в Казахском сельскохозяйственном институте, где преподавали русские профессора, остался факультет инженеров лесного хозяйства, на всех остальных преподавали взращённые советской наукой национальные кадры и теперь принимали в институт на все остальные факультеты исключительно казахов с перспективой расставить их на руководящие должности. Владея русским, казахи, члены приёмной комиссии, во время вступительного экзамена расспрашивали абитуриента на родном языке о родственниках, из какого аула приехал, о чём угодно, хотя бы о погоде. К экзаменам готовиться нет необходимости, за учёбу оплачено!.. Баранами. Деньгами!.. В отместку русские уезжали учиться в Павлодарский сельхозинститут и выставляли пикеты, не пускали казахов в приёмную комиссию, отправляли местных казахов ехать учиться в Алма-Ату. Об этом рассказала соседка, подруга детства. В медицинский институт независимо от национальности платили деньгами, такса восемьсот рублей, при минимальной заработной плате в месяц шестьдесят.

Вспомнил, как на первом курсе пытался в Алма-Ате сдать экзамен по инженерной геодезии кандидату наук, казаху. Виталий предмет знает. В лесном техникуме обучили всем видам съёмки. И толстенный учебник Инженерная геодезия законспектировал, и подготовился по каждому вопросу, а на один не нашёл ответа и решил задать его на консультации.

Ждали казаха, кандидата наук, три часа, до девяти вечера. В ожидании выражалась степень уважения к преподавателю. Об этом ходили слухи. Если дождались, не разошлись, то его уважают и всем гарантирован успех.

С каким почтением поведёшь себя на экзамене, ту оценку и получишь.

В аудиторию вошёл молодой, с крупными чертами батыра, невозмутимым взглядом, прилично одетый казах. Окинул русских студентов невидяще и стал важно, задрав голову, ходить взад-вперёд перед кафедрой.

– Есть вопросы?

В ответ молчание. Минута. Три. Пять. Спрашивать не принято. Тягостное молчание, после которого он отпускает студентов. Это означает, что предмет знают, вопросов нет, и все заслуживают хорошей оценки.

Виталий поднял руку.

Пять минут казах ходил взад-вперёд у кафедры, мучаясь и меняясь в лице. И процедил сквозь зубы:

– Не знаю.

На другой день на экзамене забрал билет, положил на стол и показал на дверь.

Второй и третий заходы дали тот же результат.

Виталий решил попросить помощи Сейсембаева Досым Кимбаевича, в лесном техникуме он работал завучем, а теперь он товарищ министра по профессионально-техническому образованию, повлиять на, так сказать, кандидата наук.

Встретились с Досым Кимбаевичем как старые друзья, в приемной министра. Предложил должность директора профтехучилища.

Открылась дверь. Министр вышел первым из кабинета с высоко поднятой головой, за ним, по занимаемому чину, друг за другом семенили первые, вторые замы, за ними первые, вторые замы замов. Досым Кимбаевич застыл в низком поклоне, как самурай перед японским императором.

Виталий остался сидеть в кресле в углу у двери, наблюдая картину раболепия. Сейсембаев моргал Виталию, надо встать!.. Но Виталий так и не встал и понял, что должность директора ему не светит.

Экзамен всё же сдал. На втором курсе. Приехал из Кавалерово в Алма-Ату отстреляться за второй курс, забрать документы и перевестись в Уссурийск, в Приморский СХИ. Зашёл на кафедру, так и сказал: