Марина Столбунская - Убийство в провинции. Эпизод 1. Крёстная

Варя лишь на мгновение повернулась к незнакомке спиной и надавила на дверную ручку, но этого хватило, чтобы женщина вырубила девушку ударом по голове.

В тишине громко тикали часы, Варя открыла глаза. Комната освещалась лишь светом, доходящим из коридора. Тошнило, а рот завязан тряпкой. Жарко и душно. Она сидит в пальто, привязанная к горячей батарее.

Варя замычала, на эти звуки в проёме появилась та самая незнакомка.

– Очухалась? – Кивнула она головой, жуя кусок булки. – Так! Времени много потеряли. – Женщина деловито отряхнула руки и достала из кармана телефон. – Развяжу тебе рот, но если будешь кричать, долбану так, что уже не проснёшься. Поняла? – Варя кивнула.

– Что тебе нужно? – с вызовом спросила девушка, откашлявшись.

– Говори пароль от телефона.

– Зачем?

– Говори уже!

– Три, один, ноль, шесть, – обречённо ответила пленница. «31июня» – её любимый фильм.

– Хорошо. А теперь скажи-ка мне, кому позвонить, чтобы за тебя заплатили выкуп. Много мне не надо – два миллиона сойдёт, рублей. Чего глаза пучишь? И по-быстрому. Час, два, не больше.

– Откуда взять такие деньги?!

– Остаться в живых ты можешь лишь на этих условиях. У меня нет времени с тобой возиться. Ну?

В голосе мучительницы звучала непреклонность, а испуг Вари был огромным.

– Владимир Павловский, – тихо выдавила она.

– Вот и славно! – Женщина зло усмехнулась и вновь завязала девушке рот, а после нажала на кнопку вызова.

– Привет, малыш, – ласково ответил Володя, а в ответ услышал дикое ржание.

– Малыш?! Это я удачно попала. Жди сообщение с другого номера.

Преступница, продолжая гоготать, выключила телефон Вари, сфотографировала её на свой и отправила уже с него сообщение Павловскому.

– Посмотрим, как он любит своего малыша. Если через час не привезёт деньги в обозначенное место, то: «Гудбай, малыш». Смотри-ка, согласился, – лёгкое разочарование мелькнуло в голосе женщины, а Варя уставилась на неё с ненавистью.

Больше женщина не произнесла ни слова, выключила свет и покинула квартиру, оставив девушку одну, в темноте, у горячей батареи в полном отчаянии.

Время тянулось бесконечно долго, часы били каждый час, но, сколько они показывали, во мраке не было видно. Варя изнемогала от жары в шерстяном пальто. Она была уверена, что Володя её не подведёт, и деньги у него есть и дома, и на работе, и гораздо больше, чем запросила преступница, но вот отпустит ли она её, получив их. Обычно в кино заложников не возвращают, к тому же она видела её лицо. Варя сделала усилие, чтобы вспомнить его черты, но не смогла. Та всегда стояла против света и была какой-то безликой, без особых примет. Нет, девушка не сможет, если понадобится, описать её облик.

Ключ повернулся в замке, но радоваться этому было пока ещё не время. В коридоре загорелся свет.

– Варя?

«О Боже!» – девушка заплакала от счастья.

– Ох, Варя! – Володя отвязывал её. – Если бы я тебя не знал, то подумал бы, что это подстава. Как ты? Не ранена?

– Нет, всё в порядке. – Всхлипнула девушка и бросилась в его объятия. – Мне было так страшно!

– Всё закончилось. Не плачь, малыш. – Он целовал её мокрое лицо и был необычно для себя растроган встречей.

Когда она немного отошла от шока, выпив воды и умывшись, Володя принялся за допрос.

– Как ты оказалась в этой дыре? – Он ходил по комнате и с брезгливостью осматривался. – Ты знаешь, чья это квартира?

– Да, – обречённо ответила девушка. – Волошиной Александры.

– И кто это? Твоя знакомая?

– А ты не в курсе? – Её голос стал более уверенным.

– Нет. А должен быть?

– Это уборщица, которая нас тогда застукала.

– И?

– Она пропала. Ты не слышал? – Варя искала на его лице хоть малейший намёк на причастность.

– Куда пропала?

– Вообще, её не было на работе с того самого дня. Она исчезла и дома, похоже, не показывалась. Я пришла сюда это проверить и найти какие-нибудь улики.

– Ты еб*сь?! Какие улики?! Бл*ть, Варя!

– Чё ты на меня орёшь?! Я, между прочим, думала, что это ты её убил!

– Ох*еть! Два лимона как с куста! – Он мотал головой, силясь понять девушку. – Н-да. Почему она позвонила мне, убийце, а не твоему ненаглядному мужу?

– Она у меня спросила, у кого есть деньги. Я испугалась, Володя! Неужели не понятно?! Верну я тебе твои два миллиона, – обиженно бросила ему в лицо девушка.

– Вернёт она! Как же! Ладно, прощаю. – Он вздохнул и обнял её. – Я всегда знал, что женщины – дуры. Чего ж теперь?

– Ты говорил с уборщицей? Ну, тогда, – осторожно спросила Варя, любопытство победило, не удержалась.

– Конечно, дал ей пять косарей и пригрозил увольнением.

– Но она тебе не подчинялась.

– Ой, Варя, я ценный арендатор. А ты дурашка. – Он посмеялся, чтобы растопить лёд, хотя на самом деле был просто в бешенстве. Но за женщин всегда приходится платить, и ладно, если только рублём, бывало и дороже.

Обещала Володе не строить из себя детектива и не лезть не в своё дело. Но дневник-то прочитать хотя бы можно! Жизнью за него рисковала. Варя листала фотографии в телефоне и не могла оторваться.

Не было ни дня за полтора года, проведённых в колонии, чтобы Саша не вспомнила тот эпизод, что произошёл после вынесения приговора, перед самой отправкой. Явилась к ней на свидание баба Маша. И как только разрешение умудрилась получить? Из шкуры, наверное, вылезла, да за взятку.

– Ну, здравствуй, деточка, – ехидно проскрипела старуха. – Гостинцев тебе принесла на дорожку, не думай, не отравлено. На кой мне грех на душу брать? Уж помирать скоро.

Саша молчала, скрестив руки на груди и глядя на посетительницу презрительным взглядом.

– Молчишь? Ну, молчи, молчи. Я чего хотела-то? Ты ж ведь не знаешь, а Игорёк твой разлюбезный мог ведь тебя спасти от решётки-то. Я ему сделку предложила: женится он на Марьяне, заберёт она заявление, и, глядишь, отпустят тебя. Мол, полюбовно договорились. И что он мне ответил? Допёрло? Вижу, что допёрло, – ухмыльнулась баба Маша. – Сидишь тут, стало быть, отказался милок-то твой. Эх, загубил двух девок за раз. Кому теперь Марьяна моя нужна? Бог с ними, со шрамами, только ведь в наших краях такой позор не скроешь, никто замуж не возьмёт. А Игорёк говорит, мол, по любви только могу жениться.

– То-то! – Лицо Саши засияло торжеством. – Меня он любит, а не твою внучку-потаскушку.

– Рано радуешься, доченька. Любит, да не тебя, а сестру твою. Спелись они пока суд да дело. А мне он знаешь, что ответил? Пусть поостынет на зоне, неповадно будет ножиками-то махать. Так-то вот, родимая. Ну, уж не буду тебя боле отвлекать. Чалься тут. Твоему Игорьку есть с кем времечко скоротать. Небось сестра тебе не поведала об их любови-то. – Бабка злорадно засмеялась в бледное лицо Саши.