Марина Журавлёва - Чужая вина

«Я совсем истеричкой стала, на незнакомого мужика набросилась. Будь он рядом, а не в телефоне, я его, наверно, к этому моменту разорвала бы в клочья… Ася, возьми себя в руки! Так же нельзя, в конце концов», – женщина шла быстрым шагом по знакомой улице и мысленно ругала себя, отчитывая за устроенную истерику.

«Так, на скайп к матери я уже не успеваю, но у меня есть шикарное оправдание – я же спасала вещи в её квартире. Нужно позвонить и предупредить, что не выйду на связь. Нет, я сейчас точно не смогу с ней говорить, чего доброго опять разрыдаюсь. Ладно, пошлю хотя бы эсэмэску, когда дойду до квартиры. Какая теперь разница?! Она всё равно будет меня ругать и говорить, какая я бестолочь», – с этими мыслями Ася дошла до подъезда родительского дома и, не дожидаясь лифта, быстро поднялась на третий этаж хрущёвки, в которой она прожила тридцать с лишним лет.

Ася помнила здесь каждую выбоину на ступеньке, каждую отломанную щепку на перилах, сейчас так щедро закрашенных краской неприятного коричневого цвета. «Я все надписи в нашем подъезде помню наизусть», – подумала Ася и открыла дверь в квартиру матери.

В ту же секунду раздался звонок телефона, и тот же мужской голос произнёс:

– Ася, простите меня, ради бога, это опять Егор. Услышал, что вы дверь открыли. Можно, я к вам спущусь, оценю, так сказать, ущерб?

– Ну конечно, спускайтесь. Стоило спрашивать, – ответила женщина, а про себя подумала: «Он что, так сильно боится, что ему предстоит раскошелиться? Вдруг я тут специально воды налью побольше на “ценные меха” матери и заставлю его за это платить?» – женщина не успела додумать мысль, как в дверь постучали.

На пороге стоял мужчина лет пятидесяти. Некогда тёмные волосы теперь наполовину поседели и торчали на голове стриженым «бобриком». Умные карие глаза смотрели озабоченно. Тонкий прямой нос придавал сходство с благородным профилем, не раз виденным Асей на какой-то картинке. Сейчас она силилась вспомнить, на какой именно, но не могла этого сделать. Общее приятное впечатление от внешности незнакомца немного портили нечёткий, словно смазанный, подбородок и тонкие губы.

«Не хватило у природы материалы для “породистости”», – подумала Ася, беззастенчиво рассматривая вошедшего соседа.

– Вы ещё раз меня простите. Подскажите, может быть, у вас, вернее, у вашей матушки, квартира застрахована? Тогда необходимо незамедлительно составить акт.

– Это вы меня простите, я устроила такую истерику по телефону. Дело в том, что я только что из больницы вернулась, там дочке делали операцию.

– Надеюсь, она выздоравливает, – вежливо отозвался мужчина, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и не решаясь пройти вглубь квартиры.

– Да, конечно, уже всё хорошо, – отозвалась Ася, одновременно жестом приглашая гостя пройти дальше, в ту самую спальню.

– Сейчас посмотрим, что тут за потоп случился, – Ася открыла дверь спальни ключом. Накануне слесарь, за бутылку, врезал туда простенький замок.

– На первый взгляд, тут сухо, – Ася оглядывала спальню, её стараниями до отказа забитую вещами, которые Антонина Петровна велела ей перенести сюда из других комнат накануне переезда квартирантки. Хозяйка жилища даже выслала по электронной почте список всего, что требовалось здесь разместить, не надеясь на память дочери.

Антонина Петровна не знала о травме внучки, когда составляла этот перечень, и, очевидно, полагала, что участвовать в перемещении вещей будут и Ася, и Алла. Однако всю работу по перестановке пришлось делать Асе, а для того, чтобы передвинуть крупногабаритные вещи (например, такие как трюмо с зеркалами), она пригласила того же слесаря.

С большим трудом протиснувшись к окну – туда, где стоял трёхстворчатый шкаф – Ася увидела ещё не высохшую лужицу воды на линолеуме.

– Вот тут, видимо, была течь от вас, но воды не так много, как вы говорили, на обоях почти и не заметно. Все высохло благодаря горячей батарее, – осматривала ущерб Ася.

– Я и не говорил про потоп, это Марья Ивановна преувеличила. Даже предлагала ОМОН вызвать, чтобы взломать железную дверь и немедленно начать спасать ценные вещи вашей матушки. Причем организовать эту операцию она планировала за мой счёт. Я, конечно, отказался, потому и пытался до вас дозвониться.

– Да, хорошо, что вы пытались дозвониться, – Ася повторила слова мужчины, боком подбираясь к шкафу. Открыла его дверцу, предварительно вынув из стоящей на тумбочке шкатулки ключ, и, распахнув шкаф, окинула беглым взором одежду. Затем, обернувшись к мужчине, заключила:

– По-видимому, здесь тоже ничего не пострадало. Можете не беспокоиться. Шкаф даже не намок, вода с другой стороны текла, тут потолки-то кривые. Сейчас уберу весь нанесённый ущерб. «Ценные меха» не пострадали. Делов-то – тряпкой минуту помахать, – женщина уже хотела закрывать шкаф, но мужчина её остановил.

– Подождите, подождите. Я всё же предлагаю вынуть вещи и просмотреть их внимательно. Вдруг, вода была на шкафу и уже впиталась в ДСП, повредив… вот, к примеру, вижу шубу с натуральным мехом, – он показал на любимую чернобурку Антонины Петровны, которую она надевала несколько раз в жизни, «на выход». – Я сейчас поднимусь к себе и составлю бумагу для своей страховой компании. Прежде чем купить квартиру, я застраховал её от всякого ущерба, в том числе протечек воды к соседям. Если ущерба на самом деле нет, вы подпишете отказ от претензий, и мы с вами мирно разойдемся.

– Хорошо, – Ася тоскливо посмотрела на переполненный всяким барахлом шкаф матери, понимая, что сейчас ей придется всё оттуда перетаскивать на кровать. А затем, желательно в таком же порядке, складывать обратно.

Мужчина ушел к себе домой. Ася начала методично доставать с верхней полки вещи, а затем, стараясь не нарушить порядок, в котором они были сложены, несла их на кровать. Полностью освободив верхнюю полку от многочисленных полотенец, сложенных аккуратными стопками и даже разобранных по цветам, Ася с тяжёлым сердцем посмотрела на эту огромную разноцветную гору и взялась за следующую полку, где лежали скатерти и накрахмаленные салфетки. Мать всегда говорила дочери: «Тебе замуж уж поздно выходить, не получилось у меня никому тебя сосватать, зато хоть внучка будет с приданым. Хороший дом начинается с накрахмаленной скатерти и чистого полотенца!»

Неожиданно Ася заметила чёрный полиэтиленовый пакет, прикреплённый скотчем к задней стенке шкафа и обмотанный такой же чёрной изолентой. Он почти сливался с тёмным шпоном шкафа и, скрытый за стопками полотенец, был незаметен постороннему глазу.

«Тут никакой соседский потоп не страшен», – мысленно рассуждала Ася, вертя в руках неизвестный сверток. На ощупь определить содержимое не представлялось возможным, так много слоев упаковки было на нём.