Вадим Симонов - Быть избранным, а не выбранным. Приоритет сохранения воли и инициативы в отношениях с токсичными людьми

С людьми же, которых он уже какое-то время знает, а также по мере его развития, а точнее, продвижения (развитие доступно психопату, с нарциссом развития не будет), знакомства с вами, вы будете замечать другую закономерность: ваш новый знакомый перебивает собеседникас изрядной регулярностью, проявляя при этом самодовольство и явную непробиваемость в сочетании с демагогией, – и это тревожный звонок. Причём – абсолютно с любой точки зрения. Вообще за всю историю моих исследований – среди людей, способных в одной коммуникации последовательно применить все десять механизмов из раздела методички по риторике Филфака МГУ «запрещённые приёмы ведения диалога», была лишь коммерческий директор фирмы, в которой я успешно трудился на протяжении одиннадцати лет, ну и, в соответствии с жанром, все мои возлюбленные токсы. Больше я таких талантов не встречал ни в одном отстойнике или заповеднике.

Ибо при тяжёлых расстройствах психики в сознании таких людей не остаётся места ни для эмоционального пространства других людей, ни для, тем более, их собственного мнения. В диалогах с людьми, с которыми он взаимодействует более или менее регулярно, нарциссу интересно лишь собирать всё, что потом может быть когда-нибудь использовано против собеседника, а также факты и взгляды для последующего их передёргивания или переворачивания. Именно поэтому в отношениях способность перверзным нарциссом слушать вас тает от недели к неделе: весь компромат и сомнительные моменты он из вас уже выудил, из контекста полностью вырвал, а как человек со своим мнением, мыслями и чувствами, вы ему глубоко неинтересны. Однако при этом потребность блистать в компании своей общительностью, харизмой и всезнайством, купаться в восхищении своей безграничной социализацией, наслаждаться бесконечной трескотнёй у нарца никуда не девается: именно по этой причине жизненный путь таких манипуляторов всегда характеризуется полной и экспоненциальной противоположностью принципу «старый друг лучше новых двух».

Здесь я предлагаю первое отступление по аспекту авторства своего бытия в тяжёлых полевых условиях. Приём нарцисса «бесконечное каскадное интервью» – как раз один из немногих, где вы можете переиграть абьюзера, и при этом ваша победа не будет пирровой, хоть и не поставит точку на этом грязном приёме. При втором же вопросе, вылетевшем в вас из автоматного рожка вашего избранника, пока вы успели произнести пять-шесть слов своего ответа на первый, берите большой лист бумаги, поднимите с важным видом указательный палец вверх, с заинтересованным видом скажите «секундочку!» и запишите в начало списка пронумерованные два вопроса. Когда список достигнет двадцати или двадцати пяти вопросов, продемонстрируйте его вашему собеседнику со словами «милая, на какой из заданных тобой за эти десять минут мне вопросов ты хотела бы получить ответ в первую очередь?». Оппонент примется воротить от стенограммы бесконечности потока своего сознания морду лица аки кот от испорченных тапок, прокричит напоследок что-то наподобие «что ты тут пишешь всякую фигню, когда с тобой любимая разговаривает!», однако в ближайшие две-три недели вас гарантированно этим иезуитским механизмом никто изводить не станет.

Здесь стоит упомянуть, что иллюзия того, что переносить всё системное общение с токсом в зону письменной речистанет эффективным решением по причине невозможности оппонентом перебивать вас, уводить в сторону от заданной темы и искажать смысл написанного, так и останется иллюзией, но иногда стремиться в этом направлении бывает на короткое время полезным, особенно, если уровень вашего технического образования позволяет моментально генерировать на бумаге отражающие вашу мысль графики и диаграммы и предлагать их вниманию вашего собеседника настолько быстро, что его файерволлы даже не успевают натужно загудеть в режиме аварийного разогрева. Ибо при всей своей склонности самым заинтересованным образом погружаться в вашу публицистику и похахатывать над вашими там образами и шутками, к вашим краеугольным тезисам, адресованным непосредственно ему, восприятие токса будет редуцировано схемой «я не читала, но при беглом просмотре заметила пару слов, которые считаю недопустимыми». Первичность потребности манипулятора не слышать вас, отгораживаться от ваших чувств, от ваших мыслей, и при этом изматывать вас, питаясь вашими усилиями, вашими эмоциями, никто не отменял.

Психопаты и нарциссы традиционно сильны не только в способности при знакомстве определять максимальное число больных точек, триггеров нового человека, чтобы впоследствии знать – через что им наиболее эффективно манипулировать и куда наносить решающий удар, но, прежде всего, в искусстве расположить к себе новую компаниюи максимально возможное время – через ведение безошибочной игры – не только удерживать эту компанию в зоне лояльности к своей персоне, но и своевременно изолировать или с опережением выключать из игры тех участников этой компании, которые в силу своей наблюдательности первыми начнут замечать явные нестыковки и противоречия между демонстрируемым и действительным, между проповедуемым и содеянным, или же станут сомневаться в интеллектуальной полноценности человека, способного с серьёзным лицом произносить откровенно саморазоблачающие наблюдения наподобие «мои друзья были всегда лучше, чем мужья». Они достаточно ловко могут обмануть интуитивную чувствительность к фальши детей – хоть некоторые психиатры утверждают, что дети лишь интуитивно чувствуют, что таким взрослым для собственной же безопасности нужно стараться нравиться и изображать взаимность, – и даже умудрённых опытом бабушек. С дедушками это, слава богам, проходит реже, что подтверждает неизменную пока ещё прикладную первичность разума перед остальными двумя составляющими личности.

В дополнение к сфере социального взаимодействия непременно стоит добавить, что патологическому манипулятору в его практической неспособности просто слушать и слышать собеседника необходимо решительно к любой теме разговора неизменно и весомо добавлять свои пять копеек – вне зависимости от своей по этой теме информированности и, к сожалению, вне стремления, предписанного культурологией, при своём присоединении к беседе, неизменно стремиться вывести её содержание на новый уровень – хотя бы посредством банального обобщения.

Впоследствии максимально рвотные когнитивные ваши реакции в сценах такого рода нарцисс будет вызывать обширными, навязчивыми, досужими, пошлыми и упрощёнными суждениями в социуме о, например, сферах искусства, которые открылись ему впервые лишь при тесном взаимодействии с вами. Ведь ни для кого не секрет, что любой оснащённый тонким художественным чутьём человек, достигший этого уровня, в том числе и через многолетнюю, с самого детства, каждодневную работу по изолированию себя от токсичных продуктов дешёвой и во многом вторичной массовой культуры, никогда не будет стремиться популяризировать то, чем напитаны его личные вибрации самого высокого порядка. Это для него всегда одна из важнейших интимных сфер.