Антон Navotny - Социальный эксперимент

– Он тебя не искал?

– Искал, писал. Я его везде заблокировал. Он знал, где я жил с родителями в Лейпциге, а бабушкин адрес в Берлине не знал. Это меня и спасло.

– Теперь понятно, почему ты асексуал. Не пробовал к психологу обратиться?

– Да не, я потом еще с двумя парнями встречался и понял, что меня в принципе секс не заводит. Возможно, Матис был жесток со мной, чтобы на какие-то эмоции вывести, а я толком и не реагировал, один-единственный раз завыл, когда он меня порвал…

– Пиздец, – произнес Никита по-русски.

– Что? – не понял Вальтер.

– Ничего.

Никита обнял Вальтера за плечи и прижал к себе.

Все стало ясно. Не было никакой асексуальности, Вальтер просто прятался. Он никогда не получал ласки, заботы и любви. Ему этого не дали ни родители, ни Матис. Всем было наплевать на него. Удивительно, что в таких условиях он не озлобился, а наоборот, был добрым и отзывчивым. Работа в клубе тоже скорее всего связана больше не с тем, что надо было заработать денег на обучение, а подсознательно он хотел проверить себя, свою чувственность, сексуальность, свои желания, в глубине души он надеялся, что он такой же человек, как и большинство. Однако он не там искал. В клубе он видел наркотики и механический, жесткий секс. Люди в зале не видели друг друга, каждый делал то, что хотел, как и Матис с Вальтером, не заботясь о чувствах ближнего. И Вальтер ничего не чувствовал, он понимал, что не хочет подобного, его сущности это чуждо, и все больше укоренялся в своей вере в то, что он асексуал. Вальтера никто никогда не любил, он никогда никого не любил, и от этого были все проблемы.

Вальтер поднял голову и посмотрел Никите в глаза, а потом неожиданно поцеловал. Никита удивленно отстранился от него.

– Я тебе не нравлюсь? – спросил Вальтер.

– Ты симпатичный, но… Да ты напился, – Никита улыбнулся.

– Вчера кое-что произошло. – произнес Вальтер, не отводя взгляда от Никиты.

– Что?

– Впервые за долгое время у меня встал…

– Такое бывает, ты же не в церкви работаешь, – сказал Никита и с сарказмом добавил: – А прости, забыл, ты же асексуал.

– Не смейся. У меня встал не на них, а на тебя.

Никита аж слюной поперхнулся.

– М… м-м-м, мне лестно… – заикаясь сказал Никита.

– Извини, – смущенно произнес Вальтер, – Но для меня самого это необычно. Прости, что поцеловал…

– Хватит уже извиняться. Это все вино!

Никита слегка ударил своей бутылкой о бутылку Вальтера.

– Я рад, что у тебя в итоге не все так плохо в штанах, как ты думаешь, – улыбнувшись, сказал Никита, бросив наигранно томный взгляд на ширинку Вальтера.

Вальтер смущенно прыснул смехом и пихнул Никиту в бок.

– Это все ты!

– Ладно, давай выбираться отсюда, а то уже темнеет.

Водитель пробормотал что-то невнятное, и такси остановилось. Никита толкнул дремавшего у него на плече Вальтера.

– Приехали вроде, – сказал Никита.

Они вышли из машины.

– Вас подождать? – спросил таксист на английском.

– Нет, спасибо, я прогуляюсь.

Никита взял Вальтера под руку.

– Куда идти?

Вальтер указал пальцем на подъезд дома, напротив которого они стояли.

Никита и сам был пьян, но старался держаться. Хоть один, но должен контролировать ситуацию.

– А я тоже с тобой хочу погулять, – заплетающимся языком произнес Вальтер.

– Тебе уже хватит.

Никита прислонил Вальтера к двери.

– А когда мы снова увидимся? – спросил парень.

– Я завтра улетаю.

– Че-е-ерт, не-е-ет, – Вальтер уперся лбом в грудь Никиты.

– Послушай меня, – Никита взял лицо Вальтера в руки. Вальтер насколько мог сосредоточенно смотрел на Никиту. – Найди человека, которому ты будешь дорог, а не который будет тебя трахать из-за красивой мордашки, и который будет дорог тебе, и ты с ним будешь трахаться, потому что он тебе нравится, потому что у тебя от него дрожь по всему телу, а не потому, что ты вроде как гей и должен это делать.

– Как ты?

– Пусть как я, – улыбнулся Никита. – В конце концов найди себе девчонку, вдруг ты вовсе не гей.

– Фу-у-у, нет. Да простят меня девчонки, но от них меня тошнит, уже проверял.

Вальтер засмеялся. Они обнялись, и Вальтер скрылся за дверью.

В рюкзаке Никита обнаружил бутылку вина, открыл ее и побрел по пустынной улице, делая большие глотки.

Памятники, откровения Вальтера – весь день держали Никиту в напряжении, а сейчас отпустило. Волна расслабления медленно, от пяток до макушки, прокатилась по всему телу. И с тем, как внутри становилось легче, эффект от вина становился сильнее, а с усилением эффекта в мозг возвращались мысли о Саше, а вместе с ними и тоска. Хотелось плакать, да чего уж там, рыдать! Какой же он дурак! У нег было все – дом, любимый человек, а теперь ничего!

Не желая раздирать душу в одиночестве, Никита набрал Валентину. Тот сразу ответил.

– Валя, мне кажется, я совершил ошибку! – выпалил Никита, как только Валя взял трубку.

– Ты пьян?

– Немного. Но дело не в этом. Я идиот, Валя!

– Почему?

– Ой, прости, я тебя не разбудил? – Никита посмотрел на экран телефона, пытаясь сфокусировать зрение на часах, но у него ничего не получалось.

– Нет, все хорошо. Я же сказал, что доступен для вас в любое время, – сказал Валентин и добавил с укором: – И вы обещали звонить каждый день.

– Прости, пожалуйста, тут столько всего происходит…

– Это хорошо!

– Да фигня это все! Валя, я просрал свою жизнь! Я потерял Сашку!

– Нет, дорогой, это он тебя просрал.

– Да нет же! Мне не надо было уезжать, я только все испортил. Знаешь, как тут люди мучаются. Их насилуют, а они живут, пока жопу в лохмотья не порвут, а у меня-то все было хорошо.

– Что это еще за ужасы?

– Да не важно.

Никита отхлебнул вина, сел на скамейку, попавшуюся по дороге.

– Послушай меня, Никит. Слышишь?

– Ага, – ответил Никита, пытаясь одновременно держать плечом трубку и засовывать стик в электронную сигарету.

– Когда он тебе последний раз звонил?

– Кто?

– Саша твой.

– В аэропорту.

– А до этого?

– Много раз и писал.

– А сегодня звонил?

– Нет, я же симку поменял.

Валентин замолчал.

– Ты тут? – спросил Никита.

– Да, да. Все правильно…

– Что? – не понимал Никита.

– Он понял, что потерял единственного дурака, который за ним ходил, вот и названивал тебе.

– И чего тут плохого?

– Ровным счетом ничего! Без тебя ему стало некомфортно, ты обустраивал ему жизнь, а теперь некому и жопу подтереть. Понимаешь?

Никита тяжело вздохнул.

– Понимаю.

– Пойми уже, нельзя себя посвящать одному человеку…

– Но мне нравилось для него все делать.

– Но это не-пра-виль-но! Ты забываешь про себя, про свои желания, потребности, твоя жизнь крутится вокруг одного него, а где же ты во всей этой истории? Пришло твое время отдыхать и думать о себе. Вот посмотрим, захочешь ли ты к нему вернуться после поездки.