Александра Пугачевская - Зоя 3: Рывок

– Лёля, не волнуйся, всё нормально, – успокаивал её папа, не обращая на Зою внимания. – Она ведь эгоистка, она это специально делает, чтобы поиграть на твоих нервах.

– Ах! Петя! Неужели ты прав? Но почему?

Зоя не могла сориентироваться и понять, что произошло. Она озиралась по сторонам, пытаясь выяснить, почему её возвращение вызвало такую реакцию. И почему родители бросились на остановку её встречать? Раньше они никогда так не делали. Ведь она вернулась раньше назначенного времени и когда она уходила, всё было нормально. Возгласы родителей, казалось, разбудили всю улицу. Редкие прохожие останавливались поглазеть на них. Папа взял маму за руку, и они последовали в сторону дома. Зоя осталась стоять на месте, но вдруг отец обернулся и закричал:

– Ты что??? Издеваешься? А ну, быстро домой!

– А что я такого сделала? – наконец-то обрела дар речи Зоя.

– Да как ты смеешь? Да ты на полчаса опоздала! Да мы с мамой как на иголках сидели весь вечер. Ты обещала быть дома в восемь!

– Я не обещала. Я сказала: в девять. Я вообще раньше пришла. – Зоя заплакала. Ей было ужасно обидно, что родители не только не оценили её раннего приезда домой, но ещё и стали ругать.

– Когда у тебя будут свои дети, ты увидишь! Ты поймёшь! Никто тебя не будет любить, как мы! Никто! – заорал папа.

Мама снова залилась слезами:

– Мы вырастили эгоистку! Какая эгоистка! Петя, она нас не лю-у-у-уби-и-и-ит!

– Лёля, не переживай, она поймёт; вот у неё будут свои дети, и она всё-о-о поймёт! – папа многообещающе посмотрел на Зою, которая понуро следовала за родителями.

Ей хотелось убежать и броситься к Андрею, куда угодно, но как можно дальше от этих истеричных людей, которые почему-то являлись её мамой и папой.

«И почему у меня такие ужасные родители? – подумала Зоя. – Ведь могли бы быть, например, как у Молли».

Как только они зашли домой, родителей будто подменили. Они сразу успокоились и совсем перестали обращать на Зою внимание.

Пользуясь затишьем, Зоя прошмыгнула к себе в комнату и решила, что сразу ляжет спать. Звонить Молли или Яну она не посмела, ведь для этого надо было выйти в гостиную, а там на неё снова мог обрушиться родительский гнев. Зоя сидела на кровати в раздумьях, как вдруг в комнату зашёл папа, а за ним и мама. Родители редко разговаривали с ней вместе, и их скоординированное появление не предвещало ничего хорошего. Папа, скрестив руки, встал около двери, а мама села за Зоин стол. Зоя не любила, когда на её стуле сидел кто-то ещё, но перечить матери она не посмела.

– Зоя, нам надо поговорить, – начала разговор мама.

– Да, Зоя, мы волнуемся. Мы с мамой очень за тебя переживаем. Ты пойми: мы чужие здесь, в Америке. А если с тобой что-то случится? Ты нас совсем не жалеешь, пропадаешь непонятно где.

– Это невыносимо! – в мамином голосе появились истеричные нотки.

– Тебе звонят незнакомые люди! Мужчины! – поддакнул папа.

– Какие мужчины мне звонят? – Зое звонил только Андрей, но она провела с ним весь вечер, а значит, он не мог ей звонить.

И тут Зою осенило, и эта мысль одновременно и обрадовала, и ужаснула её. Значит, ей позвонил Ян! Ян! Зоя почувствовала стыд за то, что ей так льстило внимание Яна. Ведь она должна была быть только с Андреем. Зачем же ей нужен Ян? Почему её так обрадовал его звонок?

– Зоя! Ты нас совсем не слушаешь? Почему ты улыбаешься? – перебил её мысли папа.

– Петя, она ведь издевается. Посмотри! Ей весело! Ну, это просто невозможно, – в маминых глазах снова заблестели слёзы.

Мама отвернулась, демонстрируя величайшую степень оскорбления, и теперь сидела спиной к Зое.

– Зоя, ты должна извиниться перед матерью! – приказал папа. – Посмотри, как она мучается, как о тебе переживает! Неужели тебе не жалко мать?! Ведь у тебя второй мамы не будет! Она всё, всё для тебя делает, старается, а ты? Ты совсем нас не ценишь.

– Извиниться? – Зоя задохнулась от негодования. – Я же ничего такого не сделала.

– Как не сделала? Ты на всю ночь исчезаешь, а потом в тот же вечер опять куда-то уходишь! Мы волновались, не могли тебя найти! Мы оббегали весь район!

– Но зачем? Я же сказала, что вернусь в девять. И даже пораньше приехала.

– Значит, мы перепутали. Но это неважно. Важно то, что ты должна быть дома. Отдыхать, никуда не уходить.

– Но почему?

– Извинись перед матерью. Посмотри, как она переживает, – папа показал на маму.

Зоя ненавидела эти ужимки матери, которая замыкалась в себе и молчала, показывая обиду.

– Лёленька, не переживай, моя дорогая, – папа погладил мамину руку.

– Мне ничего не надо! – проскрипела мама сквозь зубы. В её голосе слышался надрыв.

Зоя знала, что без извинения перемирия не получится. Мать будет так же сидеть и молча выражать страдание. Она могла это делать часами. А папа будет крутиться вокруг неё и утешать. Зое очень хотелось поскорее отделаться от родителей и перезвонить Яну, и она пошла на уступку.

– Мам, извини, я больше не буду! – прошептала Зоя сквозь негодование за несправедливость.

– Что ты сказала? Я не расслышала, – мама повернулась в Зоину сторону. На её лице были размазаны слёзы, а нос был красным.

– Я больше не буду! – Зоя постаралась не повышать голос, хотя ей больше всего хотелось заорать и броситься вон из этой квартиры, как можно подальше от надоевших ей родителей.

– Хорошо, – мама сменила гнев на милость.

– Ну, обнимитесь, вы же помирились, – засуетился папа. Он был очень рад тому, что в доме снова воцарятся тишина и покой.

– Я не хочу с ней обниматься! – хмыкнула мама. – Я так намучилась!

– Лёля, ну, будь ты умнее.

– Ну ладно, – мама повернулась, и Зоя встала с кровати и подошла к ней.

– Ах, мои девочки! Ну наконец-то. Может, пойдём чайку попьём? – предложил папа.

– Я не хочу, – сказала Зоя, а потом решилась снова спросить: – Пап, а кто мне звонил?

– Какой-то Ян. Где ты их берёшь? Что он хочет?

– Пап, я не знаю.

– А почему Ян? Он что, поляк?

– Откуда ты знаешь?

– Как откуда, это ведь типично польское имя. Кем он ещё может быть? Поляк – это ничего, даже интересно. Тут много поляков живёт, и сербов, и хорватов, что удивительно.

Папа уже собрался пуститься в размышления по поводу поляков и того, когда именно и зачем они переезжали в Америку, но Зоя его прервала:

– Пап, а он что сказал?

– Ян? Не помню. Но голос у него взрослый, – хмыкнул папа и вышел из комнаты. За ним последовала мать.

Перезванивать Яну Зоя в тот вечер не стала. Ей хотелось как можно скорее лечь спать. И рейв, и розовые змейки, и перепалка с родителями – всё это слилось в один ком и навалилось на Зою так, что она чувствовала себя совершенно разбитой. Всё очарование вечера, проведённого с Андреем, улетучилось. И осталось только гнетущее чувство вины перед родителями. Объективно Зоя не могла понять, что именно она сделала не так. Она предупредила, что уйдёт ночевать к подруге, потом снова предупредила о том, что проведёт вечер вне дома, и даже вернулась домой раньше назначенного времени. Скандал, который учинили ей родители, точнее, скандал, зачинщиком которого была мама – Зоя знала, что без мамы папа бы никогда не стал так себя вести, – заставил Зою задуматься.