Ольга Шорина - Тетрадка на пружинке

Прояснилось с порошком.

Рассказываю Галине Георгиевне о своём непонятном воскресном заболевании.

– А я тебе не рассказывала, что Оксанка моя заболела?!! Надышалась газами в автобусе, а потом её весь день рвало всю.

Нежные мы какие!

Я, за неимением круга общения, всегда делюсь с Лепёхиной своими впечатлениями. Вот и рассказываю ей про «порошок». Да как могли, как посмели предложить такое…

– Порошок от тараканов?!!

– Нет, стиральный.

– Это ты просто подумала, что стиральный, а на самом деле – порошок от тараканов. Оксанка моя там работает. Возят их на автобусе, от вашего от «Рассвета». Сначала до Щёлковской, а потом в какой-то район, где они ходят по квартирам, предлагают жителям порошок. Собираются в четыре вечера, а в девять они встречаются в условленном месте, а если не придёт кто, то там и останется. Они однажды искали кого-то, да только зря время потеряли…

Если бы её доту по спальным районам искать не стали, всем этим Зябликовым, Зюзиным, Бирюлёвым, Жулебиным – то … бы было! Мою доту бросили! Какие жестокие люди!

И я вспомнила, что их видела. Единственный многоэтажный дом на нашей улице, башня, жёлтый «ЛиАЗ» из детства с открытой крышкой, и стрёмные, забитые жизнью тётки в косынках на крашеных взбитых волосах…

– А зачем ехать туда, куда Макар телят не гонял? – удивилась я.

– Ну, знаешь, есть начальник, организатор. Он отвечает за торговлю, за автобус… – занудила Лепёхина.

А ещё я вспомнила, как Римма, когда я была у неё весной, сказала: «Открываю – стоят в белых халатах: «Весь дом морит тараканов!» Двадцать рублей! Но хорошая штука!

И к нам приходили, – только днём. Двое наглых. Но мы пруссаков не держим, и отчим еле их выгнал.

Вечером кузнечик прискакал, – Георгий Михайлович Сыроежкин.

– Добрый день, – ласково поздоровался он. – Завтра вы на время переберётесь в мою комнату. Шкаф завтра ваш туда перенесут. А замок у вас всё не работает? А, вы новый поставили!

Вот тварь!

Познакомилась я, наконец-то, и с «господином Любимовым», как зовёт его Эвелина. Лицо у него жирное, словно накаченная насосом резиновая пляжная игрушка, а глаза закрывают маленькие очочки с тёмными стёклами.

– Девочка, – прогудел он, – девочка, не приносите больше кошке эту рыбу! Она воняет, а к нам люди ходят. Вы поняли, девочка?

Сколько несчастий! Работа-зарплата, одиночество. Все эти беды и бедствия при сильном желании можно было бы залечить. Все, кроме одной, а теперь уже и двух.

Вчера у нас случилось очень большое несчастье: убежал наш кот Маркиз. Я не смогла его поймать. Теперь я очень сильно за него переживаю, вдруг он попадёт к живодёрам вроде Алкашки и её друзей?

Вчера мама с отчимом ходили искать его в подвале, но не нашли.

А то пошла я сегодня на сторону Солнечного микрорайона (Солнечный город, как в «Незнайке», понимаешь!), – и вижу, как на ступеньке пластикового магазинчика стоит баба, потерявшая женский облик, – в штанах, жирная, рожа мерзкая. (На Римму похожа). Две большие сумки, а рядом чёрный котик-подросток, голодный, лезет в пакет, а она отталкивает его ногой в бежевой кроссовке.

Я тогда подошла и хорошенько её обматерила:

– Сейчас как … тебе по роже, … вонючая!

Она возразила кротко и удивлённо:

– А чего он лезет?

И тогда я сказала:

– … тебя, видимо, некому, вот и злишься.

Взяла его на руки и унесла в Заречный. На дороге он испугался и стал вырываться, я еле его удержала.

Заметки на полях 20 лет спустя:

Ей было, наверное, как и Римме, года пятьдесят два. Сейчас тётки и в семьдесят есть ещё ого-го какие. Лицо такое же расплывшееся, – испитое.

И с чего я взяла, что Римма вела трезвый образ жизни? Пьяной я её, правда, не видела.

А все эти маты, которых я тогда не понимала, это я от родителей нахваталась.

***

Встретила сегодня бабушку у торца дома, где живёт Янка. А напротив – деревяшки. Бабушка говорит:

– Нового заведёте. Только кошку не надо, – орать будет. Подумаешь, кот! Люди погибают, – осталась вон девочка сиротой!

У деревянного дома сидел чёрный кот с красивым белым воротничком.

– Мне вот этот нравится, – сказала я.

– Да, хороший котик, – согласилась бабушка.

Мама уходит на работу к девяти, а я – на час позже. И вдруг кто-то ну просто радостно затрезвонил в дверь. И я сразу поняла, что кот нашёлся!

Смотрю в глазок,– действительно, стоит счастливая мама и держит Маркиза на руках.

– Я выхожу, а он сидит у подвала!

Она имеет в виду дом напротив, перпендикулярный. С его торца – вход в подвал. Помню, как в детстве, когда я видела ещё очень хорошо, чётко, панорамно, туда лазили слесаря в спецовках, открывали горячую воду, – шёл пар.

И я на радостях на работу не пошла, а поехала в Пушкино. Просто прогуляться. Прошлась там по Московскому проспекту, там все чем-то торгуют. Очень понравилась большая, ажурная, как паутина, связанная крючком жёлтая салфетка.

На работу я явилась после обеда. У Галины Георгиевны был посетитель, Валентин Иванович Бабочкин, геолог.

И я вспомнила: он же приходил к нам в школу на урок экономической географии.

Валентин Иванович рассказывал страшные вещи. Как фетровая фабрика, что у Старого моста, всю дорогу сливала в Клязьму краску. А Лепёхина повторила эпопею со Скуратовой, как они с ней лазили под этим самым мостом.

И Валентин Иванович вступил в ВООП, ура!

Я теперь в рабочее время часто гуляю по городу. А что мне ещё делать?

Очень я люблю объявления читать на голубых грибках. Они на разноцветных фирменных бланках, с инвентаризационными номерами, сроком вывешивания. А это было нестандартное, большое:

«Методическая 2 2 Алина путает, правильно – методистская церковь. церковь. Наши богослужения проходят каждое воскресенье, в 11.00. Музыкальные занятия с детьми (грамота, фортепиано). Мы готовы ответить на ваше письмо.

При церкви работает духовная семинария. Студенты набираются в течение всего учебного года. Успешным студентам выплачивается стипендия.

Двери нашей церкви открыты для всех!»

Стоп! СТИПЕНДИЯ!!! ДЕНЬГИ!!!

Я просто как тот придурок, Майкл Маккензи из сериала «Виновность», который всю первую серию орал: «Я получил стипендию!!!». В Кэндаллском университете. Есть такой? Дело было в Калифорнии.

Ме-то-дис-ты. Я о них читала в английской классике. Я не так уж много читала: «Джейн Эйр», «Городок», «Приключения маленького оборвыша». Теккерея не осилила, Диккенса тоже. А ещё Льюис Кэрролл, «Питер Пэн», «Хоббит». И где-то мелькала эта религия – методисты. «Чёрный, как грач, методистский проповедник». Мама мне ещё объяснила, что в Англии – две конфессии: англикане и методисты.