Галина Одинцова - Бегство к себе

Стоянка поезда, как обычно, всего две минуты. Я спрыгнула с подножки на платформу. Не было ни встречающих, ни отъезжающих. Никого! Даже проводники не вышли из вагонов. Кроме меня у тринадцатого вагона, в обозримом пространстве можно было наблюдать разве что дежурного по станции с флажком у вокзала. Раздался свист локомотива. Пронзительный, достающий до самого сердца. Состав, скрипя тормозами, неспешно двинулся в путь. Я запрыгнула на ступеньку. Обернулась. Из двери вокзала выбежал он! Яша! А поезд уже набирал скорость! Офицер, держа в одной руке фуражку, в другой – букет полевых цветов, мчался за составом.

– Вика! Я люблю тебя! – кричал он.

– Яша! Яша! – рыдала я.

Помахав моему любимому бумажкой, я бросила её в его сторону, но листок тут же затянуло под вагон…

Яков долго бежал за поездом. А я махала ему рукой до тех пор, пока он совсем не исчез из виду…

Прошло девять лет. Закончилась учёба мужа в академии, и нас направили на новое место службы. Позади – четыре года в Москве. Лучшие годы! Я уже семь лет замужем. Дочке почти пять лет. Всё хорошо, мы счастливы.

В аэропорту Домодедово было очень душно. Народу много, присесть негде. На календаре тысяча девятьсот восьмидесятый год. В преддверии Олимпиады въезд в Москву ограничен, кого-то из неё даже высылали. И всё для того, чтобы народу в столице осталось как можно меньше. Объявили наш рейс. Я взяла дочку за руку, муж – вещи, и мы направились к выходу на посадку.

– Пить, пить, – закапризничала дочка.

– Ты иди занимай очередь на выход, а мы попьём газировки и догоним тебя, – сказала я мужу.

По дороге к автомату с газированной водой дочка запрыгала от удовольствия на одной ножке. Я шла за ней.

– Вика…

Я оглянулась. Яков. Это он. Это он! Рыжий Яша! Здесь, среди тысячи людей, спешащих на рейсы, ожидающих своих вылетов, провожающих кого-то… Как можно было в этой многолюдной толпе разглядеть меня, увидеть, узнать? Но это был он. Тот, о котором я всё ещё иногда вспоминала. Как же долго я болела тогда! Как надеялась, что он всё-таки увидел мой листок с адресом, поднял его! Как ждала, что он примчится и найдёт меня! Но… ничего такого не случилось. А через два года я встретила своего суженого и вышла замуж. Встретила свою настоящую любовь. И жизнь моя складывалась замечательно. Но те неповторимые поцелуи по-прежнему жили в моей памяти. Они были первыми, настоящими, чистыми.

– Я тебя искал. Я приезжал в ваш город. Стоял у дверей твоего института. Но ведь я даже фамилии твоей не знал! Я спрашивал у каждого, кто выходил из института, о Вике, которая здесь учится. Описывал тебя. Но никто тебя не узнал по моим рассказам. Три дня был в твоём городе, бродил по улицам, мечтал встретить тебя. Что случилось? Почему ты пропала, не написала мне?

– У меня исчез твой адрес. Но я всё-таки думала, что мы ещё встретимся на обратном пути. Когда же из-за твоего опоздания мы не успели переговорить, я надеялась, что ты поднимешь листок с моим адресом. Я его сбросила, когда ты бежал за вагоном!

– Я его не заметил! Тогда прошли дожди, наша машина застряла, и я опоздал. Я никак не мог пережить этого опоздания. Мне было так плохо!

– Как хорошо, что мы сейчас встретились и всё узнали друг о друге…

– Да, это очень здорово, теперь я знаю, что с тобой всё хорошо!

– Ты сейчас где живёшь?

– В Москве.

– А мы вот улетаем. На новое место службы мужа.

– Мама, мы на самолёт опоздаем! Папа улетит один! – вклинилась в наш разговор моя девочка.

– Красивая у тебя дочка. Такая же красивая, как и ты!

– А у тебя кто?

– Я не женат. Не поверишь! Ждал встречи с тобой…

– Пошутил? Скажи, что пошутил!

– Правда! Это самая настоящая правда… Не встретил такой, Вика. Всегда мечтал найти тебя.

Я не знала, что говорить, что отвечать, как быть. Он смотрел на меня. А я помнила его янтарный взгляд. Его поцелуи. Но всё это было так давно!.. Яша был человеком из прошлого. Из мира грёз и мечтаний.

– Мама! Пойдём на самолёт, мама!

Неожиданно Яков засуетился, достал из кармана блокнот, ручку, написал что-то на листке и протянул его мне.

– Я буду ждать твоего звонка. Всегда…

Дочка тянула меня за руку. Объявили окончание посадки. И мы бегом ринулись к выходу. Там муж подхватил дочку на руки, потом схватил сумку и поспешил на автобус. Я оглянулась. Яков стоял на том же месте и смотрел мне вслед. Застыв на месте, я какое-то время тоже не могла оторвать от него глаз. А люди обтекали меня безразличной холодной толпой. Всем было абсолютно всё равно, какие страсти кипели внутри меня. Мне было непозволительно больно. Я прощалась с юностью. С первыми настоящими чувствами. Давно ушедшими, но вдруг нечаянно нахлынувшими вновь.

Прощалась навсегда.

В самолёте я развернула листок из блокнота. Там были номер телефона и наспех написанные слова: «Вика, я тебя люблю! Всегда!» В глазах потемнело. Я быстро скомкала листок и сунула в карман брюк. Номер телефона! Московский номер… Первые три цифры такие же, как и у московского телефона в нашей бывшей квартире.

Значит, жили совсем рядом, в одном районе. Ходили по одним и тем же улицам, входили в метро, выходили на одной и той же станции, дышали одним и тем же воздухом. Мы всегда были рядом! И как же мудра судьба, что не устроила нам ни одной случайной встречи, не смутила, не позволила встретиться. Но устроила эту сегодняшнюю встречу на бегу и позволила оправдаться, расставить все точки.

Я взяла мужа за руку и крепко сжала её. И поняла, что никогда не стала бы ничего менять в своей жизни.

Самолёт набрал высоту. Я закрыла глаза и притворилась, что уснула. Муж заботливо накрыл меня пледом и занялся дочкой. Та рассказывала папе, как она вырастет и станет артисткой. А муж смеялся и целовал её.

В новом доме далеко от Москвы, где предстояло теперь жить, я разобрала вещи, часть сунула в старенькую стиральную машину, остальные отложила в сторону. Когда машинка начала функцию стирки, вдруг опомнилась, подскочила к ней, вытащила брюки, достала из кармана мокрый листок. Осторожно развернула его.

Последние четыре цифры номера телефона расплылись и совсем не читались. Только слова, наспех написанные синими чернилами – «Вика, я тебя люблю! Всегда!», – были чётко видны на мокром листке бумаги…

Вторую ночь я сплю как убитая! Давно со мной не было такого. Обычно я долго ворочаюсь или брожу по квартире, усаживаюсь за компьютер, дописываю очередную главу, снова укладываюсь, и только под утро мне удаётся уснуть. А здесь я попала в объятия Морфея, даже не успев коснуться подушки. Я и ноутбук не открыла ни разу! Я вообще забыла о нём. Чудеса да и только!

– Доброе утро, Вика. Наверное, я вам мешала спать: ворочалась всю ночь, не могла уснуть…