Роман Грачев - Борт 147. Дневник мизантропа

У меня болезненно сжалось сердце. Я понял, что везти третьего, «отключенного от сети», мне придется в одиночестве.

– …третьего надо закинуть на Академика Сахарова. Вот в таком порядке. Нормально?

– Угу.

Неписанное правило гласит: если в салон погрузили растение, ты имеешь право отказаться от заявки. Решай сам. Проблема в том, что в случае положительного решения всю ответственность за субъекта ты берешь на себя. Знакомые таксисты, проработавшие значительно дольше меня, рассказывали: иногда пассажир засыпал на переднем сиденье и его приходилось будить, щекоча ноздри или подмышки; иногда пассажир вываливался из салона, забыв закрыть дверцу. Было много и других, менее кровавых, но столь же неприятных случаев.

Меня Господь до сих пор миловал, укрепляя и без того запредельную веру в свою исключительность, но вот Он, кажется, спохватился, решил исправить досадное недоразумение. Пьяный интеллигент, сидящий позади меня, явно требовался в эвакуаторе.

Отказаться от заявки я уже не мог. Мы подъехали к первому адресу.

– Спасибо, командир, – сказал трезвый.

Деньги искали всем миром, по полтинникам и десяткам. Даже у отключенного товарища выцарапали последнюю тридцатку. Собрали нужную сумму, сунули мятую пачку мне в руки.

– Довезешь всех?

Я кивнул. Разве у меня есть выбор?

Дальше снова ехали молча. Полночная дискотека по радио уже не радовала. Я хотел поскорее оказаться дома, рядом со своей тепленькой и мягонькой Катюхой. Я сомневался, что меня сегодня хватит на серьезные нежности, но уткнуться носом в грудку, кокетливо выглядывающую из комбинации, я не откажусь ни за какие чаевые пьяных банщиков. Хорошо, что последний адрес оказался по дороге к дому.

Выгрузил на Барбюса второго пассажира. Хоть он и молчал всю дорогу, на прощание решил сделать мне приятное:

– Хорошая машинка, старик. Китайцы молодцы… Как она, ничего? Не сыпется?

Я держал себя в руках.

Третий банщик долго не подавал признаков жизни, если не считать таковыми вялое шуршание куртки и едва различимые всхлипы. Дважды парень, выныривая из нирваны, звал то ли маму, то ли сестренку. Однажды протянул ко мне руки, и я вздрогнул, едва не ударив по газам. Затем пассажир снова впадал в забытье. В какой-то момент тишина за спиной стала меня напрягать. Она казалось неестественной, как затишье перед грозой. Я осторожно обернулся. Мужик прислонился к дверце и как будто задремал. Я нажал на кнопку в дверце, приведя все четыре замка в нижнее положение. Ну его к черту, еще вывалится на ходу, отскребай потом с асфальта.

Как выяснилось через пять минут, я совершил серьезную ошибку.

Мы выехали на плотину, подпиравшую городское водохранилище. Слева до самого горизонта простиралась серая мгла с россыпью огней на дальнем берегу. Справа, в низине, раскинулся элитный коттеджный поселок. Впереди нас ожидало кольцо на посту ГИБДД, поворот к спальным районам и выезд на финишную прямую. Сброшу этого пьяного идиота – и скорее к теплой грудинке!

Я скосил взгляд влево, на спящее водохранилище. Я скучал по лету. Каждый июнь я уезжал на озеро – от семьи, друзей и противной работы. С чего бы работа моя была противная, если после шести часов дуракаваляния и трепотни языком я имел на руках столько же денег, сколько продавец в отделе кисломолочных продуктов получал за неделю? А вот противная, и ничего с этим не поделаешь. В конце каждого изнурительного сезона я понимаю, что устал, что мне больше нечего сказать людям и нечем их зацепить. Пусты закрома. Я обязательно выкраиваю три-четыре дня, уезжаю на свою любимую базу отдыха, отключаю телефон и валяюсь на понтонах, глядя в синее небо до ослепления. Жена, наверно, думает, что я бросаю ее ради любовницы, с которой в уютном гнездышке в ста километрах от города могу творить все что захочется. Хоть она и не говорит это напрямую, но она наверняка об этом думает. Однако правда состоит в том, что там, на природе, мне действительно ничего не хочется – ни секса, ни любовниц, ни жены, ни работы. Даже выпивки! Просто лежу, вдыхаю воздух, слушаю шум волн и…

Очень неприятный звук раздался за спиной. К сожалению, я не мог обернуться, потому что впереди за поворотом показался пост. Виляние по дороге на глазах у скучающего мента грозило неприятностями.

Звук повторился. Какой-то утробный рык смертельно раненого животного. Я даже сделал радио потише, чтобы попытаться его идентифицировать. И даже в тот момент я ничего не заподозрил!

Мы выехали на короткий отрезок, где следовало сбросить скорость до сорока километров. Я с тревогой прислушивался. За спиной словно зарождался смерч. Кажется, пассажир пытался открыть дверцу. «Вот обалдуй, – подумал я, – вывалится ведь на дорогу, что мне потом его жена скажет? Хорошо, что я его запер!»

У поста я притормозил. На внутренней стороне дорожного кольца стоял инспектор в салатовой куртке и с жезлом. Он не сводил с меня глаз. В тот момент я еще не понял почему, мне казалось, что ему просто скучно. Но когда я уже собрался выехать с кольца, на заднем пассажирском сиденье раздался взрыв.

– Бээээ!!!…

…и меня окатило ароматным фонтаном.

Нога ударила по тормозам. Машина с возмущенным визгом уперлась в бордюр.

– Бля!!!

Наверно, мой вопль слышал не только гаишник, но и лешие в лесу на западном берегу водохранилища. И им стало страшно.

Мой пассажир испугался тоже. Его одолел второй приступ. В коротком перерыве он успел выдавить:

– Откройте дверь… пожалуйста…

Он сказал волшебное слово, я не смог отказать.

Замки щелкнули, задняя дверь распахнулась, впустив в салон морозный воздух и свежесть, которых так не хватало теперь, когда спинка моего кресла, капюшон пуховика и частично мои волосы вкусили плоды чужого праздника.

Пассажир, высунув корпус из машины, продолжать блевать. Теперь уже практически под ноги инспектору. Как бы ни было мне паршиво, как бы самого ни скручивали спазмы отвращения, я не мог удержаться от хохота. Более сюрреалистичной картины мне видеть еще не доводилось.

Полночь. Пост ГИБДД. Перед служителем закона энергично блюет пассажир такси. «Вот вам, сволочи! – как бы кричит он, наслаждаясь безнаказанностью. – Получите! За все ваши прегрешения, за все ваши несправедливые штрафы и вымогательство! За бесконечные очереди на получение документов, за изматывающее ожидание вашего приезда после ДТП… за всё! Бэээээ!!!»…

Инспектор наблюдал акцию гражданского протеста с титаническим спокойствием. Лишь раз он покачал головой – когда пассажир, наконец, закончил. Я с трепетом ждал вердикта. На какое-то мгновение забылось даже то, что я сам попал под обстрел.

Гаишник шмыгнул носом, передернул плечами, ежась от холода, осторожно, словно боясь услышать отказ, спросил: