Антон Ботев - Пьяный полицейский

Какой же это билет, засмеялся проводник, поглядывая на меня с таким выражением, словно приглашая посмеяться вместе. Ха, ха, ха! А что это, разве не билет, спросила девушка. Это билет, конечно, сказал проводник, но это билет на электричку. Ну и? А это скорый поезд. В Шале он не остановится. Если туда электричкой ехать, то это от Перми или от Екатеринбурга, как раз пересадочная станция. То есть можно, в принципе, где угодно выйти, отовсюду доедете. Но мы между Пермью и Екатеринбургом не останавливаемся, потому что наш поезд супер-скорый! Представляете, если я сейчас стоп-кран дерну и вас высажу, какой штраф вам выпишут? Ближайшая остановка «Екатеринбург». Что же мне делать, сказала девушка. Вас по инструкции полагается высадить на ближайшей станции, а это, как я и сказал, Екатеринбург, обстоятельно пояснил проводник. Оттуда доедете, так что вам-то хорошо. Но вот сейчас пройдет инспектор, мне из-за вас попадет. Девушка, вы понимаете, что вы меня подставляете? – закричал внезапно он. На груди его значилось, что зовут его Федор Михайловичь. Извините меня, сказала девушка. Извините на хлеб не намажешь, в карман не положишь, сказал Федор Михайловичь. Ладно, ждите, сейчас все билеты проверю, к вам вернусь. А ваш билет, сказал он мне. Я показал билет. А, вы из соседнего вагона. Постерегите ее пока, молодой человек. И он ушел проверять билеты у прочих пассажиров, в смысле более тщательно проверять, чем при посадке, предлагать им чай, спрашивать, что они будут на обед: курицу или мясо, а также предлагать настольные игры и сувениры.

За окном меж тем пейзаж двигался с большой скоростью. Город уже закончился, но лес еще не начался. Мелькали какие-то случайные строения, отдельностоящие группы деревьев, поля и линии электропередачи и недостроенные или полуразрушенные заводы, производящие товары народного потребления. Только что рассвело, но не это было главной проблемой. Я все думал о том санитаре – чего ему нужно было на вокзале? Вряд ли он появился там случайно и вместе с полицией дул в свисток. Искал ли он меня, а если искал, то нашел ли? Снега еще почти не было, но иногда он лежал, отдельными пятнами, первый снег, которому предстоит скоро растаять. Собственно, он уже начал таять, просто растаял не весь. Даже отдельные пятна делали весь пейзаж черно-белым, это интересный феномен, ведь белого почти не было, в основном черное и серое. Ну небо еще. Видимо, взгляду хотелось больше белого, больше света, больше радости! И оттого пейзаж правомочно было назвать черно-белым, а не, скажем, черно-серым или серым. Деревья и избы были черными, все остальное серым, или белым, или опять черным, и не было ничего цветного снаружи, как будто смотришь не в окно, а на экран, где показывают древний фильм.

Вы правда не знаете, чем электричка отличается от скорого, спросил я. Она не ответила. Меня зовут Вася, сказал я. А вы правда намереваетесь за мной следить, спросила она. Да что вы, я, наоборот, намереваюсь следить за Федор Михайлычем, ответил я, кажется, весьма остроумно. За кем? Ну за проводником. Меня Галя зовут. Может, давайте на «ты» будем? А вот, кстати, и он. Кто? Федор Михайловичь.

Федор Михайловичь, завершив свой труд по ознакомлению новых пассажиров с распорядком дня, расписанием, по сбору заказов на чай и обед, проскользнул мимо нас. Минутку, сказал он. Сейчас подойду. Да не стойте вы на проходе, заходите сюда, – и он открыл служебное купе. Мы зашли, и дверь за нами с щелчком захлопнулась. Мы в ловушке! Когда этот Екатеринбург-то будет, сказала Галя. А потом сказала: нравится вам моя прическа? Прическа как прическа, на самом деле. Но я сказал, хорошая прическа, отличная прическа. Она улыбнулась, потому что так и думала. А сами-то куда едете, спросила она. Я в Шалю, но это вы уже и так поняли. А я в Ебург. Зачем? Думал дома отсидеться. Потом из Ебурга на самолете в Киров. В смысле отсидеться? Тут я сообразил, что не хочу ей рассказывать о больнице и об общаге. Мало ли, что это за девушка подозрительная, может, ее комендант послал. Поэтому я ей просто сказал: был здесь в педе, предзащищался, а на какую тему, а на тему «О некоторых свойствах корреляционно-иммунных функций с высокой нелинейностью». О, интересно, сказала Галя, эм-устойчивость там, да? Да, отвечал я несколько удивленно. Вот у меня как раз автореферат с собой, могу дать почитать. А давай, согласилась Галя. Откуда вы про эм-устойчивость-то знаете, допытывался я. Ну кто ж этого не знает, сказала она. А позвольте осведомиться, зачем такая просвещенная девушка едет в Шалю, спросил я. Я не расслышал, кажется, она назвала меня на «ты», поэтому я пока решил говорить с ней безлично, чтобы не попасть в глупое положение. Да очень просто, сказала она, дело в том, что у меня там… парень? – она задумалась. Все сложно, спросил я. Нет, нет, все просто, сказала она. У меня там парень, но я пока ни разу его не видела, скажем так. Ну вживую не видела. Так, переписывалась. А, то есть это как бы первое свидание? Ну типа того. А прическа класс, сказал я. Спасибо, сказала она.

Больше как-то и говорить было не о чем. Она уткнулась в мой автореферат, а я в проплывающий (или пролетающий) за окном пейзаж. Вдруг меня посетила счастливая мысль. Как насчет пива, спросил я. Пиво? У тебя есть с собой пиво? Местное пиво, не совсем местное, из Кирова, называется «Вятич», говорят, неплохое, сказал я, понятия не имея, плохое оно или неплохое. Ну что ж, можно и пива, сказала она. Я достал из рюкзака бутылки. В отечественных вагонах есть очень удобные отверстия под столиками, как раз для того, чтоб открывать пивные бутылки. Каждый стал пить из горлышка. У меня была знакомая девушка, сказал я, которая открывала пиво глазом. Галя, приняв от меня угощение, по неведомым психологическим законам теперь должна была развлечь меня беседой. Хорошо, что она тоже это понимала. Но она не успела, потому что дверь купе отъехала, и к нам вошел проводник Федор Михайловичь. Полюбуйтесь, трагически сказал он, уже пьют пиво. А вы знаете, молодые люди, что это купе – это суперрезерв, и оно хранится только для самых экстренных случаев? Только у начальника поезда есть от него ключ. Даже у меня его быть не должно. Но он же у вас есть, сказал я. Случайно оказался, сказал Федор Михайловичь. А вы знаете, что это вот ученый, математик, он едет на конференцию в Екатеринбург, сказала Галя. Правда, что ли, спросил Федор Михайловичь. Да, по потоковым шифраторам, сказал я. Вот, смотрите, и я вручил ему свой автореферат. Держите, почитаете на досуге о некоторых свойствах корреляционно-иммунных функций с высокой нелинейностью. Это мой доклад. А я его буду сопровождать, сказала Галя. Может быть, мы можем оплатить это сверхсекретное купе, правда, по обычной ставке, и проедем в нем до Екатеринбурга? И я оплачу свой билет, и у вас проблем не будет? Если понадобится купе, мы его сразу освободим, правда, Василий Антонович? Да, я кивнул важно. Освободим, о чем разговор вообще.

Читать дальше