Максим Сумароков - Продавец перемен. История вторая. Виктор.

– Иди сюда, сучёнок – лицо отца было искажено гримасой злобы.

– Папочка, я больше так не буду, ну пожалуйста, не надо – мальчишка отчаянно пытался избежать очередной порки.

– Иди сюда, я сказал – прорычал отец. Мужчина грубо схватил его за руку, не заботясь о чувствах мальчишки, притянул к себе и начал, как ему казалось, правильную воспитательную процедуру.

– Папочка, ну пожалуйста, я не буду так больше.

Свистнул ремень, и мальчишка завизжал, мелко и быстро приплясывая ногами, от боли. Порка ремнем была большим унижением для него. Ремень свистел несколько раз, каждый раз попадая то по спине, то по ягодицам, то по ногам.

В этот момент мальчишка думал только об одном, что, когда эта экзекуция закончится, он будет предоставлен самому себе, и его, некоторое время, никто не будет трогать. Он сможет поговорить со своей любимой игрушкой. Хоть это и странно иметь куклу – игрушкой для мальчика, но именно этот кукла-африканец, был для него больше чем игрушка, он был для шестилетнего мальчишки другом, с кем он мог разговаривать откровенно и делиться тем, что было на душе. Обычная маленькая кукла была молчаливым свидетелем того, что находилось, за закрытыми дверями обычной, на первый взгляд семьи, обычного военного городка, в котором жили еще тысяча таких же семей.

Совсем недавно родители переехали сюда в новый гарнизон и маленький Виктор пошел впервые в школу. Сейчас для него новым было абсолютно все: и постоянное нахождение с родителями, и новая местность, и новая квартира, и много других, пока еще малознакомых детей. Абсолютно все было новым и другим для маленького Виктора. Да, конечно он так ждал этого момента, чтобы быть рядом с родителями, он так скучал по ним в разлуке, когда не мог видеть их месяцами и только знал, что где-то там далеко они у него есть. Ведь он, в основном, жил у бабушки с дедушкой, и родители только навещали его. Житейский быт у молодой семьи – был не обустроен и, поэтому молодые мама и папа решили доверить ребенка своим родителям, до того момента, пока они разберутся со своими отношениями и наладят размеренно свою жизнь.

На тот момент молодым родителям Виктора такое решение казалось самым лучшим. Все это происходило в далеком 20 веке, когда мир еще не знал интернета, мобильных телефонов, новомодных гаджетов, по телевизору вещали всего несколько каналов, а видеосалоны были заполнены людьми, которые ходили смотреть на «Рокки», «Кровавый спорт» и «Рыжую Соню», а «Греческая смоковница», считалась самым смелым и откровенным фильмом для взрослых.

Вынужденная ссылка мальчишки продолжалась достаточно долго. Сначала мальчишка жил у родителей мамы. И это навсегда сохранится в памяти, как самое любимое и безопасное место. Место где можно быть собой, место где тебя уважают и любят безусловно. Надо сказать, что место это было богом забытое. Крутые сопки, полнейшая экология, горная река, никакого производства и в ближайший город надо было ехать около двух часов. Но именно там маленький Виктор испытал безусловную любовь от деда и бабушки, которые его воспитывали и растили волею судьбы.

Он рос свободным, ему разрешали хулиганить, никогда не наказывали и при каждом удобном случае хвалили его. Взрослые люди играли с ним в мудрую игру, спрашивая, как им поступить в той или иной ситуации.

Таким образом, приучая мальчишку к анализу, ответственности и тем самым поощряли расти его личность. И он чувствовал себя, конечно же центром вселенной и был лидером уже с малых лет. Строил штаб на чердаке сарая и там, с другими мальчишками, они разрабатывали стратегические планы, играя в военные учения или стратегию. Он самостоятельно бегал на речку купаться с другими детьми, ходил в лес с прабабушкой и с лучшим другом бросал камни в стекла школы. И мог вести за руку, не совсем трезвого деда, ночью домой.

Он был разным и был самим собой одновременно.

На некоторое время любовь бабушки и дедушки давали забыть ребенку, что его родители далеко. Конечно же он скучал, особенно после того как мать и отец приезжали в гости. Они одаривали его подарками, но после их отъезда мальчишка долго не мог прийти в себя. Так как он не понимал, что в нем не так и почему его оставляют родные мама и папа, хоть он и любил своих деда и бабушку.

Когда мальчишке было три с половиной года, молодые родители, наконец-то, на некоторое время его забрали к себе. Они увезли его в другую страну в военный гарнизон, в котором служил Генрих, отец маленького Виктора. Это продлилось не долго, примерно около полугода. Он мало помнит это время, так как был еще мал. Только несколько фрагментов всплывало в памяти, похожих на вымысел и старое кино, которое шло фоном по отношению к основным действиям. Он помнил котенка, и как прорвало трубы отопления, и он сидел на диване пока взрослые устраняли аварию. И помнил, как мать держа его на руках прикрывалась им от побоев Генриха, который в этот момент был очень страшным. Почему это происходит он не понимал в силу совсем маленького возраста. Его жизнь с родителями продлилась не долго, что-то пошло не так, и они вновь отвезли Виктора, но на этот раз уже к родителям отца.

Надо сказать, что отношения между Генрихом и Тиной, матерью Виктора были натянутые. И, то ли они не хотели, чтобы их постоянные ссоры видел сын, толи он мешал им прояснить отношения, но в любом случае, они не брали на себя родительскую ответственность и делегировали ее более старшему поколению. В три года мальчишке было трудно понять, почему так происходит, почему ребенок не может быть со своими родителями. Это были совершенно новые обстоятельства. Тут было много его братьев и сестер и старше, и младше. Никто никого не выделял, здесь он учился тому, что такое большая семья, в которой много теть, дядь и так далее. Они все ходили друг к другу в гости, а по воскресеньям, дед играл со всеми внуками в настольную игру «лото». Это была традиция.

И когда он с двоюродным братом, тоже Генрихом, выигрывал – они бежали в местный дом культуры играть в детские игровые автоматы. Редкое и, тем самым заманчивое, развлечение в небольшом городке, где он сейчас жил. Так шло время, мальчишка рос и уже начинал стесняться того, что вроде, как бы, у него есть родители, но они не живут вместе.