Андрей Ланиус - История одной творческой личности

– Тебе нравится? Они твои.

Зеленые глаза красавицы вспыхнули огнем, ухоженные пальчики сами потянулись за подарком.

– Милый! – теперь в ее голосе было столько искренней нежности! – Ты меня хочешь?

– Конечно!

– Куда идти?

Я молча кивнул на лестницу.

Поднимаясь, она небрежно, с грациозной бесстыдностью, сбросила с себя простыню.

Нет слов, ей удалось бы вскружить мне голову, если бы часть моего сознания не была направлена на Лорена. Я так неистово ненавидел этого херувимчика, этого самовлюбленного павлина, что не смог в полной мере отдать должное изощренным ласкам Валентины. Наверное, поэтому мне вдруг подумалось, что вчера с Алиной, этой ресторанной шлюшкой, я испытал куда более острые ощущения.

Я поднялся.

– Ты куда? – удивилась Валентина.

– Пойду распоряжусь насчет шашлыка.

– А после мы повторим, да? Ты хочешь?

– Еще как!

Натянув брюки, я, насвистывая, спустился в гостиную.

Лорен сидел в кресле, кутаясь в простыню, и нервно курил. Вид у него был растерянный. Я бы даже сказал – пришибленный.

– Старичок, я иду заказывать шашлычок, – невольно срифмовал я, садясь напротив. – Информируй свою царицу Тамару.

Он провел ладонью по лицу, не слыша меня.

– Ч-черт, кажется, я перебрал. Ну и забористый у тебя коньяк!

Я весело рассмеялся:

– По тебе не скажешь, что ты перебрал. Выглядишь как огурчик!

– Дьявольщина… – пробормотал он. – Такое со мной впервые.

Я сделал вид, что не понял.

– Слушай, давай вмажем еще по рюмашке? За прекрасных дам и их страстных кавалеров!

– Попозже… – Он встал и снова скрылся за дверьми спальни, где, как я знал наверняка, закончился только первый акт драмы. Оттуда глухо доносился раздраженный голос Тамары – сладкая музыка для меня.

Прихватив платье и трусики Валентины, я снова поднялся наверх. Мое биополе по-прежнему контролировало психику Лорена и диктовало ему мою волю. Этот спектакль я намеревался довести до конца.

Валентина, по-прежнему обнаженная, сидела перед трюмо, разглядывая своё отражение.

Одарив меня нежнейшим взглядом, она провела рукой по мочкам своих ушей, где уже красовались подаренные сережки.

– Вадик, ну скажи, что я стала еще красивей!

– Ты восхитительна! Однако сделаем перерыв. – Я протянул ей одежду. – Нас ждут внизу.

Мы спустились вниз как раз к финальной сцене.

Дверь спальни резко распахнулась. Оттуда выскочила Тамара, закутанная в простыню, злая как мегера. Выхватила из пачки сигарету, поднесла ее к губам, но тут же отшвырнула в сторону.

– Шашлычок уже маринуется, – бодро сообщил я.

Тамара не ответила. Взрыв назревал.

Появился Лорен. Мрачный. Совсем мрачный. Взяв сигарету, долго чиркал зажигалкой.

– Друзья! – воскликнул я. – Не пора ли нам продолжить веселье? Лорен, наливай!

Тот тяжко вздохнул:

– Что-то я сегодня не в форме…

– Надо меньше таскаться по бабам, если имеешь дело с порядочной женщиной! – сорвалась Тамара. – Тогда всегда будешь в форме!

Валя удивленно вскинула голову. Всецело сконцентрированная на сережках, она проглядела перемену в настроении приятелей.

– Это я-то таскаюсь?! – вспылил Лорен.

– Думаешь, не знаю, что ты регулярно спишь с Валькой?! За дурочку меня держите?!

– Тамара, как тебе не совестно… – сощурилась Валентина, великолепно разыгрывая искреннее возмущение.

– Заткнись, тварь!

– Ну, знаешь, милая… Придержала бы язычок. На самой клейма негде ставить.

Да-а… Блестящая получилась концовка. Я, признаться, и не надеялся на подобное. Как автор, я мысленно аплодировал себе.

Тамара раздраженно пнула стул и опрометью бросилась к бассейну. За одежкой, надо полагать.

– Лорен! – я проникновенно посмотрел на опозорившегося бонвивана. – Беги за ней, не дай бог, утопится.

Мрачнее тучи, он последовал за любовницей.

Валя подошла ко мне и легким движением руки взъерошила мои волосы.

– Тамара – истеричка. Да и фантазерка к тому же. Всё, что она сказала о нас с Лореном, – выдумка. – Ее чистые глаза излучали трогательную невинность. – Завтра сама прибежит извиняться. Но лично меня ее заскоки уже достали. Хочешь, останусь на ночь? Дома будет скандал, но я останусь. Хочешь?

Нет, я уже не хотел. Я послал ей мысленный приказ позаботиться о несчастной подруге.

В комнату вновь влетела Тамара и решительно потребовала от меня:

– Отвезите меня в город!

– Томочка, я бы с удовольствием, но, – я кивнул на бутылки, – дальше первого поста ГАИ мне не уехать.

Она едва не испепелила меня взглядом:

– Вы все тут заодно! – Ее губы прыгали. – Дай бог, чтобы этот дом сгорел! Чтобы он провалился сквозь землю! Чтобы его разорвало в клочья! Ненавижу! – затем круто развернулась на каблучках и выбежала наружу, громко хлопнув дверью.

– Валя! – Я пристально посмотрел на партнершу. – Ее нельзя оставлять одну. Видишь, в каком она состоянии? Вот деньги на такси.

– Думаю, ты прав. – Она взяла деньги, горячо поцеловала меня в губы, затем сунула в руку бумажку: – Мой телефон. Позвони, когда захочешь.

– С удовольствием, милая.

Когда она вышла, я смял бумажку и бросил в пепельницу. Лишние хлопоты. Мне доступны тысячи подобных Валь и Тамар.

Лорен сидел будто пришибленный мешком.

– Не переживай, – философски изрек я. – Завтра помиритесь.

– Да при чем здесь Тамара! – воскликнул он. – Первый раз со мной такое, понимаешь?!

– Послушай, Лорен, не делай трагедии из пустяка.

– Хороши пустяки!

– Плюнь! Сейчас выпьем, закусим… Или вот что… Давай пригласим других дам? Попробуешь еще разок. Вдруг получится?

Он посмотрел на меня как на привидение, поднялся и вдруг скользнул вдоль стеночки к выходу.

– Старичок, теперь ты знаешь, где можно славно повеселиться, – напутствовал я его. – Приходи в любое время. Один или с девицами. Всегда рад тебя видеть.

Лорен вдруг сиганул, как заяц, в открытую дверь, а там его и след простыл.

Выпив с чувством и расстановкой еще рюмочку коньяка, я вышел во двор и устроился на лавочке под высоченной корабельной сосной. Хорошо!

Калитка открылась.

На кирпичную дорожку ступила румяная и полная благообразная старуха, этакая бабушка-сказочница, бабушка-няня, закутанная в три кофты.

– Здравствуйте, Вадим Федорович! Мой дед передал, что вы велели прийти.

Ага, вот она какая, Фекла Матвеевна!

– Не велел, Фекла Матвеевна, а просил.

– Наверное, хотите, чтобы я приготовила ужин, – продолжала она, тепло улыбаясь.

– Я хочу, Фекла Матвеевна, – ответил я, – чтобы вы посидели немножко рядом со мной и рассказали про моего дядюшку.

– Да уж не знаю, чего и рассказывать, – развела она руками, однако на скамеечку села. От нее пахло топленым молоком и свежим хлебом.