Натали Синегорская - Арход. Жезл Ктора

На завтрак мне предлагались: куриная нога, запеченная с пряными травками, салат из овощей, хлебная лепешка и фруктовый компот. Лишь начав есть, я поняла, насколько голодна. Проглотила все почти мигом, запила компотом и поняла, что такое счастье. Ну, почти счастье.

Поставив на поднос опустевшую посуду, подошла к двери и вновь постучала, но уже деликатно, без надрыва. Тяжелые шаги приблизились, дверь приоткрылась. Тролль осторожно заглянул в комнату. То ли опасался, что я опять начну драться, то ли его природная вежливость сделала свое дело.

Драться я и не собиралась. Наоборот, лучезарно улыбнулась и сказала:

– Привет! Ты кто?

– Я – Бац, – пробасил тролль.

– Очень приятно. А я в таком случае – Шмяк!

– Привет, Шмяк, – осторожно ответил гигант.

Я решила прояснить обстановку:

– А… э… где хозяин?

– Нету, – охотно пояснил Бац.

– Тогда где садовник? В саду?

– Садовника тоже нету.

– А кто есть?

– Никого.

– То есть, мы с тобой одни? – на всякий случай уточнила я.

– Ну да.

– Это прекрасно. Ты можешь меня выпустить?

– Нет. То есть, могу, но не выпущу.

Захотелось еще раз садануть его по коленке.

– Но мне очень надо. Понимаешь? По нужде.

Он подумал. Сказал:

– По нужде могу.

Тролль посторонился, давая мне дорогу, и я бодро зашагала по длинному коридору.

Знать бы еще, куда идти!

– А где тут у вас выход в сад? – спросила как можно более небрежно.

– Зачем в сад? Уборная вон там.

– Нет, мне нужно именно в сад. Я, понимаешь ли, выросла в деревне и привыкла делать это под кустиком. В других условиях не могу.

С минуту он переваривал этот бред, потом кивнул:

– Идем.

Видимо, решил, что я с причудами. Или стукнулась головой. Впрочем, мне безразлично его мнение. Надо вырваться отсюда как можно скорее, а примут меня при этом за больную или контуженную – не имеет значения.

Бормоча что-то о странности человеческих привычек, тролль быстрыми шагами потопал на выход. Я едва за ним поспевала. Наконец мы дошли до входной двери, он распахнул ее и выпустил меня.

– Только не подглядывай, – я погрозила ему пальчиком.

– Не буду, – пообещал он и отвернулся.

Я побежала к воротам. Быстрее, быстрее, подгоняла я себя. Казалось, мои ноги еле передвигаются. Еще бы, столько слопать!

– Эй! Ты куда? – озадаченно крикнул тролль мне вслед. – Сад не там!

Ну, я же просила не подсматривать! Вот и верь после этого мужикам!

– В лес! – прокричала я на бегу. – Там кустики гуще! Не волнуйся, скоро вернусь.

Ага, как же, вернусь. Ждите-дожидайтесь.

Через пару часов я уже топала по знакомым столичным улицам. Торговые лавки распахивали двери окна, ожидая посетителей, хозяйки спешили на базар за продуктами. Огородные петухи проводили утреннюю перекличку.

Итак, с чего бы начать? С подбора напарника или выяснения происхождения листка с рунами? Куда первым делом пойти – в институт, к госпоже Варите или в лавку к мастеру Тряку? Пока я соображала, ноги сами привели меня к лавке. Что ж, пусть так и будет. Университет подождет. Всегда туда успею. Жаль, что так и не нашла тубус. Ничего, выяснить сведения о заказчике можно и без него.

Улица Трубачей, где находилась нужная лавка, была в этот час практически пустой. Питейные заведения, во множестве располагавшиеся по соседству, открывались не раньше обеда, а скобяные, оружейные да антикварные лавчонки не притягивали к себе много народу. Квартал тут не особо богатый, так что вероятность быть узнанной равнялась практически нулю. И это устраивало меня как нельзя более.

Я стукнула в чуть перекошенную от времени деревянную дверь с табличкой «Антиквар к вашим услугам» и шагнула в лавку. Звякнул колокольчик. Мастер Тряк поднял голову и, увидев меня, изменился в лице. Побледнел. Привстал. Потом снова сел.

– Добрый день, – вежливо сказала я.

– Д-добрый, – промямлил он.

Вот же зараза. Кажется, он наслышан о трагедии на вчерашнем концерте. Тем не менее, отступать поздно. Придется идти до конца и выжимать из лавочника все, что ему известно.

– Мастер, – я постаралась налить в голос как можно больше елея и меда, – сегодня я должна принести вам сделанную работу. Ну, вы помните, переписанные руны. Увы, так получилось, что с собой у меня их нет. Но я решила не утруждать вас более и готова сама отнести выполненную работу заказчику. Может быть, вы подскажете, где я могу его найти?

– Я ничего не знаю, – быстро заговорил мастер, – совсем ничего. Понимаете? Совсем.

– То есть как? – я притворно удивилась. – Но ведь кто-то же заказал переписать руны, правда?

– Правда, – он мелко-мелко закивал, и я даже испугалась, не оторвется ли его голова. – Кто-то заказал. Но кто, я не знаю.

– А мне почему-то кажется, знаете, – голос мой стал еще слаще. – Разве нет?

– Нет! Не знаю! – мастера Тряка затрясло, то ли от злости, то ли от страха. – И вообще. Я не имею права разглашать имена своих заказчиков. Потому что получаю процент за посредничество! И обязуюсь за это хранить в секрете некоторые конфиден… личные сведения!

Уставив руки в боки и нехорошо сузив глаза, я медленно двинулась на мастера Тряка:

– А я, к вашему сведению, не далее, как вчера уже получила свой процент! Меня по вашей милости ждет тюрьма и срок за убийство!

– Какое убийство? – неподдельно изумился мастер Тряк. – Что вы такое…

– Которого я не совершала! Хотя чего садиться в Шаат-тор задаром. Вот прямо сейчас возьму и совершу!

Не сказать, чтобы я злилась на мастера Тряка. Вполне вероятно, он действительно не в курсе работ, которые поручает мне и еще десятку-другому студентов. В конце концов, он только посредник. Однако чего-то же он испугался. Или кого-то.

Меня, например. Не потому ли, что был уверен – я не приду? Про убийство он не слышал, это ясно. Но тогда откуда такой неподдельный испуг в бегающих глазках?

Я сделала по направлению к прилавку пару неспешных шагов, и мастера затрясло еще сильнее. Прилавок мелко завибрировал. Зазвенела чернильница, соприкоснувшись со стаканом. Черная капля выплеснулась и успокоилась на столе большой живописной кляксой.

– Не подходите ко мне, Юстинния, – задребезжал мастер Тряк; в его голосе прорезалась жалость, смешанная с подступающими слезами. – Вы всегда были такой хорошей девушкой. Не понимаю, что с вами случилось… Ай!

Я впечатала кулак в столешницу прилавка, и чернильница выплюнула еще несколько брызг.

– Ненавижу, когда меня обманывают и подставляют!

– Ну, хорошо, – сдался мастер, кажется, осознав: в подобном состоянии я могу вытворить невесть что, и голос его удивительным образом окреп. – Хорошо! Будет вам заказчик! Приходите через час! Я узнаю его имя и адрес и сообщу вам.

– То есть, сейчас не знаете? – уточнила я.