Сергей Сибирцев - Государственный палач

© Сибирцев С. Ю., 2021

© Издание, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2021

Во-первых, автор задался благородной целью – привлечь нынешнего, задавленного электронно-виртуальной информацией, бедного читателя самым изысканным времяпрепровождением – чтением художественных текстов. А точнее, стать соучастником (соавтором!) рождения художественного (следовательно, божественного) потока авторских мыслеобразов. Потому как истинный читатель – всегда сотворец любого сверхсубъективного авторского творения.

Во-вторых, автор со всем искренним нахальством убежден, что подобного рода текст, который он представляет на ваш суд, отыскать в русской необъятной местности чрезвычайно затруднительно по причине отсутствия такового.

В-третьих, язык романа, стиль изложения, композиция, фабула, портреты персонажей, внутренний мир их со всей скромной очевидностью претендуют на авторскую оригинальность. Это утверждение не только самоуверенного (в меру) автора, но и поклонников его нескромного дара, среди которых и отъявленные, беспощадные читатели, а именно – коллеги по литературному цеху, обладающие безусловным (абсолютным) сочинительским слухом.

Главный персонаж романа – сам автор как бы. И профессиональное занятие у героя соответственное: детский писатель.

Время действия: наше неспокойное, пронизанное сквозняками апокалипсических техногенных и природных катаклизмов, людских настроений, ожиданий, прогнозов – время библейских предзнаменований. До мистической – в христианском летоисчислении – даты: миллениума – считаные годы.

Место действия – столица – Москва – постсоветской России, со всеми ее вымороченными постсоветскими персонажами. Здесь и мелкие вымогатели – рэкетиры, и Лицо, всерьез претендующее не только на президентский престол всея Руси, но и на всепланетный… А между ними – вся гамма человеческих существ, живших, живущих и только собирающихся обживать русские необозримые метафизические просторы.

Второй (по значимости в судьбе главного героя) персонаж романа – жена детского писателя. Она главный добытчик семьи. Зарабатывает, продавая себя. Элитная жрица любви. Вполне почетная и почитаемая древняя профессия. Обставлена эта добычливая (чрезвычайно прибыльная) деятельность по цивилизованному: фирма «Утеха», в которой жена героя – и президент, и менеджер, и главбух, и главный (и единственный) исполнитель.

Главный персонаж также задействован в процветании «Утехи» в качестве главного охранника и инкассатора.

Разумеется, элитарная фирма процветает нелегально.

Так получилось, что наш герой уже давно люто ненавидит собственную супругу-добытчицу; отчего подобная неджентльменская напасть навязалась герою, станет понятно в процессе развития сюжета. Наш герой не понимает и оттого совсем не по-родительски потрухивает собственного отпрыска – гимназиста-семиклассника. Не понимает и себя… И по-мальчишески мечтает – об истинном понимании! Мечтает в необузданных, чрезвычайно пленительных, плотоядных, жутко правдоподобных кошмарных сновидениях. Мечтательный патологический реваншист…

В сновидениях наш психопатический герой позволяет себе наконец-то стать самим собою: безжалостным или жалостливым до омерзения, талантливым и бездарным одновременно, похотливым и вместе с тем поэтически вдохновенным, остроумным и подло недалеким…

В какой-то миг и автор, и читатель вдруг теряют путеводную нить реалистической повествовательности. Сон становится явью – и наоборот. И главный персонаж, обнаружив этот неподдающийся разуму феномен, как бы не замечает этого вопиющего факта…

В сновидениях он уже давно служит главным экзекутором страны – Государственным палачом. Кого только ему не приходится казнить… В той великолепной жизни, которой он наслаждается в сновидениях, у него есть нежно обожаемая им белокурая спутница – законная жена, от которой он без ума в любое время суток… И однажды ему пришлось приводить в исполнение приговор: казнить – расчленять – любимую на виду многомиллионной телеаудитории…

«…по долгу службы занимаюсь членовредительством: профессиональными неширокими, четкими, размеренными замахами отсекаю-четвертую все еще живую, вздрагивающую, смертно-утробно всхлипывающую, уже без одной руки от самого заголенного плеча и полной чувственной ножки, на месте которой ровный ало-сочный срез с алой же кровью, толчками, точно диковинный родниковый ключ, выплескиваемый на занозистый, заматерело багряный, почти черный отщип станка-колоды.

– Ди-и-имыча-а! А ка-ак без ноже-е… Ах, некраси-иво-о, Димыч!

И мне странно слышать от жены, что ее беспокоят такие, в сущности, пустяки в ее-то ситуации, как некрасиво, видите ли, без ножки, без ручки. Зачем они ей, мертвые окровавленные обрубки, – ей предстоит через какие-то мгновения остаться вообще без головки ее златокудрой. Странным образом, однако, устроен мозг этих прелестных женщин…»

Странным, непостижимым образом устроена психика главного персонажа, открывающего перед бесстрашным любознательным читателем все свое потаенное, когда-либо утаенное, как бы призабытое, в большинстве случаев явно патологическое…

Откуда появился этот (на первый взгляд ординарный, нормальный) монстр в симпатичном человеческом обличье? Кто, какие такие чрезвычайные обстоятельства породили это существо мужского рода, считающего себя детским писателем? Что собой представляет современный суперцивилизованный человек, куда он ведет себя и себе подобных?

Ответ на эти и на множество прочих неудобоговоримых, ханжески замалчиваемых, всегда волнующих человека (любой местности, любой страны) вопросов можно встретить на страницах этого жутковато увлекательного, своеобразно поучительного, бесконечно искреннего русского метафизического романа.

В романе Сергея Сибирцева жизнь героя, «государственного палача», протекает на двух уровнях: в сновидениях и в так называемой обычной жизни.

В сновидении он – государственный палач, расчленяющий, казнящий тела эдаких недосатанистов, порочных, злобных людей, но, может быть, не дотягивающих до вершин мирового зла.

Чего им не хватает, чтоб достигнуть этих вершин? Видимо, не просто порочности, но лицемерия и способности натягивать на себя тогу благочестия…

В жизни же наш государственный палач вроде бы тихий мирный семьянин, хотя и с внутренними странностями.