Дарья Быстрицкая - Теория выбора и случайностей. Часть 2. «Кто есть кто, или Долой маски!»

– Ничего страшного в этом не вижу: среди ведьм тоже есть разделение.

– Какое ещё разделение?!

– Группа внутреннего порядка. Основная часть ведьм находится под твоим руководством, а остальная – под руководством Виктора.

Лёша медленно распрямил плечи и повыше поднял голову. Никто не видел его лица, но голос был холодный и твёрдый:

– Группа внутреннего порядка – это не деление среди ведьм. Группа должна состоять из членов Общества Дьявола, а члены Общества – это не только ведьмы, но и волки. В Группу внутреннего порядка всегда входили и те, и другие. Так было до Георгия Дмитриевича. То, что сейчас Группа состоит только из ведьм, не есть правильно. Так быть не должно. И со стаей это сравнивать нельзя. – Мужчина набрал в лёгкие побольше воздуха и продолжил: – За тысячу лет существования Общества Дьявола стая никогда не разделялась, она всегда была едина. Лес – один, и стая – одна. По-другому быть не может. Властью вожака награждается только один – таков закон магии. Иначе сделать не получится даже при большом желании. И в Чёрной книге об этом ни слова: как Венера создала Общество, так оно и существует. Она никогда не давала разрешения уродовать стаю.

– Но и не запрещала.

– Да невозможно делить стаю! Это немыслимо. И для чего? Чтобы удовлетворить амбиции Никиты?

Люцифер горячился, и все понимали, почему. Все знали, что сын Дьявола не страдает никакими «националистическими» убеждениями и любит волков не меньше, чем ведьм. Всем были ясны и понятны его боль, ярость и изумление по поводу сделанного Черновым-старшим предложения.

Никто и никогда из членов Общества не слышал, чтобы Алексей спорил с отцом, тем более – спорил так горячо и настойчиво. Многие в какой-то мере за него испугались – они испугались реакции Владимира Петровича.

Задав последний вопрос, зеленоглазый ведьм, наконец, посмотрел на вожака стаи. И увидел предупредительный взгляд. Андрей глазами просил его прекратить спорить, предупреждал, что это бессмысленно.

Лёша осёкся, замолчал. У него было ещё полно аргументов, но он оставил их при себе. Изумрудные глаза скрылись за чёрными ресницами. Мужчина более ни на кого не смотрел – особенно не смотрел на отца, не желал. Он пытался сдержать себя, и с ужасом ощущал, что тонет в пучине отчаяния.

Дьявол бросил взгляд на сына и понял, что отвечать не требуется. Глаза его переместились на Туманова.

– У тебя будет какое-нибудь предложение по поводу того, как нам разделить стаю?

– Для начала я хотел бы знать, с кем имею дело.

– То есть? – не понял мужчина.

– Могу я попросить тех, кто не желает работать со мной, но желает работать с Никитой, отойти в сторону и встать с рядом с Никитой?

– Да, конечно.

Главы Общества и стаи одновременно посмотрели на волков и волчиц. Те поняли команду. Волки стали выходить из общего строя и становиться рядом с Никитой. Там были «новички» – Серёжа и Валера, естественно, были Жора и Эдик; за ними подошли к Никите Данил и Антон, Гена и Виталя. Многие решили, что это всё, но, чуть помедлив, из общего строя вышла Виолетта.

Толпа потрясённо ахнула. Летта ещё больше сжалась от реакции чертей, но всё же приблизилась к группе Никиты и встала рядом с Данилом. Тот ей улыбнулся и, чтобы подбодрить, обнял за плечо.

Все в ужасе смотрели на волчицу, а потому не заметили, как зажмурился на мгновение Андрей. Он знал, зачем она это сделала, понимал. И Ангела это поняла: Виолетта хотела перестать быть его подчинённой, чтобы иметь право на его любовь.

Туманов с мукой посмотрел на кареглазую девушку и сокрушённо покачал головой, словно хотел ей сказать, что теперь роман между ними тем более невозможен. Лика вскоре догадалась, что именно это он и хотел ей сказать: он не имел права подвергать её опасности, а Никите и его приятелям могла не понравиться их связь. Его враги могли отыграться на ней, если она будет иметь к нему хоть какое-то отношение. Сама того не сознавая, Летта стала от него ещё дальше чем прежде.

Нестерова и многие другие ведьмы подумали, что уж теперь точно всё, но Волк словно ждал чего-то. И дождался: из толпы вышел тридцатисемилетний волк по имени Вадим. Анжелика, Оля, Кира и ещё несколько молодых ведьм, стоявших рядом, удивились, но не удивился никто из волков, которым было за тридцать. На их лицах было написано понимание. То же понимание отражалось на лицах Андрея и Миши.

Ангела повернулась к Ольге:

– А Вадим-то почему?

Зеленоглазая ведьма пожала плечами: её тоже интересовал ответ на этот вопрос. Давняя подруга Нестеровой по имени Ира придвинулась к ним поближе.

– В своё время Вадим должен был стать следующим вожаком стаи, – зашептала Ирина. – Все думали, что он им будет, и сам Вадим на это рассчитывал, но Олег выбрал Андрея. Так что дело в неудовлетворённых амбициях, девочки. И, кстати, поначалу Вадим доставал Андрея, проблемы ему создавал: сам подчиняться не хотел и других на это подбивал. Нервы он Андрею попортил, но все остальные волки потом успокоились, смирились и полюбили Андрея, а Вадим, видимо, нет.

Ведьмы обменялись понимающими взглядами и снова повернулись к «трону» Дьявола.

– Всё? – спросил вожак, обращаясь к оставшимся стоять за ним волкам. – Или кто-то ещё хочет?

Те твёрдо помотали головами: их решение было окончательным.

– Дальше что? – осведомился Владимир Петрович.

– Если вы позволите, я бы хотел переговорить со своими подчинёнными: мне нужно знать их мнение по поводу того предложения, что у меня есть. Мы выйдем ненадолго?

– Хорошо.

– Благодарю.

Туманов стремительно пересёк зал и открыл дверь, кивком головы призывая волков и волчиц покинуть помещение. Члены стаи подчинились. Последним из летнего зала вышел Волк и закрыл за собой дверь.

Ведьмы сначала зашумели, но скоро опомнились и замолчали: Дьявол-то был тут. До того, как волки вышли, Лику мелко трясло изнутри, теперь же всё её тело крупно дрожало. Наконец, происходящее дошло до её сознания со всей ясностью. Это была не шутка и не сон: её любимую стаю вот-вот разорвут на части. Девушке показалось, что и её сейчас разорвёт. Она никак не могла охватить мозгом эту мысль, что стаи как таковой с минуты на минуту не станет, что всё будет иначе. Она с трудом верила в происходящее.

Глаза у Анжелики наполнились слезами, которым она не позволяла пролиться, которые из последних сил сдерживала. Оля и Кира её состояние заметили.

– Ангела, не вздумай плакать, – прошептала блондинке на ухо Ольга. – Он на тебя смотрит.

«Он» означало Дьявол. Нестерова выпрямилась и подняла голову выше, не желая выглядеть побеждённой. Теперь она почувствовала на себе взгляд Владимира Петровича, но смотреть в ответ на него не могла: в глазах по-прежнему стояли слёзы, которые выдавали её душевное состояние полностью.