Александр Карпов - Исповедь коллекционера поражений

– В «Газпроме» работает, а живем в нищете!

На что мама только тихо вздыхала, снова клала голову набок и уходила на кухню, чтобы порадовать любимую свекровь чем-нибудь вкусненьким.

Сама же папина мама вкалывала дни и ночи напролет вахтером в лифтовом хозяйстве и еле волокла ноги домой после восьмичасового тяжелейшего сидячего просмотра ночных каналов телевидения в каптерке, во время которых непременно засыпала. Это ее сильно утомляло, и она невероятно тяжело переносила все тяготы и невзгоды своего нелегкого труда. От крайней усталости бабушка не могла тянуть на своих плечах весь домашний труд и заботу о нас и, любезно перекладывал эти обязанности на молодую хозяйку, какой и была моя тихая мама.

Мой папа, хоть и имел за спиной диплом индустриального техникума, чем очень гордился и всячески это подчеркивал, трудился, не жалея себя на двух работах, где сутки через сутки охранял важнейшие коммерческие объекты. В первом случае это был строительный рынок, а во втором – какая-то местная бывшая фабрика, превратившаяся к настоящему времени в скопление множества организаций и предприятий, начиная с автомобильной стоянки и заканчивая сауной, созданной для тех, кто предпочитал мыть свое тело исключительно в ночное время.

Папа сильно уставал, отдаваясь работе, за которую получал крайне небольшую зарплату, что все время подчеркивалось всеми взрослыми членами семьи, особенно бабушкой, громогласно отмечавшей и подчеркивавшей физические и умственные затраты моего отца во время непосильного труда. Из всего этого я только и мог сделать вывод о нашем скудном финансовом положении, на основании крайне часто слышимой у нас в семье фразы, произносимой папой:

– Семейный бюджет этого не потянет.

Папу, конечно, мы обычно не беспокоили, давая ему возможность полноценно отдохнуть за те жалкие сутки, между которыми он должен был хорошенько выспаться и восстановиться, чтобы заступить на очередное суточное дежурство на другом объекте. К моему удивлению, папа никогда не выглядел после работы сильно уставшим. Более того, он почти не ложился спать между сменами, а предпочитал весь день провести за компьютером с наушниками на голове, где сражался с кем-то в жаркой и напряженной компьютерной игре и постоянно подчеркивал свои заслуги в ней.

Мой дедушка тоже не был бездельником. Как и папа, он работал охранником сразу на двух объектах, также изнемогая от непосильного труда. В первый день он заступал на смену, продолжавшуюся всего одну ночь в запертом на ключ небольшом торговом центре. А во вторую шел блюсти покой собственников гаражных боксов в огромном гаражном кооперативе, где запирался на кучу замков на втором этаже кирпичной башни, предназначенной для быта охранников.

И, как мой папа, дедушка обладал завидным для меня качеством и умением совершенно не спать после трудовых ночей. Причем он также не выглядел уставшим, когда возвращался домой с работы. Анализируя все это, я пришел только к одному выводу: это у них наследственное. Тут же я сделал еще один вывод: я не такой, потому что унаследовал от всех членов семьи исключительно негативные черты характера и очень часто хотел спать. Короче говоря, я не являлся ярким представителем своего рода и не мог продолжать лучшие традиции предков.

Само собой, что труд охранника в нашем городишке не был самым почетным, а потому оплачивался довольно скудно. Не имела больших доходов и бабушка, так как труд вахтера тоже не являлся престижным. Не приносила огромных денег и работа мамы на поприще бухгалтера такой могущественной организации, как «Газпром». О пенсиях папиных мамы и папы вообще не стоит говорить. На этом основании почти ничего не остается добавить к тому, что жили мы весьма скромно и даже бедно.

К своим четырнадцати годам я ни разу не был на море, не летал заграницу и, собственно говоря, вообще не летал на самолете, потому что в этом не было необходимости, как, впрочем, и денег на полеты. Одежда и обувь, что покупались мне, были из разряда самых дешевых и выбирались именно по принципу низкой цены. Мой школьный рюкзак был далеко не новым, изрядно потертым и заношенным и служил мне как для походов на учебу, так и для всех остальных нужд. Про развлечение даже не стоит и упоминать. В кино я попадал считанное количество раз за всю свою короткую жизнь. А пределом мечтаний был поход в самый распространенный по всему миру американский ресторан быстрого обслуживания, ближайший филиал которого находился в областном центре. Впрочем, так жили многие мои одноклассники, чьи родители получали вполне заурядную зарплату для нашего городка.

Еще одной моей мечтой был хороший, естественно, дорогой телефон популярного во всем мире производителя. Таким среди всех ребят в школе обладали всего несколько учеников. Остальные использовали либо нечто среднее по ценовой категории, либо, как я, вообще стеснялись доставать из кармана то, что стыдно было кому-либо показывать. Мой телефон был подержанным, из числа бывших в употреблении. Его корпус насчитывал бесчисленное количество полученных в боях отметин. Стекло экрана имело поперечную трещину, а заряда аккумулятора едва хватало на один день использования.

Я был обладателем этого сокровища уже пару лет, в то время как многие мои одноклассники сменили за этот период уже несколько более свежих моделей. Такой был у меня впервые. До него я последним из всех в классе поменял на смартфон свой старый кнопочный мобильный телефон, наличие которого выводило меня из себя и заставляло безнадежно мечтать о новом, современном, дорогом.

Я ходил по пятам за отцом, выпрашивая у него такой в подарок ко дню рождения и натыкался на его вечное:

– Семейный бюджет не выдержит!

Я копил мелочь, что изредка оказывалась в моих руках в виде сдачи при походах в магазин. Выпрашивал деньги у деда, выжидая, когда он снова впадет в состояние затяжного конфликта с бабушкой из-за своего участия в употреблении горячительных напитков. Клянчил их у мамы, иногда награждавшей меня мелкими купюрами на мороженое. Подходил с подобными просьбами к маминым папе и маме, также радовавшими меня небольшими денежными подарками, но очень-очень редко.

В итоге мне удалось накопить небольшую сумму, которую я решил присоединить к тем деньгам, что ко дню рождения выделит мне на новый телефон отец. Тот, узнав о моем достижении, искренне обрадовался этому и почему-то направил меня на совершенно другой путь, решив не одаривать ожидаемой суммой, а скромно помочь несколькими сотнями рублей. В итоге, стоя возле прилавка с новенькими телефонами, мой взгляд плавно был уведен в сторону тех, что были в употреблении и стоили чуть больше той суммы денег, что я напряженно копил больше года, отказывая себе во всем.