Ермаков Михаил - Rehab. Реабилитация

– Когда дал? —спросил Максим.

– Перед вашей группой, как ее там, ну которую ты вроде ведешь.

– Перед «АН»? Если бы он тебе дал снотворное, ты бы до завтра как сурок спал бы. Наебал, скорее всего. Херню какую-нибудь втюхал антивирусную. Они тут снотворное для буйных берегут. А по тебе не скажешь. И так спать будешь. —сказал он и снова открыл «Евангелие»

– А ты это, в бога, что ли веришь?

– С недавних пор начал. Ну как? Не начал, а пришел к нему, так скажем.

– Интересно. Пойду, покурю схожу перед сном. Алика не видел? —я поднялся с постели и направился к выходу.

– Внизу на кухне или у Костика посмотри.

Закрыв дверь, я прошел по коридору. За столом сидели ребята, разгадывали сканворды и смеялись.

– Алика не видели? —спросил я, проходя мимо.

– На кухне был. —ответила Вика.

Спустившись вниз, я почувствовал очень вкусный запах готовящейся еды, явно что-то жарили на сковороде. По ходу не для нас – не для холопов. Приоткрыв дверь, я увидел Заура, стоявшего у плиты и Алика, нарезающего овощи на доске. Увидев меня, он бросил:

– Что-то хотел, брат? Спать уже скоро, иди в комнату.

– Пойдем, покурим. Я только проснулся. —ответил я, явно недоброжелательным голосом.

– Подожди за дверью, сейчас.

Было слышно, как дверь с той стороны закрыли на замок. Заебись. Они тут жрут нормальную еду, привилегии у них, а мне в комнату идти? Охерели. Из консультантской вышел Костя:

– Ты чего здесь?

– Курить хочу.

– Давай завтра уже. —предложил он.

– Нет, Алик сказал здесь подождать. —сказал я категорично.

– Ладно, сходите. Только потом давай в комнату, договорились?

– Хорошо, договорились.

Старшего дома пришлось ждать еще минут семь. За это время я успел изучить расписание на каждый день, посмотреть фотографии «главных», а так же фотографии с каких-то слетов, которые висели на стендах при входе. Тут же справа висели правила РЦ 7 7 РЦ – реабилитационный центр. . Снизу, мелким шрифтом было написано «Правила могут меняться по усмотрению консультантов». Вообще шикарно. Только о изменении правил, скорее всего, не говорят реабилитантам, а меняют их на ходу. Такая откровенная пыль в глаза. Алик вышел из кухни, открыл дверь и жестом позвал за собой. Уже спустившись, он окликнул меня:

– Пошли туда, за угол, я брелок от ворот гаража забыл.

Мы прошли на задний двор дома, который сегодня днем я видел из окна. Большая площадка, засеянная травой, волейбольная сетка и мангал. Справа стоял сарайчик. Я прикурил и спросил:

– Это баня что ли?

– Раньше, наверное, была. Сейчас там хлам всякий лежит.

– Слушай, Алик, ты здесь сколько уже?

– Три месяца, брат! Скоро домой.

– А здесь действительно все такие гандоны, как говорят? —с прищуренным глазом и ухмылкой, спросил я.

– Кто говорит? —Алик так посмотрел на меня, будто я ему секрет открыл. – Нормально тут, брат, главное просто делать все правильно. Правильно делай —правильно будет.

– Ну, что-то у ребят другое мнение.

– Я сам, если честно, их не люблю. Суки они. Домой хочу просто. У нас же на Кавказе все строго, мало ли что они там моим скажут. А у меня семья дома, работа. А этим насрать, что я могу работу потерять и вернуться совсем в никуда. Родители очень переживают, конечно. Так что, если что-то лишнее от консультантов услышат, то еще оставят. А им это наоборот хорошо. Антон поговаривает, что хочет тут вообще полностью мужской дом сделать. Типа мотивации что-то.

– А хули Антон? Он вес какой-то имеет что ли?

– Ну типа он самый толковый. И второй дом хотят открыть, смешанный. А этот парнями заселить.

– Ясно.

– Ты нас держись, все будет, брат! Пошли.

Я вернулся в комнату и сразу лег. Пожелал Максу и Сереге спокойной ночи и отвернулся к стене. Так закончился мой первый полноценный день на «ребе». Первый… Из восьмидесяти пяти. Но тогда я даже подумать об этом не мог.

– Так, потихоньку! Давай наверх поднимайся. —послышался глухой голос.

Я встал с кровати и пошел в темноте к двери, выставив руки вперед. Нащупав ручку, я потянул ее на себя. Свет из коридора показался настолько ярким, что я резко отвернулся. Пройдя в коридор, я увидел два силуэта —мужской и женский. Мужской силуэт поддерживал девушку, а та, пошатываясь, пыталась перебирать ногами и опиралась на перила.

– Давай направо теперь. —это был Костя.

Он вел ее к женской комнате. Увидев меня, спросил:

– Иди спать. Чего встал?

– Так она как кобыла топает. Заснешь тут. —ответил я.

– Сам ты, блядь, кобыла! —послышался заплетающийся голос девушки.

– Дверь мне открой тогда! —Костик явно запыхался.

Я открыл дверь в женскую комнату. Из под одеял уже торчали две торчащие головы Вики и Кати, в ожидании новой соседки. Вика расплылась в нездоровой улыбке, откинула одеяло и пошла к выключателю, чтобы включить свет.

– Ей, наверное, водички нужно, да? —стала скакать Вика вокруг Кости и лепетать без умолку. -Бедненькая! Она пьяная? Костя, а сколько ей лет?

– Вика, иди воды лучше принеси! —он положил девушку на кровать у стены и накрыл покрывалом. —Пусть ночь так поспит, завтра поменяйте ей белье.

Вика как электровеник уже доставала бутылку с водой из шкафа.

– У тебя там скважина что ли? —попытался схохмить я.

– Дааа! —игриво ответила она и поставила бутылку рядом с кроватью соседки.

– Все, пойдем. -Костя закрыл дверь. —Давай спать, Андрюх.

– Бухая что ли? —поинтересовался я.

– Марафонила неделю. Амфетамин в основном. Сейчас вроде еще коньяком шлифанула. Ладно, расход. —он пошел к лестнице.

Я вернулся в комнату и на удивление быстро провалился в сон.

Как и вчера, утренний свисток дал понять, что всем пора прекратить видеть свои самые хорошие сны о жизни за стенами этого дома и поднимать свое алко-нарко-зависимое тело с постели. Солнце пробивалось сквозь окно прямо в глаза и стало ясно, что весь день обещает быть жарким. Но, при мысли, что этот день я буду наблюдать, глядя через решетки, не прибавили позитива, а наоборот. Серега и Макс, шурша тапками, пошли в очередь на утреннее умывание, из коридора уже доносился галдеж. Я решил полежать и подождать, пока вся эта братия рассосется. В голову опять стали лезть мысли. Разные. Как у русского философа-материалиста Чернышевского «Что делать?». Да ничего не делать. Ждать только. А чего ждать и что будет дальше – вот этот вопрос остается открытым. Вопрос времени, как говорится. Наверное, раз я здесь, значит это мне нужно. А что, если это бесполезно и я просто трачу здесь время? А что, если я отсюда выйду через месяц и нажрусь сразу? А вдруг поможет. Дверь со скрипом открылась.

– Ты чего не встаешь? —вместо «доброго утра» сказал Серега, зайдя в комнату.