Семён Ходоров - Неисповедимы пути туриста

Налюбовавшись вволю архитектурными шедеврами, мы более часа бродили по тенистым аллеям Сент-Джеймсского парка вдоль берега реки Темза, пока не наткнулись на симпатичное кафе с видом на эту водную лондонскую артерию. В конечном итоге, последняя нам понравилась намного больше, чем ланч, которым нас накормили. Он включал в себя блюдо, в котором в капустные листья затолкнули вяленый бекон, фасоль, тост из говядины и ещё что-то непонятное. После стакана, так себе заваренного, знаменитого английского чая, я понял, что вряд ли в Великобритании имеется в наличии национальная кухня, которую можно назвать английской. К тому же стоимость порции этого британского яства явно зашкаливала, что выражалась, уж не помню, в скольких фунтах стерлингов, а в израильских шекелях превышала полторы сотни. Похоже, что именно здесь была к месту поговорка «маслом каши не испортишь». Это я по поводу того дорогого бекона, который не испортил нам радостного впечатления от первой экскурсии по Лондону.

Во второй половине дня мы просто прогуливались по улице Пикадилли, название которой переводилось как «кружевной воротник», который, наверное, носили гулявшие здесь щеголи в конце семнадцатого века. Наши женщины с любопытством разглядывали витрины в многочисленных торговых пассажах до тех пор, пока мы не попали ещё на две, явно туристические, улицы Риджен стрит и Оксфорд стрит, где, как из-под земли, появились магазины со всеми мировыми брендами, начиная от одежды и обуви до безмерно дорогих детских игрушек. В этой связи мы задержались там, почти, на два часа. Сестрички, Мила и Слава, ничего не приобрели по вполне разумной причине – невероятной дороговизне сверхмодных, выставленных там, аксессуаров, по сравнению с которыми цена нашего ланча была сопоставима, разве что, со стоимостью котлеты в советской сельской чайной. В любом случае я не удержался от назидания, которое, не без сарказма выразил Саше словами:

– Вот что значит ходить по улицам европейской столицы, куда глаза глядят, без путеводителя.

Следующим утром после, уже почти привычного, континентального завтрака я объявил наступивший день, который ознаменовался, беспросветно затянувшимся, лондонским дождём, днём посещения музеев. На что Саша, вспомнив моё вчерашнее нравоучение и что сегодня – четверг, не очень вежливо заметил:

– В твоих устах, Семён это звучит, как название «рыбный день», которое в Советском Союзе знаменовало последний день рабочей недели.

Понятно, что формальная логика явно не усматривала прямой связи между музеем и рыбой. Но наша мобильная группа догадалась, что Саша, без всякого сомнения, намекал, что далеко не все любят питаться рыбными изделиями равно, как и восторгаться музейными реликвиями.

Но, прямо скажем, деваться ему было некуда. Никто же не был виноват, что Лондон был абсолютным мировым чемпионом по количеству музеев: их тут было всего около трёхсот. Когда я озвучил этот неоспоримый факт, мой свояк, чтобы не прослыть неисправимым невеждой, безнадёжно взмахнув рукой, чуть слышно произнёс:

– Ладно, Семён, твоя взяла. Будем потихоньку приобщаться к мировым ценностям.

Потихоньку не очень то и получилось, так как мне предстояло решить, какие из трёх сотен музеев достойны нашего посещения. Путеводитель, в который я заглянул, существенно облегчил мне поиск, сообщив, что только двенадцать из них являются бесплатными. На основе, не очень профессионального, внутреннего чутья я выбрал три музея, среди которых были: Британский музей (British Museum), Национальная галерея (National Gallery) и музей науки (Science Museum).

Не могу устоять, чтобы не сказать несколько слов об этих сокровищницах искусства, хотя, по большому счёту, описание каждого из них заслуживает многотомного издания. Например, экспозиции Британского музея позволили нам буквально за какие-то два часа познакомиться с историей Англии, начиная с времён древнего Египта и до наших дней. Вместе с тем, нам показалось интересным, что в одном из залов мы обнаружили шесть живых кошек, которые, на полном серьёзе, зачислены в штат музея с целью ловли, появляющихся иногда, мышей.

Вполне понятно, что в Национальной галерее нам не пришлось рассмотреть все 2000 полотен известных мастеров живописи со всего мира, созданных, начиная с двенадцатого столетия. Тем не менее, мы прикоснулись к духовным ценностям, когда подолгу стояли у гениальных творений Леонардо да Винчи, Рафаэля, Тициана, Рембрандта и других мастеров той эпохи.

Если в этих двух ристалищах удивляться особо не приходилось, поскольку нечто подобное я видел в московской Третьяковке, в мадридском Прадо и в ленинградском Эрмитаже, то следующий Музей науки поверг меня в нечто большее, чем шок. Такого я не созерцал нигде и никогда, все триста тысяч экспонатов, размещённых в галереях пятиэтажного здания, относились к высшим достижениям человеческого разума. Неподдельный интерес вызвали уникальные паровые машины, летательные аппараты, современные компьютеры, раритетные автомобили, космическое оборудование и многое другое, что даже трудно перечислить. Причём, многое из увиденного было выставлено в натуральную величину и можно было наглядно убедиться, как выглядит изнутри то или иное устройство. Инновационные технологии виртуальной реальности позволяли нам даже почувствовать себя астронавтами, бороздящими просторы Вселенной. Когда, после трёхчасового пребывания, мы вышли из музея, Саша протянул свою руку и, благодарно заглядывая мне в глаза, на полном серьёзе в голосе, сказал:

– Спасибо, тебе, старик! Удружил! Было захватывающе интересно.

Хождение по музеям захватывало не только дух, а и, так сказать, плоть. Это к тому, что от долгого перемещения в замкнутом музейном пространстве у наших жён болели не только ноги, а и голова. Несмотря на это, когда на следующее утро при выходе из отеля нас встретил не моросящий дождь, а затяжной ливень, который, судя по всему, и не думал прекращаться, Слава, задумчиво взирая на свинцовые небеса, виновато попросила:

– В какие музеи, Сенечка, ты нас сегодня поведёшь.

Вычитав в энциклопедии, что в Лондоне среднее количество солнечных дней в году составляет порядка семи десятков, я заранее запланировал посещение Музея мадам Тюссо и Музея Тауэр.

Не ошибусь, что уникальный музей восковых фигур знает каждый, даже тот, кто там никогда не был. Поэтому описание этого места будет ограничено одним предложением. Войдя туда, мы перманентно погрузились в необыкновенный мир гламура и блеска самых ярких личностей мира, вглядываясь при этом прямо в глаза любимым звёздам из мира политики, искусства, развлечений и спорта. Вот так: и не больше, и не меньше!