Павел Захаров - Обратная сторона сказок

Личные качества? Жадность. Да, пожалуй, в последнее время, как я уже говорил как-то не так давно, я стал очень жадным до жизни. Если бы это была метафора про дыхание, то это звучало бы так, будто мощные вдохи до боли в груди после двадцатикилометрового марша по полной боевой или едва заметное сопение во время глубокого сна – не важно. Важно, что нужно втянуть как можно больше этого кислорода, который и есть жизнь.

Мы с легкостью можем представить пережитое ранее состояние, вспомнить вкус или даже запах, воссоздать в голове детские переживания, эмоции, чувства. Я даже не знаю, кто из нас больший создатель – мы сами или наш мозг. А вот если ты никогда в жизни не пробовала бы шоколад и даже не слышала про него, восстановить эти ощущения навряд ли получилось. Его просто бы не было для тебя. А для меня-сладкоежки был. Но не было бы для меня, чего-то такого, как вот этот шоколад. Мы каждый день переживаем уйму событий, где видим, слышим, чувствуем. Какие-то из них стали такими частыми, что доходят до автоматизма или вообще становятся незаметными. А ведь они тоже настоящие и вообще часть нашей жизни. Ощущение внутри, когда ты пьёшь горячий чай или руки, когда колотил молотком полдня, или вот, одно из твоих любимых – когда наконец-то пришла домой и сняла туфли после долгого дня на ногах. Все эти моменты можно прожить и почувствовать в голове. И, если можно выработать мышечную или какую-нибудь другую память, пусть ощущение счастья внутри тебя или вокруг станет таким же постоянным и неотъемлемым, как хлопать ресницами, дышать или вот так вот улыбаться.

Как просыпаться каждое утро счастливым? Легко! Просто за все эти буквы я так и не придумал, как их нужно расставить, чтобы это стало более или менее точным. Я просто это чувствую. Это как произнести «Ъ» или «Ь». Вот прямо сейчас, не читай дальше, отведи глаза от букв и попробуй произнести «твёрдый знак». Ещё. И ещё раз. А теперь «мягкий». И ещё раз. А теперь твёрдый. И снова мягкий. Чувствуешь разницу? Ты, наверное, даже и рта не успела раскрыть, и даже звук издать, а разницу почувствовала. А ведь это только две песчинки бескрайнего, валяющегося на солнце пляжа. Ну, такого, где песок, волны, переходящие в стеклянную поверхность и сливающиеся с горизонтом. Чайки? Здесь есть чайки? А ветер? А люди? А что здесь ещё есть? Сейчас бы пальцами рук, да в этот горячий песок. Чувствуешь? Песок-то горячий! Смотри, песчинки затеяли обнимашки с тобой! Облепили все ноги! А чувствуешь, как здесь пахнет?! Закрой глаза ненадолго. Здесь очень хорошо. Смею предположить, что ты представила какой-то особенный пляж, например, тот, на котором ты уже была. Из бесконечности схожих следов, оставленных людьми на пару минут, а то и меньше, он до сих пор помнит твои следы.

Сегодня с утра я шёл по улице привычным для меня шагом, восхищаясь майским колоритом и смотря на звездопад мыслей у себя в голове. Это с земли его видно только в августе, а у меня это ежесекундно. О, а эти сбились в кучу будто созвездие. Ну, точно! Так, где ковш? Где большая медведица? О, эта была хороша! Ты видела, видела? Ах да, это же только в моей голове. Вдруг, я втянул очередную порцию воздуха и тут же вернулся на землю – запах теплого, чуть-чуть промасленного машинами воздуха, ветер то и дело приносил самые разные запахи и смешивал их во что то неповторимое, и от этого момент становился ещё более волшебным. Ай, как бесконечно прекрасно! Я тут же почувствовал себя настоящим, живым, не таким как все. Я замедлил ход, но уже не смог разглядеть тот запах. Эх, надо было втянуть как можно больше воздуха и не дышать. Интересно, сколько я смогу не дышать? Минуту, две? Вспомнив, свои последние подобные попытки, я решил не проверять. Не быть мне подводником. Почему все стоят? А, красный. Я начал искать циферки, их не было и я начал смотреть на количество людей, машин, чтобы примерно понять, сколько ещё стоять, но уже через пару секунд сказал себе – а разве это важно? Сейчас? И в правду, сейчас важны другие вещи. Я поднял согнутую руку закрытой ладонью вверх и резко разжал пальцы. Лети, тебе ещё нужно успеть сесть на такие же открытые ладони, которые будто маленькие и далекие взлётные полосы ждут чуда и непременно будут счастливыми.

Какого цвета полоса от самолёта в небе? Думаю, что ты представила белую, но засомневалась, потому что я обратил на это внимание. Май пришёл! Его всегда можно узнать по звукам, которыми насквозь пропитывается улица. Открой окно и ты не спутаешь этот день ни с одним другим! Я помню, как деда, в таком пальто и шляпе, всё утро брился, душился одеколоном и шёл на демонстрацию, с красной лентой наперевес. Там было написано что-то вроде «МИР. ТРУД. МАЙ», но я помню только цвет красной ленты и белых букв на ней. А потом мы садились за стол. Ой, сейчас в голове столько всего пролетело. Помнишь, как в детстве? А как начинался май у тебя? О своём мае, которым было детство, я уже говорил много раз. А вот про первый рассвет в этом мае. Да! Глаза немного чесались и то и дело хотели закрыться, но как только я вышел на улицу, это чувство сменилось ощущением холодного порывистого ветра. Хотелось ли мне вернуться в теплую постель? Нет. Это было здорово! В рюкзаке уютно спал термос и пара шоколадок. Я то и дело останавливался по пути – очень тихо! Пустая набережная была вся моего внимания. Мне кажется, даже едва заметное моргание разносилось на все её окрестности. На полпути я увидел чаек. Они кружили над речкой молча и лишь одна из них что-то кричала, будто рассказывала другим мол, посмотрите на этого дурака, спал бы, да нет, надо было рассвет увидеть. Только я сказал в полголоса: «сама дура», как тут же остальные чайки принялись что-то громко обсуждать, напоминая мне передачу из телевизора. Я крикнул в их сторону, что вызвало более бурную дискуссию. И так с десяток раз подряд. О, небо светлеет! Солнце уже близко. Плывшие за горизонт тучи тут же замерли, как только узнали о моих планах. Всё. Дошёл. Я вытащил из рюкзака дремавший там термос и налил чай. Теперь облака вылетали и из моей кружки, в которой был налит крепкий и вкусный чай. Утром, когда все спят, а ты один на этом пляже, весь этот мир слушает только тебя и пахнет только тобой. Теперь мне казалось, что весь мир пахнет этим горячим чаем. Я посмотрел на часы, Солнце должен был прибыть с минуты на минуту. Я посмотрел на небо, где облака, и заметил самолёт. Его шлейф был розовым! Я никогда не видел такого. Вернее, не замечал. Это очень красиво. Тебе нужно как-нибудь увидеть такое. Раннеутренний розовый это совсем не тот, что поздневечерний! «Солнце уже близко» – не выходило у меня из головы – «тучи, давайте уже уходите!» Я смотрел на крыши и окна стоящих вдалеке домов, в надежде, что они станут оранжевыми, но этого не происходило. Я верил в него. Периодически я говорил «давай уже, побеждай эти тучи!», но тот, видимо, нашёл что-то интересное по пути сюда, и тоже замер в двух шагах от горизонта. Стало невыносимо холодно. Допив чай я отправился домой, обронив ему: «предатель!». Холодный ветер то и дело пытался меня развернуть лицом к восходу, но дом был в другой стороне. На полпути я начал чувствовать виноватый, выглядывавший из-за туч взгляд. Я не дуюсь, просто я ждал его. Очень ждал. А ещё очень замерз. Спине было тепло. Такое странное чувство, когда тебе тепло с одной стороны и холодно с другой. Как пингвин. Или мороженое с печенькой. Ой, хочу теперь такое мороженое. Сто лет его не ел! Говорят, кто родился в мае, будет всю жизнь маяться. Вообще, так говорят про многие события мая, но знаешь, мне всё равно нравится! Май же! Самое время прорастать, цвести и быть счастливым! Ты знаешь, что нужно делать.