Ольга Финн - Алька

– Из папиной конторы звонили, забыла сказать. Мемориальную доску будут открывать, – сказала Вика, намазывая маслом натертый чесноком хлеб.

– Что нам эта доска, – отозвалась мама, перемешивая сметану в борще. – Пока выучишься да устроишься на работу, придется нам пояса потуже затянуть. В институт ездить – это тебе не в школу за домом, еще и с питанием после третьего урока. Придется раскошелиться, о проезде не забывай… И одеть тебя помоднее – студентка уже, взрослая девица.

Они несколько лет жили без папы, но что-то в голосе матери заставило Вику опустить ложку и всмотреться в ее лицо. Временные неприятности на работе или все гораздо серьезней? Девушка вспомнила падение Алькиной матери по наклонной плоскости после сокращения на консервном заводе и не на шутку испугалась. А сама протянула:

– Мааам, ну чего ты сгущаешь? Проездной недорого стоит, еду могу с собой брать. А одежда… Можно подумать, в пединститут все богатеи придут. Такие же, как я, в обычной одежде. И даже хуже. Стипендию заработаю. А потом найду подработку, как освоюсь.

– Почему пединститут? – удивилась мама. – Мы же в мореходку планировали на экономический. Куда ты потом со своим педобразованием? Еще немного – и школьная система совсем развалится.

– Потому что в мореходке платно, – отрезала Вика. – Не хочу, чтобы ты гробилась на работе. А попаду на иняз – найду хорошую работу.

– Ну что ж, – согласилась мать. – Пробуй. Иностранный язык сейчас любые двери открывает.

Вика снова заволновалась – подозрительно легко мать отказалась от своей мечты сделать дочь экономистом. Разве так бывает?

Надо писать сочинение, а девушка не может собраться с мыслями: перед глазами стоит растерянное, уставшее мамино лицо. Сев на свою кровать, Вика услышала плеск воды и тихое бормотание телевизора. Мама моет посуду, сейчас разложит на обеденном столе свои бумаги и будет заново вглядываться в цифры, сверять счета и искать утерянные копейки. Нет уж, экономистом быть несладко. То ли дело стать переводчиком и устроиться на работу в иностранную фирму. Сделать евроремонт в доме и построить летнюю беседку…

Девушка посмотрела на буйно цветущую герань на окне, плотные блестящие оранжевые занавески и уютные пледы в тон им. А письменный стол и книжные полки папа смастерил сам, когда Вика поступила в первый класс. Столешницу красиво обтянул толстой тканью «под кожу», и такой же тканью перетянул сиденье обычного деревянного стула. Поначалу Вика протыкала шариковой ручкой бумагу, так как столешница оказалась слишком мягкой. Зато сейчас у нее самый лучший в классе почерк. Да что там в классе – во всей школе! Недаром все стенгазеты поручали выпускать им с Алькой.

Вздохнув, Вика вырвала двойной лист в линию, сверху написала дату, заголовок «Мой любимый рассказ о войне» и задумалась. Сочинение надо было написать по произведению Кондратьева «Сашка». Но Вике не нравился этот рассказ. Как он может быть ее любимым? Вот «А зори здесь тихие…» Васильева – это понятно. Весь класс тихонько глотал слезы, когда в актовом зале им включили запись этого фильма. Мальчишки – и те отворачивались, пряча глаза. Нет, Сашка в рассказе тоже молодец: и людям помогал, и Зину преданно любил, но девичий батальон как-то Вике ближе…

Девушка улыбнулась, вспомнив забавную семейную историю. Давным-давно мама принимала участие в самодеятельности. В местном клубе ставили «Зори», артисток фотографировали, и дома хранилась черно-белая карточка – веселая мама, красивая, в гимнастерке и в пилотке. После пятого класса Вику отправили на каникулы к бабушке. Бездонный кладезь занимательных историй, бабуля рассказала, как испугалась, получив эту фотокарточку. «Я боялась читать письмо, думала, кровиночку мою в армию призвали, и опять война начнется», – причитала бабушка. А Вика смеялась: «Ну какая война, нас весь мир боится, у нас же ядерная кнопка!»

Память перенесла девушку в то далекое уже лето. Бабушка работала в школе гардеробщицей и записала внучку в библиотеку. Сколько же книг Вика тогда перечитала! Влюбилась в повести Волкова про Элли, Страшилу и Железного Дровосека. А вот «Маленький принц» расстроил, встревожил – слишком глубокий смысл был заложен в эту сказку, доступный душе, но непонятный детскому разуму.

Но самое счастливое время было – вечер перед сном. Вика вдыхала аромат чистого постельного белья, зажмуривалась и слушала бесконечные удивительные истории про русалок, побег от войны огромного семейства, жизнь в собственной усадьбе, а потом в бараке возле озера Хасан. Картины сменялись одна другой и были волнующими, потому что взаправду случились с ее родной бабушкой, а значит, и немного с ней, Викой.

Сочинение никак не писалось. Девушка вспомнила, что мать еще утром вынула из бульона говяжью кость и попросила Вику отнести ее соседскому псу.

Выскользнув из дома с завернутым в бумагу лакомством, Вика остановилась в изумлении – к ее дому шагала Алька. Откуда она здесь? Они не виделись весь учебный год, даже не созвонились ни разу. Вика знала только, что подруга переехала в район переговорного пункта, а точного адреса у нее не было.

Уняв заколотившееся радостно сердце, девушка отвернулась и пошла к соседнему дому.

– Вика, стооой! – услышала она за спиной и оглянулась. Алька, улыбаясь, бежала к ней, держа в руках белый пакет.

– Я… Мне… Мама попросила дядь Мишиному Байкалу косточку отдать, – растерянно ответила Вика. – А ты чего здесь?

– Я к тебе, Вичка, соскучилась жутко, – Алька крепко свободной рукой обняла подругу. – Мать совсем с катушек съехала, я никак не могла выбраться. Телефон у нас отключен. Пригласишь в дом? Правда, я с пустыми руками.

Девушки кинули кость через соседский забор, вошли в свой двор и уселись на крыльце. Алька осмотрелась:

– Красота тут у вас, запах настоящий, живой. Мы в квартире пыль глотаем и дышим газами с дороги.

В распахнутое окно на звук голоса выглянула мать и воскликнула:

– Алечка! Дорогая моя пропажа!

Посмотрела на напряженное лицо дочери и добавила:

– Вика, я чайник ставлю, приглашай гостью в дом.

Девушка оглядела модную одежду Альки: высокие белые кроссовки, плотные черные лосины и просторная толстовка с карманом на животе и капюшоном. Подумала: «Приоделась. Нашла работу? Пакет из супермаркета… Какая же она красивая стала. Волосы, как шелк».

Разговор не клеился, пока Алька не заметила, что у подруги много цветов. Она ходила по дому, рассматривала каждое растение, восхищалась:

– Вика, супер. Как красиво! А у нас дома – сарай. Может, дашь мне отростков? Только мне сажать их некуда, если только в консервные банки… Ты где землю брала, в огороде? Украшу нашу со Светкой спальню. У нас ведь ничего нет, только две кровати, мать все деньги пропила. А кухня до того прокурена, что все живое там сразу зачахнет.