Алла Матвеева - Гости Лозаннской долины

– Я завтра уезжаю в Швейцарию! – Ника набрала воздух в легкие и выпалила на одном дыхании.

В кухне повисла пауза.

– Ты имеешь в виду в отпуск? – мягким тоном уточнила мама.

– Нет, я уволилась две недели назад, – отрезала Ника, намекая интонацией, что не хочет ничего объяснять.

– Ты всерьез решилась или опять психуешь и разбрасываешься угрозами? – сказала Лиза, подойдя ближе к сестре. Она пристально посмотрела Нике в глаза.

Ее подозрения были не безосновательны, потому что последние три года, раз в квартал, когда на работе приходилось особенно туго, Ника, злая и возмущенная, звонила домой и подолгу рассказывала, что ее все достало и она хочет поехать в Швейцарию. Домашние уже привыкли к этому и думали, что угрозами все обойдется.

В этот момент папа привстал и, не поднимая взгляда, уставившись в стол, спокойным низким голосом произнес:

– А у отца ты спросила? Ишь, выдумала она! Откуда такие крамольные мысли? – Он тяжело ударил кулаком по столу. Девочки уставились на него во все глаза.

Мама, увлеченная замешиванием теста, только на мгновение взглянула на мужа.

– Андрюша, ну ты дал сейчас! Мы даже на секунду поверили! Да у тебя прогресс!

Папа поднял голову и внимательно посмотрел на жену. Убедившись, что Нина не шутит, он улыбнулся во всю ширину лица.

– Что, хорошо я сейчас выступил?

– Да, пап, «Оскар» тебя ждет, – хмуро бросила в ответ Ника.

– Папочка, ну ты актер! – Лиза хлопнула отца по плечу.

Андрей был мужчина высокого роста, фотогеничный и всю жизнь втайне мечтающий сняться в кино. Как маленький мальчик, он грезил получить приглашение на съемки прямо без проб, где все будут поражаться его игре. Он даже себе стеснялся признаться в этой мечте, так как считал, что не мужское дело «лицом светить». Близкие давно его раскусили, и это стало любимой семейной забавой. Папа избегал выступлений на публике, не любил переговоры, большие компании, был неразговорчив, и только дома, при домашних, творчески раскрывался. Он периодически входил в роль, а жена Нина восхищалась его игрой. Вдохновением мог послужить персонаж фильма или прохожий на улице. Особенно он любил образ мужа-диктатора, вечно недовольного тем, как дома за ним ухаживают. Иногда он вставал в переходе между кухней и гостиной, выставляя руки в боки, как самовар. Грудь у него надувалась колесом, и басом Андрей громко произносил: «Нина, где мой чай?! Даже чай мне никто не нальет! Кто тут деньги зарабатывает?! Никто не заботится обо мне!» Нина с улыбкой сразу подходила к нему, ждала, когда он закончит, – и в этот момент Андрей начинал бегать от нее по всему дому, а Нина, смеясь, догоняла. «Ну что, выступил? Или еще там что внутри осталось?» Он довольно улыбался, затем хмурил брови и выдавал еще одну-две фразы, активно жестикулируя руками: «Где поклоны в ноги? Где тридцать три объятия?!» Потом жена его обнимала и пару минут говорила, что ему надо в театр или лучше сразу в кино.

Отступление от темы завершилось, и папа уже в спокойном тоне обратился к дочери:

– Ники, дорогая, если хочется – пробуй, конечно. Если есть порыв – самое время экспериментировать. Но только почему раньше не сказала, к чему такая спешка? – резюмировал Андрей.

– И на это деньги нужны. Мама с папой не смогут тебе помочь, – добавила Лиза, не отличаясь дипломатичностью и всегда говоря прямо.

– Может, ты куда подешевле поедешь? Минск, например, или Будапешт. А то Швейцария! – подхватил папа начатую младшей дочкой тему. Глаза его загорелись – и он думал, как бы еще подколоть старшую.

Ника улыбнулась:

– Папа, не переживай. Средства на перелет и первые месяцы проживания я накопила. А дальше разберемся. Может, меня вообще отчислят. А мечтаю я именно о Швейцарии, вы же знаете. А раньше не сказала, потому что сомневалась, что получится.

– Так ты учиться собираешься?

– Да, работу я пока там себе не нашла.

– Вот не сидится тебе на месте. Может, найти мужа – швейцарца? – быстро печатая в телефоне, проворчала младшая сестра.

– Лиза, ты в своем репертуаре. Я не верю в брак! Наши родители – исключение! Где я найду такого, как папа? Это дело случая – простое везение! Нет, нужно надеяться только на себя! – уверенным жестом Ника откинула волосы назад.

– А подработку не рассматриваешь? – со вздохом переглянувшись с папой, уточнила мама.

– Я не знаю, по студенческой визе официально устроиться нельзя. А найду ли там неофициальную работу – большой вопрос.

– Так ты поедешь сдавать вступительные экзамены?

– Нет, я уже поступила, притом на бесплатную программу, – нетерпеливо ответила Ника.

– И нам ничего не сказала?! – Сестра начала метаться по кухне. – Ты у нас всегда самостоятельная была, но это уже все границы переходит!

Ника действительно с детства была как та кошка, которая гуляет сама по себе. Уже в три года ее любимой фразой было: «Я сама!» Маленькой ладошкой она давала папе знак, что не надо держать ее за руку, и по улице она, конечно, пойдет одна, без родителей. Папе приходилось держаться от нее на расстоянии, а иногда прятаться за деревья, иначе поднималась волна возмущения. Во время очередной такой слежки прохожая приняла его за маньяка, и хотела уже вызвать полицию. Однако Ника отчитала тетю, что та мешает, и взяла Андрея за руку со словами: «Папа, ни на минуту тебя одного оставить нельзя!» – чем полностью обезоружила встревоженную гражданку. Со временем привычка действовать самостоятельно и никого не предупреждать окончательно утвердилась в ней.

– Где доказательства?! Пока не увижу, не поверю! – Лиза встала на пути у Ники, скрестив руки на груди.

– Вот, пожалуйста. – Старшая подошла к сумке в коридоре, вытащила конверт – и торжественно вручила младшей.

Лиза раскрыла письмо и просмотрела содержимое. Сначала текст шел на французском языке. Далее следовал английский вариант. Лиза медленно, переводя мысленно значение, прочитала вслух:

– Дорогая мисс Адлер, мы рады сообщить Вам, что Вы приняты в Государственный университет Лозанны на магистерскую программу факультета бизнеса и экономики. Мы рассмотрели Ваши документы и ждем не дождемся, когда же такое счастье прилетит к нам в гости , – Лиза закончила и поклонилась.

– Дай сюда! Там не так написано, – с ухмылкой произнесла Ника, – хотя суть ты уловила. Держи печеньку. – Ника указала Лизе на противень с дымящейся выпечкой, которую мама только что достала из духовки.

– Вот это да! Это что, государственный университет?! – Папа со взъерошенной шевелюрой протянул руку и забрал письмо у Ники.

– Именно так! – обыденным тоном произнесла дочка.