Софья Апрельская - По раскаленному лезвию. Путь длиною в неосуществимую мечту

– Потому что это моя радиостанция. Я её купил полгода назад и подарил сестре. Вся музыка, что играет – это её подборка.

Савва открыл рот.

– Понятно. И сколько стоила эта станция на минуточку?

– Три с половиной миллиона.

В горле пересохло. Он опустил голову и посмотрел на руки, пальцы сами по себе подрагивали. Этим богатеньким сынкам просто делать нечего, вот они и тратят деньги на ветер. Для Раевского эта сумма как пыль, а для Саввы – целое состояние.

– Как же, наверное, приятно быть до ужаса богатым и не знать ни в чём нужды.

Мариан вздернул изящно бровь, услышав колкость в голосе парня.

– Не жалуюсь. Здесь есть свои привилегии.

Лебедев щёлкнул языком и встал с места, направляясь не спеша по залу, не желая смотреть на этого идиота в свитере от Гуччи. Нужно было плюнуть в стакан ему, пока тот не видел.

Он обходил территорию не спеша, задерживая взгляд на каждом, кто входил в кафе, вглядываясь в лица посетителей. Мариан работал ещё около двух часов, а Савве приходилось терпеливо ждать и занимать себя разглядыванием декора и самого парня, погрязшего в работе. Он смотрел на него и думал, что будет не так легко убить его, пока тот находится у всех на виду. Может, попробовать не такой примитивный вариант убийства, как пулевое или ножевое ранение, а что-то поинтересней? К примеру – яд.

Вот только где его взять?

Помнится, мать раньше пила яд по маленьким капелькам каждый день, для профилактики от раковых клеток. Может, спросить, где она доставала его, у какого шамана скупала бутыльки? Хотя, вряд ли она помнит.

Мариан закрыл крышку ноутбука и начал подниматься с места. Савва хрустнул шейным позвонком, радуясь, что не придётся больше сидеть на одном месте. Он подошёл к парню и подал ему костыли. Мариан встал и слегка поморщился.

– Я закончил, теперь нужно заскочить в больницу, – помогать Мариану надевать пальто было как-то странно. Савве хотелось посмеяться этой глупой картине: он собирает на улицу Раевского, будто маленького мальчика. Ведь тот не может держать свои вещи, костыли и тяжёлую верхнюю одежду, стоя только на одной ноге.

«Пф-ф, тоже мне фигурист»

Они выходят из кафе и садятся в машину. Раевский даже не говорит адрес, водитель уже знает, куда их везти. У него есть личное расписание, где все распланировано по времени, куда и где он должен успеть.

В салоне из белой кожи приятно пахнет освежителем, еле уловимые нотки персика заставляют невольно взглянуть через зеркало на мужика, что ведёт машину. Довольно грубое выражение лица и строгий взгляд никак не вязались с ароматом ванили и персика! А ещё и брелок маленького ослика из Шрека раскачивается над панелью. Как же нелепо.

Савва привыкает к своей роли телохранителя и личного помощника: останавливает Мариана, когда тот открывает дверь машины, как только они подъезжают к зданию частной больницы.

Парень поворачивается недоуменно к нему.

– Что такое?

– Наверное, я должен выходить первым.

– Нет необходимости, я не хочу привлекать лишнего внимания. И к тому же я в состоянии сам выйти из машины, – качает головой парень и тянется к дверной ручке.

Савва морщит нос, пока тот не видит и выходит из машины быстрее. Обходит её, заодно оглядывая крыши и улицу. Он бы не стал так суетиться, если бы не знание того, что на Раевского ведётся сейчас настоящая охота. Никто не должен убить его раньше Саввы.

– Это – моя работа, поэтому будет славно, если вы не будете мне мешать выполнять её хорошо, – раскрывает он дверь шире, чтобы Мариан смог выбраться из машины. – Мне тоже не по вкусу всё это. Уговаривать, как маленького, я Вас тоже не собираюсь.

Мариан вздыхает и, ничего не говоря в ответ, проходит по дорожке к дверям больницы. Савва лениво тянется следом и на входе с удивлением принимает от курьера букет цветов размером чуть ли не с самого парня. За ним его было почти не видно. Ещё и подарочный пакет всучили.

Раевский расплачивается и коротко благодарит курьера, направляясь к лифтам.

Приходится приложить немало усилий, чтобы пройти в узкий проход кабины. Розы, Герберы и Пионы утыкаются в лицо Мариана и тот чихает, недовольно бурча, чтобы Савва убрал цветы подальше, но тот специально тычет ему в лицо, в надежде, что тот задохнётся.

– Извините, но места совсем нет, этот веник занимает всю кабину. Сколько пришлось разорить оранжерей, чтобы собрать его?

Мариан снова чихает и быстро выходит из лифта, как только он открывается на пятом этаже, так и не ответив ему.

Как выяснилось, они пришли к Александре – девушке, которую случайно подстрелил Савва пару дней назад. Парень всё думал, шагая по коридору: сможет ли он посмотреть ей в глаза и не почувствовать жалости? Раскается хоть немного?

Медсестра проводила парней до нужной палаты, и Савелий заметил, что Раевский помедлил, перед тем как открыть дверь. В его взгляде промелькнуло непонятное чувство, но распознать его не удалось, потому что тот уже осторожно постучался и приоткрыл дверь, растягивая губы в робкой улыбке.

– Мариан! Я не знала, что ты так скоро придёшь, почему не позвонил, я бы привела себя в порядок! – радостное возмущение донеслось из палаты, и дверь открылась уже шире, пропуская парня с пакетом и цветами внутрь.

– Как приятно видеть тебя без блёсток и этих огромных ресниц.

Девушка, лежащая в синей сорочке с забинтованной ногой и, покрытая множеством мелких ссадин на руках, смущённо смеётся и восхищенно открывает рот, когда видит букет.

Мариан наклоняется к ней, как только девушка привстаёт с подушек, и осторожно обнимает. Проводя рукой по его волосам и накручивая на палец короткий хвостик, она счастливо улыбается.

Савва смотрит на неё поверх пионов, склонив на бок голову, и задумчиво оглядывает. Прислушивается к тому, что чувствует и понимает через пару мгновений, что никакого угрызения совести нет и подавно. Не зная, куда ему деваться, он оглядел палату. Здесь уже были и цветы, и шарики с открытками, но букет Мариана был самым огромным и прямо таки говорил своим видом, что он не от простого коллеги или друга.

Поставив в заранее приготовленную вазу цветы, парень присел тихо в углу на стул и прислушался к тихим голосам.

– Саш, скажи, что сказали врачи. Что с ногой?

– Всё в порядке. Я всех перепугала своим криком, но было и вправду больно. Будто умираю, – девушка поджала губы и отстранилась. Она подвинулась на кровати, давая возможность Мариану сесть рядом. Савва провел рукой по шее при упоминании смерти. Он будто снова начал чувствовать удушье.

«Будто умираю» – это чувство он уже ни раз испытывал за свою жизнь и сейчас прикусил губу, чтобы не рявкнуть девушке, о том, что она ни черта не знает о чем говорит. Но судя по словам, видимо, ей было и вправду не сладко. Только этот факт заставил совсем немного посочувствовать ей, но не более того.