Виктория Вольская - Соблазнить за 13 дней

– Извини, Валерия, я немного задержался, – в столовую, наконец, входит Панфилов.

Он замирает на месте, скользя по мне взглядом. Я не дышу. Боюсь его реакции. А вдруг он сейчас набросится на меня и ЭТО случится прямо здесь? Сейчас?! На полу? На столе? Страх скручивает живот, мне кажется, я хочу в туалет. Или поплакать… Игорь делает медленные шаги в моём направлении. Я вжимаюсь в спинку стула, что стоит между нами преградой. Мужчина расстегивает манжеты своей рубашки, закатывает рукава до локтя, продолжая пристально смотреть на меня. Ой, мамочки!

– Чай, кофе? Могу сварить какао, – быстро тараторю я.

– Чай, – коротко отвечает он, присаживаясь за стол.

Зрительный контакт прерван. Выдыхаю. Дрожащими руками завариваю чай с ароматной смородиной. Считаю до десяти и разворачиваюсь. Ставлю чайник на край стола и замечаю, как подозрительным взглядом он окидывает накрытый стол.

Только бы не догадался! Он внимательно смотрит то на блюда на тарелках, то на меня. И молчит… О, боже, я готова сквозь землю провалиться. О чём я только думала! Он всё понял! Конечно, тут только идиот не догадается!

– Валерия.

– Что? – едва дыша, спрашиваю я. Чувствую, как начинают гореть щёки от стыда.

– Ты сама готовила?

– Да, – нервно отвечаю я. – Приготовила из того, что нашла в холодильнике, на скорую руку.

– Ясно, – расслабляется он. – Приятного аппетита.

– И вам того же, – отвечаю, осторожно присаживаясь напротив.

Проходит пятнадцать минут и сорок три секунды. Он с аппетитом съедает порцию креветок под красным соусом, и даже не поморщился, а я туда столько красного перца насыпала, что у меня горло дерёт только от вида блюда. Хотя может я перепутала горький перец с паприкой?! Могла, я ведь так нервничала, когда готовила, что перепутать вполне могла.

– Почему ты не ешь, Лера? – интересуется он, внимательно сканируя меня взглядом, на секунду останавливаясь на декольте.

– Я ем, – не глядя, закидываю себе в рот креветку.

Идиотка! Ротовую полость опаляет жгучий перец. Стискиваю зубы, чтобы не выплюнуть морепродукт. Сквозь слёзы проглатываю креветку.

– Воды? – обеспокоенно интересуется Игорь, смотря на то, как я хлопаю глазами.

Я сейчас наверно похожа на рыбу–телескоп. Да–да именно ею я себя и ощущаю: рыба с выпученными глазами и торчащими сосками. Соблазнительница, блин!

– Спасибо, – прокашливаясь, произношу я. Залпом выпиваю полстакана воды, – Устриц?

– Я, пожалуй, сыт.

– А чай?

– Нет, спасибо. Позже.

Он сейчас уйдёт! Лера делай что-нибудь! Что?! Под ноги ему упасть.

Он поднимается со своего стула. Бросает салфетку на стол.

И тут во всём доме гаснет свет!

***

– Чёрт, – вырывается из уст Валерии.

Темнота кромешная. На ощупь добираюсь до окна, отодвигаю портьеры.

– Что там? – интересуется Лера.

– По всему району отключили электричество. Даже уличное освещение не работает.

– И что делать? – дрожащим голосом спрашивает девушка.

– Фонарик есть?

– Только на телефоне. Но телефон в спальне.

– Мой тоже в кабинете. Свечи?

– В верхнем ящике. Достать?

– Другого варианта нет.

– Только мне нужна ваша помощь. Я не дотянусь.

– Хорошо, куда идти?

– Справа от плиты шкаф.

– Понял.

Делаю несколько шагов в сторону, и ударяюсь бедром о столешницу. Шарю рукой, чтобы нащупать, где оканчивается стол. Один из столовых приборов падает, раздаваясь грохотом по всему помещению. Влево два шага, и три прямо, опрокидывается стул, который я отодвинул, когда вставал из-за стола. Стою на месте. Немного привыкнув к темноте, вижу очертание силуэта девушки. Медленно иду к ней, стараясь не уронить больше ни один предмет мебели.

– Я тут, – подхожу к девушке вплотную. – Что делать?

Она разворачивается в моих руках. Носом нечаянно утыкаюсь с шею девчонки. И в нос ударяет ненавязчивый сладковатый аромат. Приятный. Манящий. Хочется ещё раз вдохнуть его полной грудью. Неосознанно я это и делаю. Девушка застывает в моих руках, будто в ожидании продолжения. Опомнившись, выпрямляюсь.

– Что делать? – прохрипел я, совершенно не узнав собственный голос.

– Приподнимите меня.

– Приподнять. Хорошо, – обхватываю ладонями тонкую талию девушки, поднимаю.

– Я не достаю, – раздосадовано произносит она.

– Тогда по-другому. Не пугайся.

– Постараюсь.

Присаживаюсь на корточки, обхватываю её колени и поднимаюсь на ноги.

– Ого, – выдыхает девушка, хватаясь за ручку шкафа.

Открывает створку. Шарит ладошками по полкам. Что-то тяжёлое падает мне на голову, и рассыпается по плечам. Об кафельный пол ударяется и разбивается вдребезги стеклянная банка. По запаху – кофе. Мой любимый. Кубинский.

– Простите, – шепчет Валерия.

– Ищи, – сквозь зубы цежу я, – только осторожно.

– Я стараюсь. Не тяжело?

– Нет.

– Нашла. Опускайте меня.

Осторожно, ведь кругом осколки, опускаю девушку. Скользя ладонями по стройным ножкам к бёдрам, не замечаю, как платье задирается, и я ощущаю подушечками пальцев кружево чулок. Это звездец какой-то! Убираю руки, как только каблучки её туфелек соприкасаются с полом.

– Спички где?

– Спички, – повторяет Валерия, – сейчас.

Она слишком резво разворачивается в моих руках, быстро открывает нижний ящик стола, делая шаг назад. Чтобы не упасть от неожиданности, я хватаюсь за её бедра. Пикантная поза. Её попка врезается в мой пах. И этот жест в купе с темнотой, ещё незабытыми ощущениями от кружева, и сладковатым ароматом её духов пробуждает во мне мужчину. Я реагирую на неё. Она волнует меня!

Это финиш!

Стоп, Панфилов, – это педофилия!

Пофиг на осколки, пока не поздно резко отступаю от девчонки, отдергивая ладони от её бедер, как от горячего чайника. Стекло хрустит под подошвой ботинок.

Зажигается первая свеча. Валерия держит её в своих ладошках, скромно опустив глаза в пол.

– Давай я подержу, а ты обходи эту катастрофу, чтобы не пораниться, – говорю я, забирая свечу, стараясь не соприкоснуться с ней пальцами.

Девушка осторожно обходит островок стекла и кофе, направляется к столу. Я иду следом. Забираю из её рук ещё одну свечу, поджигаю её от первой, и ставлю обе в центр стола. Мы садимся на свои места, напротив друг друга. Молчим. Между нами словно струны натянуты её смущение и моя неловкость.

– Чаю? – предлагает Лера.

– Нет. Я, пожалуй, поднимусь к себе, лягу спать, – работать сейчас я точно не смогу.

– Я тоже пойду спать, – тихо произносит девушка, торопливо вставая со своего места.

Мы берём по свече, медленно и аккуратно поднимаемся по лестнице. Лера идёт впереди, я на всякий случай, страхую её сзади, шагая на четыре ступеньки ниже. На втором этаже мы молча расходимся в разные стороны. У своих дверей задерживаюсь, не тороплюсь закрыть за собой дверь. Слышу, как она прикрывает за собой дверь комнаты. Щелчок замка. Она заперлась! От меня?