Олег Колмаков - Однажды в Омске

– Сергей Олегович, так ты согласился работать на Шиловского? То есть, на своего бывшего врага… – в самом конце моего повествования, так, по сути, и, не дав мне закончить, с нескрываемым любопытством поинтересовался хозяин Торгового центра «Мандарин». Похоже, моя история его сильно заинтересовала.

– Нет. Я отказался, сославшись на более выгодное предложение. Ну, а чуть позже я распрощался и с Соколовым. Ему я высказал всю правду. Правду о том, что мене стало известно. То есть, о далеко идущих планах Николая Ивановича в отношении моей скромной персоны.

Так уж получилось, что я ушёл ото всех. Честно сказать, не по душе мне был этот шпионаж.

Спустя какое-то время, мне стало известно о том, что Бах прогорел, продал своё предприятие за копейки и уехал в Германию. Спустя примерно год, та же участь постигла и пищекомбинат «Амурский». Слишком много в городе развелось конкурентов, которые очень скоро и весьма сильно сбили цены единственного в городе майонезного монополиста.

– Ну, а ты, хорёк?.. – Алексей Николаевич Моторин вплотную приблизился к управляющему «Мандарина». – …Будешь работать против Васадзе?

– Боюсь, но у него вряд ли что-то получиться… – мне пришлось ответить за Владимира Юрьевича. – …Здесь необходима серьёзная подготовка.

– Может, сам возьмёшься?.. – Моторин бросил свой взгляд уже на меня. – …Работаешь ты недавно. Ещё толком не примелькался. Опыта тебе не занимать…

– Нет-нет. Мне и прошлых страхов вполне достаточно… – я отрицательно покачал головой, после чего добавил. – …А, впрочем. Я, пожалуй, подумаю над вашим предложением.

– В таком случае, Сергей Олегович, не смею вас более задерживать… – с искренним почтением и уважением Алексей Николаевич пожал мне руку.

– Позвольте ещё один вопрос… – вдруг спохватился, молчавший до сего момента один из телохранителей Моторина. – …Что стало с Ириной?.. Ну, с той секретаршей, которая, по сути, и спасла вам жизнь?

– Ничего… – усмехнулся я и вышел из кабинета.

«Ничего, кроме того, что она стала моей женой… – добавил я уже про себя. Покидая апартаменты владельца погоревшего «Мандарина», мне на ум вдруг пришла довольно интересная мысль. – … С той самой поры, когда я работал на «Омичке» минуло уж более двадцати лет, а эти сытые боровы так и не поумнели. Они по-прежнему не желают позаботиться о своей собственной безопасности. Как и их предшественники, он считают себя чересчур крутыми. Потому и горят их торговые центры, потому и вылетает их бизнес в трубу, потому и мы с Иришкой всегда будем при деньгах.

Кстати, самое время заглянуть к Васадзе, за причитающимся нам гонораром. А также сообщить ему о весьма удачной «подставе». Это вам не экономистка «Омички». На сей раз, комбинация была разыграна, как по нотам. Всё ж таки двадцатилетний опыт…»

15 октября 2018 г.

Все имена и события вымышлены. Любое совпадение или аналогия с реальной жизненной ситуацией, абсолютно случайны. Просьба рассматривать данное произведение, как плод воображения автора, как чисто литературный продукт.

Катехон(греч. ο κατέχων, «удерживающий») – в христианской эсхатологии, нечто, временно существующее в материальном мире и препятствующее установлению власти Антихриста, после которой наступит конец света и Второе пришествие.

Основанием для понятия являются слова апостола Павла во Втором послании его к Фессалоникийцам.

«Да не обольстит вас никто никак: ибо день тот не придёт, пока не придёт прежде отступление и не откроется человек греха, сын погибели, противящийся и превозносящийся выше всего, называемого Богом или святыней, так что в храме Божьем сядет он, как Бог, выдавая себя за Бога. Ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь. И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих и истребит явлением пришествия Своего того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякой силой и знамениями и чудесами ложными, и со всяким неправедным обольщением погибающих за то, что они не приняли любви истины для своего спасения. И за это пошлёт им Бог действие заблуждения, так что они будут верить лжи, да будут осуждены все, не веровавшие истине, но возлюбившие неправду».

Лето. Середина июля. С самого утра достаточно душно. Полное соответствие нашему сибирскому резко-континентальному климату. Это когда зимой минус сорок и летом те же сорок, только со знаком плюс. Короче, жара. Ко всему прочему, сегодня ещё и понедельник. Меж тем, я нынче проснулся с жутчайшего похмелья.

Нет-нет, вы только не подумайте ничего такого… Я вовсе не алкаш. Просто так вышло. В субботу отмечал с сослуживцами присвоение мне очередного звания… Кстати, теперь я подполковник полиции, Васильев Николай Михайлович.

Звание высокое, правда, толку от него вовсе никакого. Скажу больше, сплошное разочарование. Дело в том, что в нашем отделе нет должности, соответствующей моему новому званию. А впрочем, я несколько погорячился. Должности, конечно же, существуют. Ну, там, начальник отдела; его первый зам… Речь же сейчас идёт о свободных должностях, которых в отделе нет.

В нашей системе так принято: в завершении служебной карьеры, дать сотруднику очередное звание без должности. Фактически, ты становишься первым кандидатам на увольнение (при каком-либо сокращении штатов или иной реорганизации). Таким незамысловатым и в то же время весьма почётным образом, у нас иногда «сплавляют» чуть подзадержавшихся «старичков». Имею в виду заслуженных ветеранов правоохранительных органов, к которым с недавних пор отношусь и я.

Да, собственно, в данной практике имеется и своя справедливость. Пожалуй, я действительно несколько пересидел на своей нынешней службе. Ведь, если не считать всё того же начальника отдела (фактически моего ровесника), то из нынешних ребят нет никого даже близкого мне по возрасту, сплошь двадцати пяти – тридцатилетние пацаны. Нечета моему, без малого, «полтиннику». Я им как отец родной, а не коллега.

Моя молодость пришлась на эпоху лихих девяностых, когда Россию рвали на куски, как извне, так и изнутри; когда из каждого утюга гремели «Кар-Мен», «Кино» и «Ласковый май». Увы, всё это… Имею в виду всевозможные ОПГ, рейдерские захваты, бандитский передел территорий и собственности, остались в далёком прошлом. Нынче совсем иная «музыка».

Мой нынешний выезд на осмотр места преступления был, что называется: определяющим. Что-то вроде «дембельского аккорда», венчавшим мою ментовскую карьеру. По завершению данного дела, уж точно: милости просим на заслуженный отдых. За мной, конечно же, числились и иные дела опер учёта. Очень скоро, вместе с остальной документацией, я передам их своему преемнику. А вот с «дембельским аккордом» – тут, брат, иной расклад. Здесь мне придётся попотеть, выложиться, показать «мастер-класс» и довести дело до своего логического конца.