Олег Колмаков - Однажды в Омске

«Ну, да ладно. Ничего необратимого ещё не произошло… – мысленно я успокоил самого себя. – …Сменить квартиру никогда не поздно…»

– В общем, присматривайся, вживайся в свою новую роль… – в завершении нашей встречи напутствовал меня Соколов. – …Знакомься, заводи новых друзей, зарабатывай себе честное имя. Попутно подыскивай пути, для получения оперативной информации– мне будет важно абсолютно всё, вплоть до дней рождений каждого из сотрудников фабрики. Не глупи и не предпринимай каких-либо рискованных манёвров. Всему своё время, которое уже работает на нас. Возможности проявить себя, у тебя обязательно будут.

На свою первую вахту я вышел в качестве стажёра. В наставники мне определили наиболее опытную караульную Максименко Веру Васильевну. Женщину пенсионного возраста, которая в самое ближайшее время собиралась уехать в отпуск к сестре, потому и должна была подготовить себе надёжную замену. То есть, за ближайшие пару-тройку вахт, она должна была обучить меня всему тому, что знала и умела сама.

Встретились мы с Верой Васильевной около семи часов утра прямо на проходной.

– Сергей, тебе, сколько лет? – поинтересовалась она, после нашего короткого знакомства.

– Тридцать пять.

– Что, парень, совсем хреново?

– В каком смысле? – переспросил я, не уловив смысла заданного мне вопроса.

– В том смысле, что идти более некуда, кроме как сюда, на нищенскую зарплату. Решил отобрать у пенсионеров их законные рабочие места?

– Отчасти вы правы… – усмехнулся я, наконец-то въехав в слова старушенции. – …После полуторамесячного бесперспективного поиска работы, непроизвольно начинаешь сомневаться в своей полноценности. Потому и хватаешься за любую подвернувшуюся возможность, дабы хоть немного вернуть уверенность в самом себе. Очень надеюсь на то, что задержусь я на проходной вовсе ненадолго. Обещаю освободить данное рабочее место сразу, как только подвернётся более перспективная должность.

– На мой взгляд, тебе можно верить… – похоже, Вера Васильевна по достоинству оценила мою шутку. – …Что ж, следуй за мной. Покажу, как ты должен принимать дежурство и на что тебе следует обращать особое внимание.

В общем, старушка решила поумничать, поучить более молодого мужичка уму-разуму. Да я, собственно, и не возражал. Потому и поплёлся вслед за своей неспешной наставницей.

– Ранее, на месте нынешней майонезной фабрики была фабрика ёлочных игрушек, которая во времена Перестройки приказала долго жить… – совершая обход подведомственной территории, Вера Васильевна ударилась в ностальгические воспоминания. – …А быть может, её преднамеренно обанкротили. Потому как очень скоро бывшая директриса, создав сомнительное акционерное общество, фактически за бесценок выкупила все акции у своих же рабочих. Так она стала полноправной хозяйкой всех производственных зданий и помещений, которые тотчас были проданы, либо сданы в аренду.

Именно после всей этой чехарды с акционированием, сменой формы собственности продажи-перепродажи, в главном корпусе бывшей фабрики ёлочных игрушек, и появилось производство дефицитного по тем временам майонеза.

Многие из бывших рабочих фабрики (в том числе и я сама) получили на том производстве свои новое рабочее место. Потому и считаем мы нынешнего владельца «Омички», едва ли не благодетелем, спасшим выброшенных на улицу граждан, от нищенской безызвестности…

Весь обход уложился минут в двадцать, и мы вновь вернулись на проходную. Всё ещё прислушиваясь к бесконечным мемуарам наиболее опытной сотрудницы, я вдруг обратил своё внимание на стеллаж с огромным количеством ключей. Причём для каждого ключика здесь был выделен свой гвоздик и приклеена отдельная соответствующая надпись: «Бухгалтерия», «Отдел логистики», «Юридический отдел»; «Подвал» и так далее.

По-видимому, заметив, куда именно был устремлён мой взгляд, Вера Васильевна поспешила дать соответствующий комментарий.

– Это ключи от всех офисов и административных помещений. С утра мы будем выдавать их под роспись, а вечером, ответственные лица, обязаны вернуть данные ключи на тот же самый стеллаж.

Ближе к восьми, через проходную потянулись рабочие. В открытые фабричные ворота начал въезжать транспорт оптовых покупателей. В общем, фабрика ожила и превратилась в сплошной муравейник. Я едва успевал проверять предъявленные мне пропуска. В то время как моя наставница, без суеты и спешки, со знанием дела начала выдавала ключи от офисов и иных служебных кабинетов.

В череде служащих фабрики, вдруг проследовал подтянутый мужчина. Он был одет в достаточно дорогую одежду. Пожалуй, именно это обстоятельство и привлекло моё внимание к данному незнакомцу, как, впрочем, и запах очень хорошего парфюма, оставленного им на проходной.

– Здравствуйте, Вера Васильевна! – в весьма галантной форме, тот мужчина поздоровался с моей напарницей.

– Доброго вам утра, Владимир Рихардович!.. – Вера Васильевна подскочила со стула и едва ли не вытянулась в постойке смирно. После чего, обернувшись ко мне, полушёпотом добавила. – …Это и есть, наш благодетель. Хозяин майонезной фабрики, Бах Владимир Рихардович.

– А почему в полголоса? – поинтересовался я с лёгкой ухмылкой.

– Э-э, парень. Ты зря улыбаешься… – наставница выскочила из вахтёрской конторки и выглянула в длинный коридор. И лишь убедившись в том, что хозяин ушёл, она и принялась посвящать меня в подробности личной жизни владельца предприятия, на котором с сегодняшнего дня я, собственно, и работал. – …Владимир Рихардович по национальности немец. Вся его семья, в том числе и первая супруга (так же, немка) уж давно перебрались на постоянное место жительство в Германию.

Родители своему сыну, из-за «бугра», конечно же, помогали. Однако кредит на производственное оборудование он брал сам. Практически с нуля он организовал данное предприятие, порой влезая в жуткие долги. Вытянул, отбился, работает с хорошей прибылью и вовсе не жалеет о том, что остался в России. В общем, молодец.

Ещё большую любовь и уважение трудового коллектива Владимир Рихардович снискал после того, как взял в жёны одну из работниц «Омички», официально зарегистрировав с ней свой второй брак…

– Ничего особенного… – я вновь в сомнении пожал плечами. – …Когда вся твоя родня проживает в Германии, по-моему, ты и вовсе можешь не работать.

– Ну, не скажи. Я знала таких немцев, которые от безделья спивались, пропивая не только присланное из-за рубежа, но и то, что досталось им «в наследство» от многочисленных родственников, отправившихся на ПМЖ в ту же самую Германию.

– Один чёрт, он вас эксплуатирует… – я попытался поставить в данном, чересчур подзатянувшемся диалоге, свою последнюю точку. – …За ваш счёт, наживает свои барыши.