Андрей Другой - Диверсификация бытия. Стихи

Средь шумных лавок, где извечный торг,
приткнулось здание с простой табличкой «Морг…»
На рынке – крики, визги, запах потных тел,
а вот автобус с теми же телами пролетел…

Умолк весь шум…
Два дюжих молодца,
вдвоём мешки с их грузом сбросили с крыльца…
Да, признаюсь, мне нравятся холодные тела,
таким уж меня мама родила…

И я работаю, вскрываю, крашу, шью…
Чтобы никто Любовь не браковал мою…
Но наш паталогоанатом так суров,
и не приветствует подобных номеров…

А время шло, и вот мой звёздный час,
таких красавиц поставляют в месяц раз…
Я раздевал их, гладил, тёр и мыл…
Их облик становился более мил…
На ту беду к нам доктор заглянул,
достал бутылку, сел за стол, подвинул стул…
С тех пор торгую мясом я с лотков,
и провожаю только взглядом мертвяков…

Да, признаюсь, мне нравятся холодные тела,
таким уж меня мама родила…
Средь шумных лавок, где извечный торг,
приткнулось здание с простой табличкой «Морг…»

Дамы в пуховиках, как матрёшки для ширпотреба,
все в золоте из Турции, как ёлки новогодние,
с причёсками в полнеба,
в «Пятёрочке» за хлебом…
Сторонняя оценка – так нелепо!!!
И голоса в мозгах: «Других я благороднее…»

Любовь – распахнутая книга,
в ней я читаю между строк…
Там главы названы: «Интрига», «Убийство», «Ревность»…
Весь порок…

Её не сыщешь в библиотеке,
не потому, что мал тираж…
Она достапна всем…
Навеки…
Но не любому прочесть дашь…

Я знаю факт, что в эпилоге, —
улыбки, нежность и цветы…
Пролог, как шлюха на дороге,
впитал соль слёз и кровь мечты…

Мечты убитой и забытой,
и в Жизнь её не воплотишь…
А улыбается блядь сыто,
слезами блядь не удивишь…

Вот всё, что знаю я о Чувстве…
Вот так – коварна, быстра, зла…
Ведь многие творцы искусства,
погибли, слыша про козла…

Змеи каждый год скидываают кожу,
для обновления…
И молодеют…
Недавно я последнюю сбросил тоже…
Давления
не держит зелёная шубка…
Холодею…

Сосредоточие Миров,
в двойном зеркальном отражении,
дрожит сквозь зарево костров,
что затрудняет их движение…

И пламя время гонит вспять,
перемещая цепь пространства…
Сквозь едкий дым не разобрать,
микромгновений постоянства…

До рези всматриваюсь я,
на парадоксов поединок,
на бой, горящих сил огня,
на битву памяти крупинок…

Но вот, глаза рукой протёр,
назад, на Жизнь я оглянулся,
– там догорал лишь мой костёр…
К нему след вечности тянулся…

Я не писал стихи сегодня,
так как вся рифма вышла в срок…
Сегодня я, вообще, не годен,
на действия, с которых вышел б толк…

И так всю жизнь, и всё сознание,
в бесплодных поисках себя…
Как Микеланджело 14 14 «Микеланджело» – итальянский скульптор, художник, архитектор, поэт и мыслитель. Один из крупнейших мастеров эпохи Возрождения и раннего барокко. Родился: 6 марта 1475 года, Капрезе-Микеланджело, Флорентийская республика Умер: 18 февраля 1564 года (88 лет), Рим, Папская область Родители: Людовико ди Леонардо Буонарроти Симони Цитата: «Я беру камень и отсекаю всё лишнее…» ваянье,

Только не из мрамора – с говна…

Сей материал настолько мягок,
Как Мира виденье моё…
Да, он дурнопахнущий, не сладок…
Как чудо – средство «Мумиё»… 15 15 «Мумиё» – органо-минеральный продукт преимущественно природно-биологического происхождения. Предполагается, что мумиё представляет собой отходы жизнедеятельности летучих мышей и грызунов. Горные пещеры дают прибежище колониям летучих мышей, питающихся насекомыми горных регионов, которые в свою очередь питаются горными травами и/или нектаром их цветов.

Я не писал стихи сегодня…
Сегодня я, вообще, не годен…

Вас за Любовь хоронили в колодце,
стреляли за долг при продаже отравы?
Скорей всего нет… Ваши нравы кудрявы,
на кухне об вилки привыкли колоться…

Я опустился на дно,
ямы с названием «Жизнь…»
Я Жизнь бы покинул давно,
– но кто – то мне шепчет: «Держись…»

Держась на плаву, как буёк,
смотрю и не вижу ни зги,
вдруг разум туман обволок,
и в миг отключились мозги…

Картина предельно ясна,
– рецепторы взмокли опять…
И кровь не крисстально чиста,
с добавкой, объёмом ноль – пять…

Плывут по крови чужаки,
весь мозг заставляя молчать…
На дне том живут дураки,
врагов подсознания рать…

Цепляясь за нити дождя,
желают покинуть то дно…
И в их поколении я,
ту Жизнь бы покинул давно…

Как поздно, – редеют ряды,
любителей Жить без проблем…
И помощь огня и воды,
лишает безумцев всех вен…

А также, лишает Надежд,
на будущее перспектив…
Срывает обрывки одежд,
толкая нагих в негатив…

Вот личности полный распад,
добавив к нему без причин…
Покинуть я Жизнь эту рад,
уменьшив отряды мужчин…

Ведь я опустился на дно,
ямы с названием «Жизнь…»
Я Жизнь бы покинул давно,
но что – то мне шепчет: «Держись…»

Голуби распятием в сером небе,
распластали крылья, сбившись в стаю,
рядом ресторан в беззвучном гневе…
Стадо Женщин… И одна Шестая…

Знать бы смысл сех наглядных знаков,
разгадать судьбы сии курьёзы,
цвет лица (доподлинно, он маков),
ретушировали бы подлинные слёзы…

Течение крови, как бег ручейка,
услышишь ты снова, и наверняка,
жмёшь ракушку к уху, – грохочет прибой,
вода своенравна, – не как мы с тобой…

Всенощное бдение, как деликатес,
и влажная слабость интимных чудес…
Бездыханна ты, обездвиженный я,
– и это в народе зовётся «Семья…»