Александр Артамонов - Очерки всемирной истории страхования и перестрахования. Том 1. История страхования и перестрахования до 18-го века

На стороне Любека в противоборстве с Кёльном выступил Гамбург, но потребовались долгие годы, прежде чем в 1241 году эти города заключили между собой договор об охране своей торговли.

По решению съезда 1261 года к союзу присоединился Кёльн. В 1266 году английский король Генрих III даровал Любекской и Гамбургской ганзам право торговать в Англии. К 1267 году Любек уже накопил достаточно сил и средств, чтобы открыто заявить о своих претензиях на часть английского рынка.

С годами Ганзейский союз станет не только определять правила торговли, но зачастую и активно влиять на расстановку политических сил в пограничных странах от Северного до Балтийского морей. Могущество он собирал по крохам — иногда полюбовно, заключая с монархами сопредельных государств торговые соглашения, но порой и с помощью насильственных действий. Даже такой крупный по меркам Средневековья город как Кёльн, являвшийся монополистом в германо-английской торговле, был вынужден сдаться и в 1282 году подписать договор о присоединении к Ганзе, сформировав самую мощную Ганзейскую колонию в Лондоне. В 1293 году официальное членство в «товариществе» оформили 24 города. Укреплению Ганзы способствовало принятие в 1299 году соглашения, в соответствии с которым, представители портовых городов союза, а именно, Ростока, Гамбурга, Висмара, Люнебурга и Штральзунда постановили, что впредь не будут обслуживать парусник того купца, который не входит в Ганзу. Это был своеобразный ультиматум тем, кто до сих пор не присоединился к союзу, но одновременно и призыв к сотрудничеству.

С начала 14-го века Ганза становится коллективным монополистом торговли в северной Европе. Одно упоминание каким-либо купцом о своей причастности к ней служило лучшей рекомендацией для новых партнеров.

Союз сумел основать дополнительные конторы в Брюгге (во Фландрии, ныне на территории Бельгии), в Бергене (Норвегия) и в Лондоне (Англия). Эти фактории стали значительными анклавами. Лондонская контора, основанная в 1320 году, стояла к западу от Лондонского моста около Upper Thames Street . Она значительно выросла, став через некоторое время окружённой стенами общиной с собственными складами, домом весов, церковью, офисами и жилыми домами, отражая важность и масштаб производимой деятельности. Эта фактория называлась Стальной двор (англ. Steelyard , нем. der Stahlhof ), первое упоминание под таким названием было в 1422 году.

С Ганзой тесные отношения поддерживал и Великий Новгород. В нём находился один из крупнейших филиалов («контор», нем. Kontor ) Ганзы — Готский (Гётенхоф) и Немецкий (Петерхоф) «дворы» иноземных купцов.

Также известные конторы имелись в Стокгольме, Копенгагене, Каунасе (Ковно) и т. д. Эти города, как правило, имели с Ганзой свои собственные договоры, определявшие условия торговли, привилегии и порядок взаимоотношений между ними и Ганзейским союзом, сохраняя при этом независимость.

В 1356 году в Любеке состоялся общий съезд (нем. Hansetag ), на котором были приняты учредительные документы и образована структура управления Ганзой.

К 1367 году число городов-участников Ганзейского союза возросло до восьмидесяти.

Расположение Любека на Балтике обеспечило доступ к торговле с Русью и Скандинавией, создавая прямую конкуренцию скандинавам, которые до этого контролировали большую часть балтийских торговых путей. Договор с Ганзой города Висби положил конец конкуренции: по этому договору любекские купцы получили ещё и доступ к внутреннему русскому порту Новгороду (центру Новгородской республики), где они построили факторию или контору .

Союз много раз испытывался на прочность. Ведь была в нем и определенная хрупкость. Города — а их число в период расцвета достигало 170 — находились далеко друг от друга, а редкие собрания их делегатов на общие ганзатаги (сеймы) не могли решить все периодически возникавшие между ними противоречия. За Ганзой не стояли ни государство, ни церковь, только население городов, ревниво относившееся к своим прерогативам и гордившееся ими.

Прочность же проистекала из общности интересов, из необходимости вести одну и ту же экономическую игру, из принадлежности к общей «цивилизации», замешанной на торговле в одном из самых многолюдных морских пространств Европы. Немаловажным элементом единения стал и общий язык, в основании которого лежал нижненемецкий, обогащенный латинскими, польскими, итальянскими словами. Купеческие семейства, превращавшиеся в кланы, можно было обнаружить и в Ревеле, и в Гданьске, и в Брюгге. Все эти узы рождали сплоченность, солидарность, общие привычки, общие для всех ограничения.

В богатых городах Средиземноморья каждый мог вести свою собственную игру и яростно драться с собратьями за влияние на морских путях и предоставление исключительных привилегий при торговле с другими странами. На Балтике и на Северном море это было делать значительно труднее. Доходы от тяжеловесных и занимающих значительный объем при низкой цене грузов оставались скромными, а затраты и риск — не в пример большими. В отличие от крупных торговых центров южной Европы, таких как Венеция или Генуя, у купцов-северян норма прибыли в лучшем случае составляла 5 %. В этих краях больше чем, где бы то ни было, требовалось все четко рассчитывать, делать сбережения, предвидеть.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

 Болотов Василий Васильевич. Лекции по истории Древней Церкви. В 4-х томах. Т. 1. Раздел 1, § 3 «Работа историка».

 Relton Francis Boyer. An Account of the Fire Insurance Companies, Associations, Institutions, Projects and Schemes, established and projected in Great Britain and Ireland during the 17 thand 18 thCenturies, including the Sun Fire Office: Also of Charles Povey, The Projector of this Office, His Writings and Schemes, London, Swan Sonnenschein & Co., 1893. Preface, vi.

 Первая книга Моисеева. Бытие.

Иосиф толкует сон фараона

41:14 «И послал фараон и позвал Иосифа. И поспешно вывели его из темницы. Он остригся и переменил одежду свою и пришел к фараону.

41:15 Фараон сказал Иосифу: мне снился сон, и нет никого, кто бы истолковал его, а о тебе я слышал, что ты умеешь толковать сны.

41:16 И отвечал Иосиф фараону, говоря: это не мое; Бог даст ответ во благо фараону.

41:17 И сказал фараон Иосифу: мне снилось: вот, стою я на берегу реки;

41:18 и вот, вышли из реки семь коров тучных плотью и хороших видом и паслись в тростнике;