Валерий Пушной - Надломленный мозг

– Меня зовут Глеб Корозов, – сказал он, протягивая крепкую руку. – Давайте познакомимся, молодой человек. Мне секретарь уже сказала, что ваше имя Егор.

Поднявшись из кресла, парень тоже протянул руку. Был он высок, как его отец и как Глеб, только худой. На скулах симпатичного лица играл румянец смущения. Взгляд голубых глаз был чист, как яркая голубизна безоблачного неба. Корозов сжал его узкую худую руку, полностью забирая ее в свою ладонь, подумав, что у старшего Ротёмкина рука была ненамного больше. Румянец со скул Егора пополз по щекам, и Глебу показалось, что именно так в приемной недавно краснела секретарь.

– Можно мне присесть? – спросил он, отпуская руку Егора.

– Да, конечно, садитесь, садитесь! – сказал Егор, поспешно показывая на стул.

Опустившись на стул, Глеб положил перед собой на приставной столик черную папку. Егор подождал, когда посетитель усядется, и тоже сел.

– Я хотел узнать, молодой человек, какие у вас планы? – спросил Глеб, сразу поставив Егора в тупик. – Вы намерены продолжить бизнес отца или поступить сообразно недавним решениям вашего батюшки?

Мучительно сморщив высокий лоб, Егор поплыл мыслями, ибо не мог ответить на вопрос Корозова. Все лицо его загорелось алым цветом. Вопрос для него был неразрешимым. Как продолжать бизнес отца, когда он в нем ничего не понимал, да и не хотел им заниматься? А что это за недавнее решение отца? Егор понятия не имел. Отец каждый день принимал по несколько решений. Он о них даже не знал. Мать больше знала, чем он. И какое из них Корозов называл недавним, Егор не представлял. Посему взволнованно произнес:

– Вы о чем?

– Ваш отец собирался продать свой бизнес и вроде бы уехать из этого города, – пояснил Глеб, погладив ладонью папку, словно показывал Егору, что в ней есть подтверждение сказанным словам.

Обращаясь к парню на «вы», Глеб намеренно придавал ему весомость, как бы заставлял почувствовать, что на нем уже лежит груз ответственности за все дела в отцовском бизнесе. Однако это чувство, напротив, только еще больше придавливало Егора к креслу, и он ощущал себя все беспомощнее.

– Да, мы собирались уехать! – словно цепляясь за соломинку, пробормотал Егор, подтверждая то, о чем он точно знал. – Но этот несчастный случай, этот случай… – Он на короткое время плотно сжал тубы, и краска стала медленно сходить с его щек. – Все разрушилось, стало неопределенным. Я в этих бумагах ничего не понимаю. А мама оставаться тут не хочет, она убита горем.

– Я вас понимаю, – с сочувствием наклонил голову Глеб. – К сожалению, исправить ничего нельзя. Но окончательное решение теперь придется принимать вам с мамой.

– Какое решение? – широко раскрыл голубые глаза парень.

– Решение о продаже, – пояснил Корозов и продолжил: – Ваш отец мне предложил купить его магазин. Мы с ним заключили договор о намерениях. Я покажу вам его. Он подписан двумя сторонами. Надеюсь, подпись отца вы знаете. И если вы с мамой не станете возражать, то мы могли бы завершить эту работу. Я готов на прежних условиях купить ваш бизнес. – Глеб неторопливо раскрыл папку и достал экземпляр договора. – Почитайте, молодой человек. У вашего отца был второй экземпляр этого договора, вы поищите. Может, где-то в сейфе лежит?

Взяв листы договора, Егор наклонился над столешницей и медленно начал читать, смущаясь, что так долго читает и не может вникать быстрее. Но, ухватив главное, оторвался, выпрямил спину, спросил с горящими глазами:

– Вы согласны купить за такую цену?

– Да, я подписал этот договор, – улыбнулся Корозов. – И ваш отец подписал его. Мы оба выразили намерение заключить такую сделку.

– А можно, я это маме покажу? – вскочил из-за стола Егор, поднимая над головой листы договора.

– Не только можно, но и нужно! – твердо сказал Глеб. – Ведь вы с мамой являетесь совладельцами. Вам только следует оформить наследство. И потом, в ваших руках сейчас мой экземпляр договора. Ваш поищите в кабинете. Он наверняка где-то здесь.

Кивнув, парень положил на стол договор, поспешно достал из кармана связку ключей, пошумел ими в ладони, нашел тот, что искал, подошел к стене, снял картину. За нею была дверца сейфа. Егор открыл его, вытащил кипу бумаг, сел с нею за стол и начал кропотливо перебирать. Глеб терпеливо ждал, овальное, чуть удлиненное лицо было невозмутимым. Наконец Егор воскликнул:

– Нашел! Есть! – Оживленно отложил листы договора в сторону, остальные бумаги опять собрал в кипу и вернул в сейф, запер на ключ, повесил картину. Лицо было ликующим, в глазах светилась какая-то детская радость, как будто свершилась его самая заветная мечта, как бывало в далеком детстве, когда в Новый год Дед Мороз приносил желаемый подарок.

Забрав со стола свой экземпляр договора, Корозов положил его в папку и закрыл ее. Егор смотрел на Глеба, как на своего спасителя, как будто произносил: «Наконец-то я спихну все это со своих плеч!»

– Вы переговорите с мамой, – проговорил Глеб, поднимаясь со стула. – Я готов сам встретиться с нею, если она не будет возражать против нашей встречи. Ну а если вы примете условия этого договора, я подошлю к вам своего юриста. Он поможет вам войти в наследство, а потом мы с вами совершим сделку. У вашего секретаря мой телефон имеется, звоните! А сейчас я прощаюсь и желаю нам с вами успехов! – Протянул руку.

Выскочив из-за стола, Егор схватил его руку, затряс, потом пошел за ним, приговаривая:

– Я не против! Я только «за»! Думаю, и мама будет «за»!

Приостановившись у двери, Глеб сдержанно улыбнулся. Егор вышел за ним в приемную со счастливо сияющим лицом. Секретарь услужливо вскочила с места, шагнула к ним и смущенно отступила, пропуская Корозова к выходу.

На следующее утро Егор позвонил Глебу и сообщил, что мама согласна и хотела бы встретиться с ним. Она будет очень признательна, если он приедет к ним домой. Договорились встретиться через два часа. Надев на себя черный костюм, Корозов по истечении этого времени подъехал к новому четырехэтажному кирпичному на два подъезда дому, где жили Ротёмкины. Погода в этот день была не ахти какая. Накрапывал мелкий дождик, подхватываемый ветром, который гонял его то влево, то вправо. И капли летели в людей то с одной стороны, то с другой. Но временами ветер пропадал, и дождик сыпал свои капли вертикально сверху вниз, прямо на головы и плечи прохожим. Небо было мутным, не было ни туч, ни облаков, просто висела вверху вялая непробиваемая дымка, от которой на душе становилось скверно. Выскочившие из авто два охранника, не обращая внимания на капли дождя, заняли свои места возле Корозова. Один, сутуловатый, с озабоченным лицом, в джинсах и легкой куртке в полоску, – позади, второй, с короткой бородкой, быстрыми движениями, в брюках и бежевом пиджаке – впереди.