Михаил Трубицин - Тайга. Водоворот судеб

– чувство юмора – это хорошо, – улыбнулся Игорь.

– а если они придут, то будут иметь дело с Бякой, – с серьёзным видом продолжал Никита, приподняв бровь, – она им покажет, как зубами щелкать. Так что всё хорошо, у меня личный телохранитель. Этот… Как его там?.. Боди гард, во.

– Бяка? – переспросил Игорь, предполагая, что ослышался.

– ага, она-самая. Вот, знакомьтесь, – Никита слегка согнув руку, показал на сидящую рядышком Машу, – Мария-Бяка-Семёнова! Боец-рукопашник, и по совместительству любимая сестрёнка. Так что, если вздумаешь меня обижать, она тебя побьёт.

– вон оно что! – с наигранной серьёзностью произнёс Игорь, – ну, тогда я за тебя спокоен.

Пожалуй, Маша впервые почувствовала себя неловко, она смущенно перевела взгляд на Никиту, и её щеки взялись румянцем. Она была готова провалиться сквозь землю. Немного совладав с собой, показала брату кулак.

– всё хорошо, Игорь, – убедительно произнёс Никита, – если что, мы позовём тебя… Хотя, знаешь. У тебя не будет воды? Пить хочется. И если честно – есть тоже.

– с этим у нас проблемы. Воду мы, конечно, раздобудем. Ребята сейчас капают скважину… или колодец, как правильно. А вот с едой пока – никак, от слова – совсем! Но думаю, что на первое время достаточно будет утолять жажду, а там, я больше чем уверен, нас отсюда эвакуируют. Не сегодня, так завтра.

Сумерки опустились незаметно. Особенно остро это чувствовалось в лесу, под покровом хвойных деревьев. Серо-коричневый пейзаж сменился мглистыми очертаниями. Кусты, словно приведения притихли под соснами, время от времени шелестя листьями от дуновения холодного северного ветра. Воздух ещё больше запах промозглой сыростью. Никита вспомнил прогноз недельной давности, как раз перед тем, как Маша сообщила о выигрыше. «Надо же, в кой-то веке не обманули!..» – подумал он про себя, и покрепче приобнял дремавшую Машу.

Пригревшись, уже через несколько минут она мирно засопела, свернувшись калачиком. Ей явно не нравилась такая холодная погода. Хотелось тепла и уюта, которых так не хватало в диких условиях, вдалеке от городских благ.

Немного поразмыслив, Никита осторожно освободил свою руку от объятий Маши и неспеша, пересиливая неприятные болевые ощущения, встал на ноги. Потеплее укутав сестру пледом, он отправился за дровами, решив развести костёр.

Голова была как ватная. Резкий поворот или наклон отзывались болью. Собрав веток, он сложил из них «шалашик», под который положил мятый товарный чек из какого-то магазина.

Очень кстати пришёлся туристический ремень. Отщелкнув от пряжки кресало огнива, он опустился на колени и принялся выбивать искру. Тело неистово заныло. Левая рука не желала слушаться. И всё же, через некоторое время, скрепя зубами он достиг поставленной цели. Огонь, словно хищник принялся пожирать преподнесённую человеком жертву: бумагу и веточки. Разгораясь и набирая силу, жадно потрескивая, он требовал от человека всё новые и новые подношения.

Уложив сверху пару поленьев потолще, Никита расчистил землю вокруг костра от опавших листьев и сосновых иголок, чтобы избежать пожара. От разгоревшегося огня стало намного теплее и веселее на душе. Перед властью огня сумерки расступились, трусливо прячась за стволами деревьев, стволы которых, словно столпы древних храмов поднимались высоко вверх и терялись где-то там, в неизведанной пропасти космоса.

Вскоре Маше стало душно под пледом, и она поспешила от него освободиться. Она пугливо огляделась вокруг, спросонья не поняв где находится.

– ну, что же ты?! Тебе же плохо совсем, а ты костёр разжег, – упрекнула Никиту Маша, подсев к нему поближе, задёргала за рукав, – тебе же сказали: нужен покой!..

– кому он нужен, этой покой? Погода совсем испортилась. Думаешь будет лучше простыть? Или ты думаешь кому-нибудь нравятся сопливые девочки? – Никита пальцем провёл Маше по кончику носа и усмехнулся.

– меня бы попросил.

– всё хорошо, – улыбнулся Никита, – ложная тревога. Просто наслаждайся моментом. А то нас завтра спасут, и потом не скоро получится посидеть у костра.

– а мы никогда не ночевали у костра. Это как-то… не совсем то ощущение, что днём. Днём костёр нужен для приготовления еды, и для того, чтобы руки согреть. А вот ночью. Ночью это… волшебство какое-то! Днём не видно, как по поленьям разливается жар огня, словно это не бездушное явление природы, а что-то живое. Что-то озорное, но в то же время дикое, необузданное. Ух!.. – Маша подбросила в костёр горсть шишек и он недовольно затрещал, выпуская сноп искр, которые взмыли к небу, – ну, волшебство ведь! Гляди сколько светлячков!..

Никита удивлённо наблюдал за своей сестрой. Он хотел было как-то подшутить над ней, но в последний момент остановился. Он увидел, как в ней проснулся любознательный ребёнок. Озорной. Беззаботный. Не знающий страха, пока не обжёгся. Это очень хорошо – хорошо сохранить в себе ребёнка. Некоторые люди не могут сохранить в себе даже человека, умирая в глубине души ещё при жизни.

Для неё ночной костёр подобен волшебству, хотя другой человек может этого даже не заметить и отнестись к огню, лишь как источнику тепла и света. Когда проводишь ночь у костра, мир кажется совсем иным. Каким-то сказочно-интригующим. Яркий, озорной, не знающий предела и жалости, оставляющий после себя лишь пепел. Наверное, этот же незримый огонь, видят девчонки и в хулиганах, прожигающих свою жизнь одним днём, и бросаются в него с головой, желая разделить его участь: ярко вспыхнуть и пропасть на век.

– смотри-ка, – перебила размышления Никиты, его сестра, и подняв руки ладонями вверх устремила свой взгляд к далёкому небу, – кажется снежок пролетает! Забавная весна на Урале.

И правда, время от времени пролетали еле заметные мокрые снежинки, да и холодный ветер не обещал тёплой весенней ночи. Неуютно пошевелив плечами и испытав порцию неприятных болевых ощущений, Никита осторожно подтянул к себе плед.

– да уж, весна так себе. Одно название. Тёплые вещи были в багаже…

– были – ключевое слово, – усмехнулась Маша и добавила, – хорошо хоть «мы» остались, остальное не важно, переживём.

Подбросив в огонь ещё одно полешко, Никита укутался в плед, наблюдая за тем, как Маша маячит вокруг костра. Без тёплых вещей будет сложно. Тем более, что ни от снега, ни от дождя спрятаться не где, а шерстяной плед не надёжная защита от атмосферных осадков.

– Снежная королева не желает сдаваться и уступать нам свои владения, – хихикнула Маша, – помнишь, как в стихотворении, которое ты написал? Ну-ка, напомни, как там строки?..

– к нам весна примчалась, мартовской капелью…

– нуууу!.. – запротестовала Маша, – давай сначала!

– хорошо, – улыбнулся Никита и начал рассказывать стихотворение, которое он недавно написал для Маши, когда у неё вдруг разыгралась хандра: